Онлайн книга «Детский сад, штаны на лямках»
|
– Она кулит, – ответил мальчишка в пижаме с машинками, оторвавшись от гренок. – Кулит? А, поняла – курит! Где? – На улице. Она всегда там кулит. – Вы что же, совсем одни? Малыш кивнул. – А где ваша няня? – Она уволилась. Шалава, – добавил он и захихикал. – Она не шалава, – серьезно возразила худенькая девочка с косичками, – она сука. – Нет, шалава! – Нет, сука! – Господи, – ужаснулась я, – это кто же такими словами няню называл? – Илина Анатольевна. Каждый родитель знает, что при ребенке надо держать язык за зубами. Вскользь оброненное тобой неосторожное слово станет достоянием общественности, причем в самое неподходящее для этого время. Гаишник останавливает машину. Водитель протягивает стражу порядка права, а маленький мальчик на заднем сиденье громко и с энтузиазмом интересуется: – Папа, а где козлы? Ты же сказал: «Сейчас цирк с козлами начнется!» Это не анекдот, это реальный случай, произошедший с моим знакомым. Договориться с гаишником не удалось, он уперся рогом («как натуральный козел», – прокомментировал приятель) и за мелкое нарушение лишил болтливого папашу прав на полгода. Судя по всему, воспитательница Евдокимова не особо стеснялась в выражениях при детях. И чрезмерной заботливостью она тоже не страдала. Оставить пятилетних любознательных малышей без присмотра – для этого надо не иметь либо совести, либо мозгов, либо того и другого одновременно. Начать с того, что дети могут подавиться гренками, упасть в аквариум или выпить средство для чистки туалета. Это только то, что я могу сейчас предположить навскидку, а детская фантазия не знает границ. – Куда выползли, маленькие ублюдки! – вдруг раздался истошный крик. – А ну, марш в кровати! В дверном проеме стояла та самая воспитательница, которая на улице орала на поранившегося мальчика. Выражение лица у нее было зверское. С такой рожей лучше всего работать охранницей в концлагере, там она смотрелась бы гармонично. Испуганные дети пулей метнулись в спальню. Один мальчик – тот, который выучил в саду слово «шалава», – остался стоять. – А тебе что, особое приглашение требуется? – рявкнула бабища. Мальчик почему-то бросился к комоду с игрушками, привычным движением выдвинул нижний ящик, в нем обнаружился детский матрасик, подушка и одеяло. Он нырнул в импровизированную кроватку и с головой накрылся одеялом. Расширенными глазами я наблюдала за происходящим. Почему ребенок спит в ящике? Как такое вообще возможно в цивилизованной стране? Куда смотрит уполномоченный по правам ребенка?! – Еще раз увижу, что шляешься по группе, я тебя, гаденыш, так отпиз… Заметив меня, Евдокимова осеклась. Она не знала, стоит ли меня опасаться. Вдруг я чья-то мамаша? Или пришла с проверкой из отдела дошкольного образования? Просканировав мое лицо, баба по каким-то признакам определила, что опасности я не представляю. – Что вы тут делаете? – неприязненно спросила она. Идея пришла сама собой. – Узнала, что у вас свободно место няни, хочу сюда устроиться. Воспиталка перестала со мной церемониться. Расставив жирные ляжки, она опустилась на детский стульчик, который жалобно под ней заскрипел, и поинтересовалась: – А сейчас где работаешь? Я изобразила смущение: – То там, то сям… Не удается нигде подолгу задержаться. – Зашибаешь, что ли? – Бабища выразительно щелкнула по мощной шее. Я интуитивно почувствовала, какой ответ требуется, чтобы Ирина Анатольевна признала меня своей. – Уже нет. Раньше пила сильно, потом закодировалась, полгода как не употребляю. Мне просто с работой не везет… – Да ладно, не сцы, – покровительственно сказала Евдокимова, – я тоже раньше черт-те где работала, в ларьке сигаретами торговала, затем устроилась в винно-водочный магазин продавцом. Потом я оттуда ушла, на меня огромную недостачу хотели повесить. Но фиг они что с меня получат, не на ту напали! – А здесь вы как оказались? Ирина Анатольевна воровато стрельнула глазами из стороны в сторону, из чего я сделала вывод, что сейчас она соврет. – Да так же, как ты – пришла по объявлению. Сначала устроилась няней, потом доросла до воспитателя. То, что передо мной сидит необразованное быдло, было видно за километр, но я решила подольститься к бабе: – Наверное, у вас высшее образование? Ох, как я вам завидую, я сама так и не смогла поступить в техникум! Евдокимова польщенно заулыбалась: – Вот еще, мы университетов не кончали. Я тебе так скажу: от образования один только вред. Чтобы работать в детском саду, много ума не требуется. Тут главное правило: не рви жопу на британский флаг. Спиногрызов много, а я у себя одна, если каждому сопли вытирать, руки отвалятся. Про разумный эгоизм слыхала? Я-то слышала. Вот только не думаю, что госпожа Евдокимова имеет в виду философско-этическое направление, отраженное в трудах Спинозы, Гельвеция и в романе Чернышевского «Что делать?». Скорее, ее мировоззренческую позицию характеризует тюремная поговорка: «Мы работы не боимся, но работать не пойдем!» Воспиталка продолжала откровенничать: – Не, ну если по чесноку, то в магазине денег, конечно, на круг выходило больше. Но здесь свои плюсы. Во-первых, – она принялась загибать толстые пальцы, – бесплатная жрачка для всей семьи, я еду практически не покупаю, отсюда тащу. Во-вторых, подарки ко всем праздникам, да не какая-нибудь ерунда типа полотенец, я вот лично французские духи заказываю, родители дарят как миленькие. И опять же – почет и уважение. В магазине хозяин звал меня Иркой да норовил в подсобке раком поставить, а здесь я – Ирина Анатольевна, родители каждый день на поклон приходят, заискивающе смотрят. Чувствуешь разницу? Я кивнула. – Но самое главное – должность не напряжная. Я еще когда няней работала, поражалась: да воспитателю ни хрена делать не надо! Не работа, а сплошной санаторий! Утром пришла, протрындела с нянькой за жизнь – уже завтрак. Поела, жопу почесала – тут время прогулки подошло. Дети, ясное дело, гуляют, а ты отдыхаешь. Потом обед. Нажралась от пуза – и домой! Вторая смена еще лучше – пришла, когда дети спят, отметилась, потом можешь вообще до конца тихого часа уйти домой или там в парикмахерскую. Дети встали, пополдничала с ними – и выходим на улицу. Ту т уже их родители разбирают. Не понимаю, и чего Ольга Ивановна так уставала, прямо с ног в конце дня валилась. Прикидывалась, наверное, цену себе набивала. – Кто такая Ольга Ивановна? – спросила я. – Да воспитательница, которая до меня работала. Корчила из себя образованную. |