Книга Юджиния, страница 26 – Александр Минчин

и отвел в сторону:

— Время — для подарков. Если вы не возражаете.

— Нет, нет, нет, — засмеялась Юджиния и обняла его.

— Надеюсь, что Александр последует твоему примеру. И не будет возражать.

— Нет, сэр.

— Нам придется выйти из дома — для подарка Александру.

Он себе не совсем представлял, какой может быть подарок, что не вмещается в дом.

Клуиз приблизилась и взяла мистера Нилла под руку. Они направились к выходу. Юджиния что-то шептала ему на ухо. Самой веселой была она. Но вдруг неожиданно задумывалась, и на лицо ее набегала тень и тут же исчезала мгновенно.

Они вышли из дома.

— Это для вас, — сказал мистер Нилл и показал рукой.

Перед порогом стоял белоснежный сверкающий «ягуар» с темно-голубыми сиденьями. Александр сглотнул: откуда он знал, что это была его мечта, когда-то. Это был королевский подарок, он не ожидал.

— Все внутри, от телевизора до магнитофона, — голландское оборудование. Это подарок от Клуиз, она любит все европейское. Телефон — американский. Коллекция кассет в багажнике — тоже. Не осудите! — едва заметная усмешка погасла в его губах.

Александр поклонился мистеру Ниллу и поцеловал руку Клуиз. Она коснулась губами его виска.

Мистер Нилл повернулся к дочери. И улыбнулся, будто цветку.

— Папа, — сказала она, и в том, как она сказала, были все благодарности мира, — мне не нужно подарка: ты мне его уже сделал!

— С твоими подарками, Юджиния, сложней. Вчера ты стала единственной наследницей всего, чем обладаю я. Но это не подарок, это закон. Все твои настоящие подарки в сейфе, в банке, я не рискнул привозить сюда, мы поедем их смотреть завтра. Но часть подарков и все, что от твоей мамы, ты найдешь у себя в спальне на ночной тумбочке.

— Спасибо, папа.

Через секунду ее глаза уже загорелись желанием.

— Можно мы сделаем круг, только вокруг дома в его машине?

Мистер Нилл мог ожидать чего угодно, только не этого. От дочери, которая шестнадцать лет провела в машинах и едва ли в ней не родилась. Но он улыбнулся и сказал:

— Да.

Она уже устремилась к машине, подобрав платье, но неожиданно вспомнила:

— А ключи?

Мистер Нилл сначала взглянул на Александра, потом ответил:

— Как обычно, внутри, в замке зажигания.

Он вспомнил старые дни. Это было совсем необычно.

Они не стали ждать, когда машина отъехала, — у Клуиз были обнажены плечи, — и вернулись к гостям. Поэтому они не видели. За домом машина остановилась, ее остановила Юджиния.

— Поцелуй меня, я так хотела. А там было невозможно, чтобы взять и на глазах у всех целоваться.

Он сжал ее в руках, такое соглашающееся тело.

На окнах машины были занавески. Они вернулись через полчаса и влились в веселье. Их встретили новыми криками, тостами, шампанским, и только мистер Нилл смотрел на них задумчиво.

Торт был разрезан. Юджиния положила первый кусок папе, потом маме, ему. А четвертый положила и сказала:

— Это Дайане, — взяла тарелку и отнесла сама. Для остальных гостей отрезал слуга.

К двум часам ночи все стихло.

Перед этим были поданы кофе и чай, прощальные ликеры.

Они проводили последних гостей и остались вчетвером. Александр так и не верил ни во что. Это казалось сказкой, которая вот-вот окончится.

Он повернулся к мистеру Ниллу и сказал:

— Сэр. Я благодарен вам за все. И больше всего за Юджинию.

— Это хорошо, — сказал мистер Нилл и протянул ему руку. Руки пожались.

Наступило неловкое молчание.

— Приятных снов тебе, Юджиния, — сказала Клуиз и поцеловала ее в щеку.

Мистер Нилл коснулся губ дочери и посмотрел как будто в последний раз. Даже Бог не знал, что он отдавал.

И они разошлись на разные половины дома. Дайана повела их, они не знали, какая спальня была приготовлена для них.

Они вошли в спальню, она была убрана и заткана голубым. На ночной тумбочке Юджинии стояли подарки. Все они были бриллиантовые.

Солнце разбудило его. На окнах и вокруг стояли вазы цветов и фруктов. Юджиния еще спала. И он тихо целовал ее волосы. Она проснулась: как встало второе солнце. И потянулась к нему. Они провели утро в любви.

Дайана сообщила им, что завтракают они одни, им не хотят мешать, а в шесть часов их ожидают к обеду мистер и миссис Нилл. А в пять часов мистер Нилл ждет Александра в своем кабинете.

Весь день они никуда не выходили. Она измучилась, в последний месяц…

Его поразила одна вещь. Она рассматривала бархатные коробочки с ювелирными изделиями (свои подарки), а потом наклонилась и поцеловала свое обручальное кольцо. И что-то прошептала. Юджиния перехватила взгляд Александра и сказала:

— Оно мне нравится.

Но шептала она что-то другое, и глаза ее были чуть грустны.

Ровно в пять часов он стоял перед кабинетом мистера Нилла.

Ему предложили войти.

Мистер Нилл никак не изменился. Он встал с кресла и сказал:

— Я займу пять минут твоего времени. Не переживай, но если ты не переживаешь, я сознаю, что переживает Юджиния, находясь в такой день — одна.

Александр кивнул.

— Теперь о главном. Я не хочу, чтобы моя дочь выходила замуж за нищего. Поэтому — ты получишь два миллиона долларов, которые за каждый прожитый вами год будут увеличиваться вдвое. То есть следующий год: четыре, потом восемь, шестнадцать и так далее. Не считая капиталовложений и помещения денег, которые я сделаю на твое имя. У нее отдельный капитал.

Он взял со стола кожаное портмоне и протянул Александру.

— Здесь твои чековая, сберегательная и все остальные книжки и бумаги.

Было бы глупо сказать: не надо, его никто и не спрашивал, и он произнес:

— Спасибо, сэр.

— Здесь, — мистер, Нилл взял со стола блестящую стопку, — разные кредитные карточки, все они записаны на мои фирмы. Ты можешь тратить на что хочешь и сколько хочешь, они не лимитированы. Для тебя теперь нет лимитов.

Он протянул ему около пятнадцати карт.

— Я хочу, чтобы ты понимал… почему. Юджиния ни в чем не должна знать отказа. Или нуждаться.

— Конечно, сэр. Благодарю вас, сэр.

— Естественно, кроме сигарет и вина.

Они улыбнулись, впервые вместе.

— Она еще ребенок, — и он задумчиво посмотрел перед собой.

— Завтра тебе придется подъехать к нотариусу и подписать некоторые бумаги. Даже в Америке приходится соблюдать кое-какие формальности. — Он усмехнулся. — После чего вы вступите во владение нашим состоянием.