Онлайн книга «Капля света»
|
Но Рита молчала. В кухне засвистел чайник. Сначала тихо, робко, едва различимо, но с каждой секундой все пронзительнее и увереннее. Потом свист резко оборвался — это, видимо, Павел выключил газ. — Спускайся, Рита! — позвал он из кухни. — Что ты там делаешь? Халат снова взмахнул рукавами. Рита усмехнулась — вот ведь, прощается! — и грустно кивнула ему в ответ. Через пару минут она уже была на кухне. Этих двух минут Рите хватило на то, чтобы «привести в порядок лицо». То есть снова сделать его спокойным, постараться спрятать подальше грусть, отчаяние, страх. Надеть маску и снова начать играть привычную роль. Роль женщины, у которой в жизни все замечательно. Женщины, которая спокойно спит по ночам в одной постели с мужем, не задумываясь о том, что каждая такая ночь может стать последней… Павел хозяйничал за столом. При звуке ее шагов он обернулся, посмотрел на Риту, и Рита снова почувствовала, что он ее не увидел. — Что ты там делала? — Хотела снять халат. Но он еще не высох. Смотрела на букашку… Он бросил на нее короткий и немного удивленный взгляд: — Не замечал раньше за тобой склонности к букашкам. Ты разглядывала ее минут пятнадцать… — Возраст, — вздохнула Рита, подумав про себя: «И я тоже раньше за тобой многого не замечала». — Перестань, — отмахнулся Павел, — ты еще не в том возрасте, когда впадают в детство. В кухне витал какой-то цитрусовый аромат. — Чем это пахнет? Я не вижу лимона… — Это не лимон. Это апельсин, — пояснил Павел. Но апельсина Рита тоже не видела. — Это чай такой. Со вкусом апельсина. Сережка вчера купил. Я подумал, что дома нам такая гадость ни к чему, а на даче все сгодится… Рита опустилась на табуретку и отпила один глоток сжигающей жидкости. — Это совсем не гадость. Очень вкусный чай… Только я одного не понимаю… — Чего ты не понимаешь? — Павел тоже сделал глоток, задумался ненадолго и согласился с Ритой — Впрочем, ты права. Чай действительно вкусный. Так чего ты не понимаешь? — С чего это ему вздумалось чай покупать? Его когда-нибудь волновали вопросы покупки продуктов? — Не припомню, — согласился Павел. — И все же не вижу ничего особенного том, что ребенок купил чай. И твоей озабоченности не разделяю… Рита вздохнула. Павел, вероятно, был прав. Иногда она сама себя не понимала. Странные вещи, совершенно необъяснимые вещи порой происходили с Ритой… Вот и теперь какое-то нехорошее предчувствие… — Да, ты прав. Не может быть ничего особенного в том, что ребенок купил чай. Даже если это ему раньше было несвойственно… Она согласилась с мужем, но странное ощущение, родившееся в глубине души, не проходило. «Начиталась. Насмотрелась. Чай — это чай. Что, по-твоему, в него мышьяк насыпали?» — раздраженно спрашивала она себя и все же, как ни пыталась, не могла успокоиться. Чувство подстерегающей опасности разрасталось, сто крат увеличиваясь от сознания того, что предчувствия Риты всегда оказывались пророческими. Опасность, конечно, таилась не в самом чае, это и в самом деле было глупо и примитивно. Но она была как-то связана с этим апельсиновым ароматом, который сначала показался ей приятным, а теперь уже начинал действовать на нервы. И опасность эта концентрировалась вокруг самого дорогого на земле человека — сына… Рите даже показалось, что она начинает задыхаться. Она отодвинула от себя чашку. — Да что с тобой? — Павел удивленно приподнял брови. —Ничего. Сначала он показался мне вкусным, а теперь кажется каким-то приторным… — Не знаю. — Павел пожал плечами. — Я тебе, как обычно, две ложки сахара положил. — Я лучше кофе себе налью. Рита встала, сполоснула чашку с чаем, открыла пачку «Арабики». Павел снова уткнулся в кроссворд. — Как звали актрису, которая снималась в фильме «Грязные танцы»? — Не помню. Грей… Дженнифер Грей, кажется. Это важно? Почувствовав напряжение в голосе жены, Павел отложил журнал в сторону. — Я просто разгадываю кроссворд. А в принципе для меня это не важно. Рита, ты как будто нервничаешь. Что с тобой сегодня? — Ничего особенного. Я такая, как всегда. Просто… «Просто я не хочу тебя терять. Я безумно боюсь потерять тебя, Пашка. Я так люблю тебя, что, наверное, и жить без тебя — не сумею. Даже не представляю своей жизни без тебя», — простонала Рита. Как всегда, мысленно. Только на этот раз она, как ей показалось, была очень близка к тому, чтобы произнести наконец эти слова вслух. Возможно, этим она бы только ускорила разрыв. Возможно, от этого стало бы только хуже. И все же… — Просто голова болит. Давление, наверное… — Сейчас мы померим тебе давление. — Павел поднялся и уже собирался выйти из кухни, чтобы принести тонометр. — Не надо, — остановила его Рита. — Не хочу. Я и так знаю. — Тогда выпей таблетку и иди ложись. Я сам приготовлю что-нибудь на ужин. — Вот как, — улыбнулась Рита. — Вот так, — ответил он серьезно и снова сказал ей: — Иди. «Он просто хочет избавиться от меня, — кольнуло в груди. — Хочет остаться один. Ему так проще, не надо притворяться…» — Хорошо. — Она снова выдавила из себя улыбку. — Выпью таблетку и пойду лягу. Ты придешь меня навестить? — Ты постарайся заснуть, Рита, — ответил он, и Рита снова подумала: «Зря я спросила..» — А ты чем будешь заниматься? — Кулинарным творчеством. Обещаю тебе шикарный ужин… И опять она почувствовала, как едва не слетели с его губ слова: «Иди. Иди, Рита. Иди же!» Голова на самом деле болела. Рита проглотила таблетку, запила ее водой и вышла из кухни, чувствуя за спиной у себя пристальный взгляд мужа. В последнее время Павел очень часто смотрел на нее пристально в те моменты, когда Рита этого не видела. Только он не догадывался, что Рита чувствовала его взгляды… Она резко обернулась: так и есть. Павел стоял посреди кухни и смотрел на нее. Взгляды их встретились, и вдруг Рите показалось, что она видит перед собой прежнего Пашку. Того, который любил ее так преданно, который боготворил ее, свою Риту, души в ней не чаял… Ощущение не проходило. Наоборот, становилась более стойким, превращаясь в непозволительную и глупую уверенность. И вот он сделал шаг ей навстречу. Второй, третий… Остановился, поднял упавшую на пол салфетку. — Ты что так смотришь? — Нет, ничего… Мне просто показалось… — Что? — Ничего. Я пойду. Кажется, мне на самом деле дурно от этого апельсинового запаха. Открой окно пошире, чтобы кухня проветрилась, — почти спокойно ответила Рита и вышла из кухни. |