Книга Зона Топь, страница 42 – Марина Туровская

В зоне через несколько лет отсидки Ленчик увидел, как зэк убивал кошку за то, что она, беременная, стащила у него кусок колбасы. Ленчик нащупал камень и проломил садисту голову. За убитого приятеля вступился второй зэк, и Ленчик его изуродовал. Тогда ему дали пожизненное. Руководство зоны тут же продало Ленчика в Зону Топь, где требовались физически здоровые люди, желательно с отклонениями «на всю голову».

После года пребывания в Зоне и Ленчик, и тогдашний начальник охраны Григорий, и главврач Геннадий с удивлением заметили улучшение в организме зэка. Он стал умнеть. В то же самое время в Зоне появилась Аня. Страшненькая, маленькая, прыщавая и очень умная. Она, наоборот, впала в спячку, после которой стала расти и хорошеть. В Зоне появились два феномена.

Ленчику было все равно, но немного странно. Его никто не любил, а Анну любили все. За что? Ничего особенного она не делала. Ну, выслушивала собеседника, ну, помогала иногда советом и делом, и что в этом особенного?

После зуммера Анна увидела в видеофоне Ленчика. Не хотелось его видеть и тем более разговаривать, но Анна старалась не уходить от проблем, а решать их немедленно. Она нажала на кнопку, и дверь отъехала в сторону.

Выставив вперед судки с завтраком, Ленчик вошел в гостиную Анны, служившую столовой и кабинетом.

— Я тебе завтрак принес, на кухне пожаловались, что ты не пришла.

Аня оглянулась на свой рабочий стол. Рядом с включенным компьютером лежал раскрытый учебник анатомии.

— Готовлюсь к поступлению в медицинский. — Взяв у Ленчика судки, она поставила их на стол и открыла крышки — салат из картошки с огурцами, омлет, натуральный кофе, все в двух экземплярах. — Зачем пришел?

Придвинув стул к столу, Ленчик сел и достал из кармана вилку.

— Посоветоваться. Хочу переехать в поселок, не знаю, какой дом выбрать.

— А офицерское общежитие? — Аня знала о неуживчивости Ленчика. Он не умел общаться с людьми, но, может быть, после полугодового пребывания в состоянии «растения» он изменился? — Там не скучно.

— Мне не бывает скучно, а люди меня раздражают. Они все пресные и тупые.

Аня подумала, что ничего не изменилось.

— Тогда выстрой себе отдельный дом за территорией поселка и заведи тридцать кошек, как Хемингуэй на своем острове, который ему подарил Фидель Кастро.

— Это мысль. — Ленчик ковырнул омлет. — Но если серьезно, то я плохо ориентируюсь в поселке, я сознательную часть жизни провел здесь, в лабораториях Зоны.

— Был один свободный дом на отшибе, ближе к свинарнику. Но не уверена, что его не заняли. — Аня попробовала омлет. Как всегда, кухня в Топи на высоте: деревенские яйца с оранжевым желтком, сливочное масло, натуральное молоко. — Обратись к Яше Котелевичу, он до сих пор заведует всеми хозяйственными делами. Хотя, если тебя интересует мое мнение, я против твоего поселения в поселке. Ты сам не заметишь, как наделаешь гадостей.

— Гадостей? — Ленчик усмехнулся и встал. — Нет, меня не интересует твое мнение. Скажи, Аня, ты крещеная?

— Нет. В молодости мама с папой были атеистами. Мама покрестилась недавно, перед Новым годом. А ты?

— Не знаю. Но, думаю, меня это не должно волновать. Мы с тобою, Аня, исключительные создания. И если есть Бог, то мы по своему развитию ближе к нему, чем другие люди.

— Так вот куда ветер дует! — Аня отставила судки с едой. — Вот ты куда замахиваешься. Ты решил, что напрямую являешься сыном Божьим?

— Я еще не выяснил этого вопроса. Заказал себе все религиозные сакральные книги. Не только Библию, Талмуд, Аюрведу, но и апокрифы, и буддийские толкования Ваджраяны, и тексты Махаяны.

— Будешь искать Бога? — удивилась Аня.

— Нет. Буду искать свою религию.

Выйдя от Анны, Ленчик набрал телефон Котелевича.

— Яша? Это Леонид Тавренный. Хочу переехать в поселок, в отдельный дом. Есть такой?

Котелевич, пересчитывающий на складе прибывшую партию одноразового постельного белья, чуть не выронил телефонную трубку. На его памяти Ленчик звонил ему впервые.

— Аристарх в курсе твоих намерений? — решил он подстраховаться.

— Да, в курсе.

— Хорошо. Есть два свободных дома. Один рядом со столовой, второй на отшибе, ближе к свинарнику. Тебе какой приготовить?

— На отшибе.

Ленчик отключился и пошел к себе собирать вещи. Он решил переехать в поселок Топь по очень простой причине — решил учиться жить среди людей. Ему стало тесно в Топи. Он хотел посмотреть мир. Мешало не очень хорошее самочувствие и отсутствие денег. И уж точно роль дойной коровы для Аристарха его не устраивала. А где заработать или украсть денег, он обязательно сообразит.

* * *

На третий день пребывания взаперти на бесплатных работах я проснулась первой, разбудила Клаву и потащила ее в туалет.

— Вот приспичило тебе, — ворчала Клава.

Выдавив пасту на зубную щетку, я зашептала:

— Мне сегодня необходимо бежать. У меня есть план.

Лениво умываясь, Клава замерла, вглядываясь в наши отражения в широких зеркалах.

— А может, перетерпишь?

— Не могу, Клава, за меня люди переживают. — Я тщательно чистила зубы. — Много людей.

— Вот бы мне так. — Брызнув на меня водой, Клава взяла полотенце. — А меня никто не ждет. Если только продавец Пашка, которому я должна стольник. Ну, вот еще Мишка-узбек страстью воспылал.

Достав из зеркального шкафчика чистое полотенце, я хлопнула им по спине Клавы.

— Не кликушествуй и шевели задницей.

— Слушай, — Клава терла лицо до розового цвета. — В тоннеле же темно. Как ты пойдешь?

— Когда у таджиков-узбеков убиралась, — я еще больше понизила голос, — фонарик нашла. Надолго его не хватит, но я только в самых важных случаях буду его включать.

На осмотр стен грибного цеха я отвела пятнадцать минут. От входных прозрачных дверей я пошла вдоль щитов по периметру, не пропуская ни сантиметра. Пластиковые обшивки были подогнаны друг к другу и промазаны антибактериальным клеем. Никакой двери не наблюдалось и даже не намечалось.

Клава пыхтела, срезая ушастые грибы в ускоренном режиме.

— Здесь выхода нет, пойду в соседнем цехе поищу.

— Иди, только быстрее, я долго олимпийский темп не выдержу!

В подсобном цехе стены тоже были без зазоров. Что же делать? В туннелях с зеленью я искать дверь не смогу, работницы в минуту сдадут меня Хозяйке, надеясь получить лишний выходной или деликатесы к скудной еде. Денег здесь не платили принципиально.

Обойдя по периметру стены, я вышла в тамбур между двумя цехами. Слышен был громкий голос Оли-колобка: