Книга Искусство обольщения, страница 43 – Кэтрин О'Нил

Конферансье вернулся на сцену, рассыпаясь в комплиментах Лизетте, затем объявил следующий номер:

– А теперь перед нами выступит величайший гипнотизер мира, великий Валентин, прямо из Румынии, из Бухареста.

Ричард застонал.

– Только не этот чертов гипнотизер. Он обыкновенный мошенник.

– Нет-нет, мы должны остаться. Лизетта говорила, что он на самом деле потрясающий маг.

– Этот гипноз – просто чепуха!

– Ричард, не порть мне удовольствие. Ты же хотел, чтобы я хорошо провела время, верно?

Румын вышел на сцену, заинтриговал аудиторию несколькими вступительными фразами и попросил выйти добровольцев. Таковых не оказалось.

– Я понимаю ваши опасения. Вы не хотите, чтобы то, что вы скрываете, открылось миру. Очень мудро с вашей стороны. Так что позвольте спросить, кто из вас больше всех сомневается в моем мастерстве? Кто только что сказал своему спутнику или спутнице: «Этот человек – мошенник»?

Мэйсон рассмеялась, схватила Ричарда за руку и высоко подняла ее. Он недоуменно приподнял бровь, но возражать не стал.

– Вот и первый кандидат. И разумеется, это мужчина. Подойдите ко мне, достопочтенный господин. Можно принести кресло для джентльмена?

Лизетта, все в том же телесном трико, вышла на сцену со стулом и снова сорвала аплодисменты. Кто-то крикнул с места:

– Загипнотизируйте Лизетту и заставьте ее снять одежду!

Валентин погрозил балагуру пальцем.

– Вы бы этого хотели, негодник, разве нет? А кто из нас этого не хотел бы?

Лизетта послала «негоднику» воздушный поцелуй, и в зрительном зале раздался смех.

Тем временем Ричард уселся на приготовленный для него стул.

– Удачи тебе, старина, – сказал он гипнотизеру. – Она тебе явно понадобится, помяни мое слово.

Валентин взял запястье Гаррета, нащупал пульс, уставился Ричарду в глаза и велел ему вести медленный обратный счет от пятидесяти.

Не в силах сдержать насмешливой улыбки, Ричард начал считать:

– Пятьдесят… сорок девять… сорок восемь…

Ричард считал, а гипнотизер удерживал его взгляд и тихо шептал, чтобы не слышала публика:

– Расслабьтесь… расслабьтесь… Закончив считать, Ричард язвительно спросил:

– И что теперь?

– Теперь ничего. Вы в трансе.

– Разве? Вы меня дурачите. Аудитория разразилась смехом.

– Когда я хлопну в ладони, вы очнетесь и ничего, абсолютно ничего не будете помнить о том, что произошло с вами с того момента, как вы сели на этот стул. Но когда вы услышите слова «Всемирная выставка», вы почешете голову и скажете: «Да здравствует Франция».

– Едва ли.

И снова раздался смех.

Валентин кивнул Лизетте и сказал, обращаясь к аудитории:

– Я собираюсь вывести этого господина за кулисы, чтобы он там отдохнул немного. А тем временем мне нужны еще два добровольца. Вы видите, что с этим господином ничего страшного не случилось. Возможно, это придаст вам храбрости.

Лизетта помогла Ричарду подняться и увела его за кулисы. Мэйсон встала и пошла к ним. За занавесом уже стоял второй стул. Валентин поспешил выйти к ним и торопливо сказал:

– Побыстрее. Я не хочу выглядеть дураком. – Затем, обращаясь к Ричарду, спросил: – Как вы себя чувствуете, молодой человек?

– Полностью себя контролирую, спасибо, – заверил его Ричард.

– Он выглядит совсем как обычно, – заметила Мэйсон.

– Давайте проверим. Вам нравится Всемирная выставка?

Ричард тут же почесал голову и сказал:

– Да здравствует Франция.

– Отлично. А теперь я хочу, чтобы вы закрыли глаза. Ричард закрыл глаза.

– Я хочу, чтобы вы абсолютно честно ответили на все вопросы, что зададут вам эти женщины. Вы меня понимаете? – приказал ему гипнотизер.

– Я понимаю.

Валентин кивнул девушкам и сказал:

– Давайте спрашивайте.

– Вы уверены, что он в трансе? – спросила Мэйсон.

– Конечно, уверен.

Гипнотизер вернулся на сцену к двум новым добровольцам. Как только гипнотизер начал общаться с теми двумя, Мэйсон и Лизетта присели на корточки рядом со стулом, на котором сидел Ричард.

– Кем вы работаете? – спросила Мэйсон.

– Я любитель искусства, – ответил Ричард.

– Нет. Какова ваша настоящая профессия? На кого вы работаете?

– Я работаю на сыскное агентство Пинкертона, Чикаго, Иллинойс.

У Мэйсон захватило дух. Выходит, гипноз все же сработал?

– У вас есть ферротипия симпатичной молодой женщины, которую вы очень цените. Кто она?

После некоторого колебания Ричард сказал:

– Молли. Моя сестра.

Мэйсон возбуждалась все сильнее. Итак, гипноз действительно сработал! Она получила привилегированный доступ к самым потаенным уголкам души этого мужчины.

– Вам действительно понравилось мое выступление? – спросила Лизетта.

– Я подумал, что на вас слишком много косметики.

– Прекрати, – шикнула на нее Мэйсон. – Не трать драгоценное время на дурацкие вопросы.

– Я увидел, – продолжал Ричард, – как ваши акробатические возможности могли бы пригодиться в моей профессии.

– Мои? – переспросила Лизетта.

– Ерунда, – отмахнулась Мэйсон. – Скажите нам, что вы в действительности думаете о картинах Мэйсон Колдуэлл?

– Ни одно произведение искусства так глубоко меня не трогало. Я не вижу для себя лучшей участи, чем посвятить жизнь тому, чтобы о них узнал мир.

Ответ Ричарда отозвался приятным теплом в сердце Мэйсон, но ей предстояло задать более жесткий вопрос:

– Вы когда-либо подозревали, что Мэйсон, возможно, не умерла? – Мэйсон сама испугалась того, что произнесла вслух.

Переглянувшись с Лизеттой, Мэйсон добавила:

– И сейчас подозреваете?

– Нет, я отбросил это предположение.

– Почему?

– Нет доказательств.

– Ни одного? – спросила Мэйсон.

– Ничего существенного. Я понял, что был лишь излишне подозрителен. Как профессионал, я знаю, что не следует пытаться доказать то, подо что нельзя подвести неопровержимые улики. Поэтому я сдался.

Мэйсон перевела дух.

– А что вы чувствуете в отношении сестры Мэйсон Эми?