Онлайн книга «Детский сад, штаны на лямках»
|
Ленка не двинулась с места. А меня будто черт дернул, я подскочила: – Вы не имеете права арестовывать человека, пока ему не предъявлено официальное обвинение! Вы можете только задержать! Полицейский посмотрел на меня, как солдат на вошь: – Американских сериалов насмотрелась? Кто такая? Документы! – Я журналист, буду освещать это дело в прессе. – Я вытащила свое журналистское удостоверение. Мужчина со всех сторон изучил «ксиву», разве что не понюхал, и взял более уважительный тон: – Где постоянно зарегистрированы? – В Москве. – В этой квартире есть временная регистрация? – Зачем она мне? Я здесь в гостях, завтра уезжаю. Полицейский подозрительно буравил меня взглядом. – Не надо, сержант, – вдруг раздался голос, – оставьте девушку в покое. С прессой мы сотрудничаем. Голос принадлежал мужчине в штатском. Он только что вошел в квартиру и выглядел так, словно прибыл сюда со званого ужина. На нем был отличного качества синий костюм, голубая рубашка, сиреневый галстук и в тон ему платок, выглядывающий из нагрудного кармана. На одном плече лихо, по-гусарски, висела короткая дубленка – тоже, как я заметила, купленная не на рынке. Вряд ли ему исполнилось сорок лет, скорей всего, он был нашим с Алябьевой ровесником. – Позвольте представиться: следователь прокуратуры старший лейтенант Виталий Валерьевич Унганцев. Лично для вас – Виталий. Унганцев мне сразу активно не понравился. Для следователя прокуратуры у него был слишком лощеный вид. Я имею в виду – для честного следователя. «Следаку», который добросовестно выполняет свою работу, иной раз и помыться-то некогда, не то что платочки под цвет галстука подбирать. – Людмила Анатольевна Лютикова, журналистка. Лично для вас – Людмила Анатольевна. Виталий взял мою правую руку и церемонно поцеловал, застыв на долю секунды, словно позировал для скрытой камеры. Совершенно неуместный жест в данных обстоятельствах. На Ленку следователь даже не взглянул. – Вы можете сказать, в чем подозревается Елена Сергеевна? – спросила я. Унганцев впервые посмотрел на Алябьеву. – Охотно скажу. Гражданка Алябьева подозревается в совершении преступления по статье сто пятой часть вторая Уголовного кодекса Российской Федерации – убийство двух или более лиц. – Двух?! – вскричала я. – Но я знаю только про одно! Мужчина невозмутимо откликнулся: – Значит, вы подтверждаете, что одно убийство Алябьева все-таки совершила? Возможно, вы даже были свидетелем данного преступления? Я прикусила язычок. Как бы не наболтать лишнего и не навредить Ленке. – Ничего я не подтверждаю. Мне непонятно только, почему этим делом занимается прокуратура? Обычно убийства расследует управление внутренних дел, разве не так? – Это дело особой важности, оно находится на контроле лично у прокурора города. Если это дело особой важности, значит, Ленка укокошила какую-то крупную «шишку». Вряд ли смерть рядового гражданина заинтересовала бы прокурора. В комнату вошла Алка, с выражением ужаса на лице она пялилась в одну точку. Я проследила за ее взглядом и обнаружила, что смотрит она на ковер, по которому стражи порядка от души прошлись грязными сапогами. – Так кого все-таки убили? – спросила я. – Вы можете назвать фамилии жертв? Унганцев снисходительно улыбнулся: – Людмила Анатольевна, мы побеседуем с вами позже. Когда я буду располагать признательными показаниями гражданки Алябьевой, я проведу пресс-конференцию и отвечу на все вопросы журналистов. А сейчас необходимо доставить подозреваемую в следственный изолятор. Сержант, займитесь! Тот самый полицейский, который проверял мои документы, подошел к Ленке, рывком поднял ее на ноги и защелкнул сзади наручники. В этот момент вернулся домой Никита. Увидев полицейских, он застыл на пороге: – Что тут происходит? Ленка, уже смирившаяся со своей участью и апатично молчавшая, вдруг бросилась к нему: – Никита! Слушай меня внимательно! Костик – твой сын! Вспомни тот ноябрь! Позаботься о нашем сыне, умоляю! Не бросай его! Полицейский оттащил ее от Нащекина, ему на помощь пришел напарник, и они вдвоем выволокли Ленку из квартиры. Легкой пружинящей походкой за ними вышел Унганцев. Я и Никита бросились на лестничную площадку. – Позаботься о сыне! – Ленка кричала эту фразу без перерыва, пока за всей честной компанией не захлопнулись двери лифта. В лифте она замолкла, наверное, стражи порядка нашли аргументы, чтобы заткнуть ей рот. Мы с Никитой вернулись в гостиную. О трагедии, только что разыгравшейся здесь, напоминали лишь грязные следы на ковре и терпкий запах мужской туалетной воды, которой, очевидно, пользовался следователь Унганцев. – Что тут происходит? – повторил Никита. Поскольку Алка молчала, ответила я: – Ленку обвиняют в убийстве двоих людей. И пересказала события сегодняшнего дня. – Это безумие! – была первая реакция Никиты. – Бред какой-то! Ленка не могла убить! Кто угодно, только не она! Я не верю! – Неужели? – ехидно спросила Алка, которая за время моего рассказа успела достать средство для чистки ковров и теперь, сидя на коленях, оттирала грязь. – А что она пропойца – веришь? И что в психушке лежала? Мария Николаевна врать не станет. – Что Ленка пила – верю. В психушке тоже, возможно, лечилась. Но убить она не могла! Я ее знаю! Уверенность Никиты меня поразила. Я вот лично не поручилась бы за одноклассницу, которую не видела с выпускного бала. – Ну, веришь ты или нет, но Алябьева будет сидеть в тюрьме, – отозвалась Алка, поднимаясь с колен. – Черт, грязь не оттирается, только еще больше размазывается. Наверное, тут гуталин, которым эти солдафоны натирают свои сапоги. Отвезешь завтра ковер в чистку? Никита взорвался: – Это единственное, что тебя сейчас волнует?! – Хорошо, я сама отвезу, – спокойно ответила супруга. В воздухе витала одна мысль, все думали о ней, но никто не смел озвучить. Я тоже не рискнула, обошлась более безопасной темой: – Не могу понять: почему полиция так быстро нашла Ленку? Откуда они узнали, что она здесь? Никита бросил на жену быстрый взгляд. – Наверное, они выследили ее в городе, – предположила Алка. – Алябьева забыла свои документы в соцзащите, по ним установили ее личность и объявили в розыск. Должно быть, кто-то узнал ее на улице. Мне эта версия показалась сомнительной. У нас не Америка, где на каждом углу стоит полицейский. В этом городе тебя убивать будут – никто не почешется. Случай с инспекторшей Махнач, которую придушили в разгар рабочего дня, с толпой людей за стеной, это убедительно демонстрирует. |