Онлайн книга «Три изысканных детектива»
|
— Тот же метод используется при золочении обрезов книг, — заметил Виктор. — Верно, месье Легри! Сразу видно образованного человека! А вот угадайте, что происходит с бракованными картами? — Может, школьники на них тренируются? — предположил Виктор. — Не угадали! Их продают на вес через налоговое ведомство изготовителям упаковки для нуги и трубок для петард! Впрочем, я совсем вас заболтал. Идемте, вам нужно побеседовать с мамочкой. Они гуськом прошли по коридору, и Киприан Планьоль заглянул на кухню, где миниатюрная смуглянка в огромном сборчатом фартуке колдовала над клокотавшим на плите варевом, от которого исходил убийственный аромат чеснока и перца. — Магали, где мамочка? — В гостиной, наверно. Жозеф, едва продышавшийся от химикатов, снова расчихался, и это помешало ему указать Виктору на тот факт, что «римские свечи», подобранные им в мастерской Пьера Андрези, по всей вероятности изготовлены из бракованных колод. Та, кого Киприан Планьоль называл «мамочкой», оказалась его супругой — полная брюнетка в темно-синем платье восседала на диване, и фабрикант смотрел на нее влюбленным взором. — Сладкая моя, гости интересуются одним молодым человеком, который работал в штате типографии до того, как мы ее купили. — Ай-ай, Киприан, таки посмотри, на кого ты похож! Опять извазюкался как поросенок! Присаживайтесь, господа. — Мадам с изяществом мамонта пересела в глубокое кресло, уступив гостям диван. — Выпьете анисовки? Таки жара стоит как в Мартиге! [252] Виктор отклонил предложение. — А белокурый пупсик тоже откажется? — Он с удовольствием отведает анисовки, — отозвался Жозеф, проигнорировав неодобрительный взгляд патрона. — Душечка моя, а куда ты задевала тот старый реестр в молескиновом переплете? — спросил Киприан, перебирая бумаги на столе. — Никуда не задевала, а очень даже аккуратно припрятала — там, в кабинете, в одном ящике с документами из нотариальной конторы. Нет, ну подумайте только, какой грязнуля! Или я ему прачка — стирать с утра до ночи? Жарко — так потей себе на здоровье, чего ж в краске да в пыли валяться, я таки вас спрашиваю? Ну, пупсик, вкусная настоечка? Жозеф энергично закивал, потягивая анисовку маленькими глоточками. Алкоголь всегда действовал на него быстро и эффективно — мебель вокруг уже слегка плыла и начинала менять очертания. Молодой человек поспешил отставить рюмку, пока посудный шкаф не превратился в носорога. Киприан Планьоль вернулся и вручил Виктору толстую книгу: — Вам повезло, мы собирались ее выкинуть, оставили только потому, что там еще есть чистые страницы, можно использовать. — Кому раньше принадлежала типография? — поинтересовался Виктор. — Первый владелец уступил арендный договор некоему месье Мартену, с ним-то мы и заключили сделку в сентябре семьдесят первого, — ответила мадам Планьоль. — Мартену? — разочарованно повторил Виктор. Он открыл реестр. На первой странице красовался эпиграф: В каждой хорошей книге есть что-то священное. Милтон 1869–1870 гг. ШТАТНЫЕ СОТРУДНИКИ ЯНВАРЬ 1870 г. Брюно — печатник Клуанж — брошюровщик Гранжан — подмастерье гравера Греншар — наборщик Леглантье — корректор Мёнье — гравер Матьё — цинкограф Тардьё — метранпаж Тэней — цеховой мастер Виктор затаил дыхание — ключ к разгадке кровавого ребуса скрывался среди этих имен. Следующие страницы были отведены перечню работ, выполненных типографией. Одни и те же фамилии значились в списке постоянных сотрудников до сентября 1870 года. В сентябре не хватало четверых: Брюно, Клуанжа, Мёнье и Тардьё — вероятно, они были призваны в армию. Типография продолжила работу с недоукомплектованным штатом. В октябре из списка исчезли Греншар и Матьё. Начиная с этого месяца в штате остались только Гранжан, Леглантье и Тэней. — Черт возьми, патрон, вы это видите? Гранжан, Леглантье и Тэней работали в одном цехе! Шум экипажей на улице де Бюси вывел обоих сыщиков из оцепенения, в которое их повергло неожиданное открытие. Они сами не помнили, как попрощались с четой Планьоль, вышли из типографии и свернули с улицы Мазарини. Виктор сглотнул застрявший в горле ком. — Патрон, мы совсем близко к разгадке! — Жозеф по привычке принялся излагать очевидные факты. — У нас, считайте, уже есть доказательства, что два убийства и одно исчезновение связаны между собой — куда там леопарду из записок! Три человека работали вместе до осады Парижа в декабре. Двое из них — Гранжан и Леглантье — мертвы, Поль Тэней куда-то испарился… Что с вами, патрон? Виктор, отвесив челюсть, смотрел на прилавок цветочника, пестревший всеми цветами радуги на противоположном тротуаре. В его голове вдруг зазвучала знакомая песня: «Люблю тебя без памяти…», перед мысленным взором нарисовалась шляпка, которая была на Таша в день их первой встречи. Шляпка, украшенная маргаритками! Он схватил Жозефа за локоть: — Скорее! Нужно срочно вернуться на Фермопильский проезд! — Зачем? — Интуиция! …Марта Тэней, как могла, разобралась с делами в типографии и теперь хлопотала в своей галантерейной лавке. Неожиданное вторжение Виктора и Жозефа ее не обрадовало — она уже жалела, что так разоткровенничалась с незнакомыми людьми, тем более репортерами. Виктор, взяв с места в карьер, застал ее врасплох: — Мадам Тэней, цветок, который ваш муж рисовал в любовных письмах вместо своей подписи — это маргаритка? — Какое право вы имеете задавать столь нескромные вопро… — Это очень важно! — Да. Я терпеть не могу имя Марта, которым наградили меня родители, и Поль звал меня Маргаритой… — И вы подарили ему часы? Мадам Тэней удивленно уставилась на Виктора: — Откуда вы знаете? О боже! С Полем случилось несчастье? — Пока неизвестно, мадам, — не моргнув глазом, соврал Жозеф, на самом деле понимавший не больше, чем Марта Тэней. — Напротив, есть шанс, что с ним все в порядке и мы напали на его след. — Поль очень пунктуален, любит все делать вовремя, поэтому несколько лет назад я подарила ему карманные часы на цепочке… — тихо проговорила Марта. — И сделали на них гравировку? — уточнил Виктор. — Да. О, умоляю вас, скажите мне правду, я готова ее услышать. Он мертв? — Нет, мадам. Так какую же надпись вы сделали на часах? |