Книга Операция "КЛОНдайк", страница 178 – Неонилла Самухина

– Но с нами женщина… – вмешался Леонид.

– Настоящий мужчина всегда способен держать глаза в правильном направлении, – замысловато ответил китаец и, давая понять, что разговор на эту тему исчерпан, переложил их сумку из машины, на которой они приехали, к себе.

Дальнейший путь превратился в мучение. Сун Чань выполнил свое обещание, остановившись через какое-то время у небольшого распадка, чтобы дать пассажирам возможность справить нужду. Но, когда они снова тронулись в путь, Есению вдруг начало укачивать. Видимо, давала знать о себе беременность. Пришлось бесконечно останавливаться, как только Есению начинало тошнить, а ее буквально выворачивало наизнанку. Когда это произошло первый раз, Леонид страшно испугался и кинулся помогать ей, но она, оттолкнув его, отбежала в сторону и согнулась пополам, сотрясаясь в приступе рвоты. Но потом, когда они были вынуждены останавливаться чуть ли не каждые полчаса, у Есении уже не было сил сопротивляться. Леонид, обнимая ее за талию, поддерживал ее, пока она силилась освободить желудок, в котором уже ничего не было, кроме желчи.

«Господи, неужели она так и с Лёней мучилась?!» – с ужасом думал он, но спросить ее об этом не решался.

– Я сейчас умру, – простонала Есения после очередного приступа.

Леонид начал поспешно ее утешать, что жить она еще будет долго, вот доедут они до места, и все образуется. Он освободил ей почти все сиденье, забившись в угол, чтобы она могла лечь, надеясь, что так ей будет легче перенести дорогу.

Когда начало темнеть, Сун Чань сообщил им, что вскоре они подъедут к небольшому городку, где смогут перекусить. Но когда они туда приехали, «перекусывать» пошел только Филипп. Есения даже думать о еде не могла, а Леонид не мог оставить ее в таком состоянии.

Поглядев озадаченно на бледно-зеленую Есению, Сун Чань куда-то ушел, а потом, вернувшись, сказал:

– Мы остановимся здесь на ночь. Женщине нужно отдохнуть. Пойдемте со мной!

Он привел их в небольшую комнату на втором этаже над магазином сувениров, где был душ и просторная кровать. Наверное, в обычные дни эта комната использовалась для чьих-то интимных свиданий.

Есения, едва переставляя ноги, прошла в душевую, заперлась там и пустила воду.

Леонид присел на край кровати, ожидая, когда она выйдет. Прождав минут двадцать, он уже начал беспокоиться.

Подойдя к двери, он тихо постучал:

– Есения, с тобой все в порядке?

– Да, – раздался ее слабый голос. – Я сейчас.

Через пять минут она вышла, бледная, с мокрыми волосами.

– Не смотри на меня, я очень страшная, – попросила она Леонида, отворачиваясь.

– Не придумывай! – улыбнулся он. – Ты для меня всегда самая красивая, – и испугавшись, что его слова прозвучали излишне откровенно, быстро добавил: – Ложись, я посижу рядом с тобой.

– Отвернись, пожалуйста, мне нужно раздеться, – тихо попросила она.

Он послушно отошел к окну и уставился на улицу, освещенную рекламой бара напротив.

Через несколько минут заскрипели пружины кровати, и Есения сказала:

– Я – все. Можешь повернуться.

– Тебе ничего не нужно? – спросил ее Леонид, подходя к кровати.

– Нет, и только не вздумай мне предлагать поесть, – сказала она с гримасой отвращения.

– Хорошо-хорошо, не буду, – поспешно ответил он и поправил одеяло, подтыкая его под бок Есении.

– Спасибо, – тихо сказала она и закрыла глаза.

– Спи, – шепнул Леонид и, наклонившись, поцеловал ее в щеку.

Выключив свет, он опустился на стул рядом с кроватью, положил голову на край постели и неожиданно почувствовал, как рука Есении опустилась ему на волосы и начала тихонько поглаживать и перебирать их. Поймав руку Есении, Леонид поцеловал ее в ладонь.

– Я очень тебе неприятна? – вдруг спросила Есения.

– Неприятна?! С чего это ты взяла? – Леонид изумленно посмотрел на нее, силясь разглядеть ее лицо в сумраке.

– Мне так показалось… – грустно сказала Есения.

– Если бы ты себя нормально чувствовала, я бы тебе показал, насколько это тебе показалось… – тихо сказал Леонид, целуя ее руку и каждый палец в отдельности. – Но, я думаю, у нас еще будет для этого время. А сейчас тебе нужно выспаться.

И чувствуя, что если она его сейчас позовет, то он не сможет устоять, добавил:

– Я пойду поговорю с Филиппом, а ты постарайся уснуть.

Он спустился по деревянной лестнице к машине, но в ней никого не было. Повертевшись в разные стороны и не обнаружив следов Филиппа и их водителя-проводника, Леонид решил зайти в бар напротив. Правда, в кармане у него лежали только доллары и рубли. Но доллар и в Китае доллар…

Зайдя в полутемное помещение и приглядевшись, он обнаружил, что в зале занято всего несколько столиков, причем за одним из них сидели Сун Чань с Филиппом. Заметив его, Филипп помахал ему рукой.

– Ну, как там Есения Викторовна? – спросил он, когда Леонид подошел к ним.

– Я уложил ее спать, надеюсь, к утру ей станет легче, – ответил Леонид, садясь за столик.

– А что с ней случилось? Она так сильно реагирует на укачивание? Как же мы тогда поплывем на яхте? – озабоченно спросил Филипп. – Сейчас зима и часто штормит.

Леонид, задумчиво посмотрев на него, решил открыть причину недомогания Есении.

– Есения Викторовна… – начал он, а потом поправился: – Мы с Есенией Викторовной ждем ребенка.

– Да?! – удивился Филипп, как будто рождение ребенка было совершенно немыслимым делом. – Ну, тогда понятно… – и он вздохнул.

А Леонид, оглядевшись вокруг, посмотрел, что едят окружающие, но все, в основном, пили.

Заметив его взгляд, Филипп спохватился:

– Вы хотите есть? Сейчас закажем, – и он что-то тихо сказал Сун Чаню, который тут же подозвал официанта.

– Я мог бы сам расплатиться, у меня есть доллары, только не знаю, в ходу ли они здесь… – сказал Леонид, ощутив неловкость, что он опять будет угощаться за чужой счет.

– Не волнуйтесь, Сун Чань имеет на нас кредит от своего руководства на время всего… э-э… нашего путешествия, – усмехнувшись, успокоил его Филипп.

Поужинав, Леонид, в соответствии с легендой об их супружестве, вернулся в комнату к Есении.

Она спала, тихонько посапывая во сне.

Он осторожно сел рядом с ней на кровать, боясь лишним движением потревожить ее сон, отвел волосы от ее лица и долго смотрел на нее с нежностью, пока глаза у него самого не начали слипаться.

Утром они продолжили путь. У Есении за ночь прошла бледность, она даже с удовольствием выпила в баре чашку чая с булочкой.

Леонид тоже почувствовал себя отдохнувшим, несмотря на то, что проспал всю ночь, сидя в ногах у Есении. Он так и не решился лечь рядом с ней, хотя места на кровати для двоих было вполне достаточно.