Книга Операция "КЛОНдайк", страница 69 – Неонилла Самухина

Покинув Бердск, они вскоре въехали в Новосибирск и, промчавшись по нему, выскочили на магистральную автомобильную дорогу № 53, как было указано в Лёнином атласе автодорог. Ехать им предстояло почти шестьсот километров – до Ачинска и дальше, уже по зимнику, резко повернув на юг к Крутояру.

По пути Федор молчал, сосредоточенно глядя на дорогу, и Леонид не решился отвлекать его разговорами. Но тут, вспомнив об одной вещи, не дающей ему покоя, не выдержал.

– Федор! – окликнул он.

– Ну? – повернул к нему голову тот.

– А почему мы не взяли лыжи для Есении? Вы не уверены в успехе нашего предприятия?

– Сходим на разведку, а там и лыжи найдем, если понадобятся, – пояснил Федор. – Ты не торопись, Лёньша, тут пороть горячку не след.

– Хорошо, – согласился Леонид, немного успокаиваясь, хотя волнение, охватившее его с утра, не спадало.

Он стал наблюдать за проносящимся за окном пейзажем и населенными пунктами, которые они проезжали.

Где– то часа через четыре они добрались до Кемерово и зашли в первый попавшийся на пути ресторанчик перекусить и немного размяться.

– Не люблю харчи, к которым прикасались чужие руки, – недовольно поморщился Федор, садясь за столик.

– А как же вы служили тогда? – удивился Леонид. – Не сами же себе готовили?

– Не сам, – согласился Федор. – Но я лично знал поварих, которые нас кормили. Они не были мне чужие…

– А в Афганистане? – тихо спросил Леонид.

– А там я, в основном, на сухом пайке жил. Мы на базе не сидели… Все больше в разъездах, – пояснил Федор совершенно будничным тоном, словно речь шла об обычных командировках, и потянулся за меню, которое держал в руках незаметно появившийся у их столика официант.

Поев, они двинулись дальше. Начало смеркаться. Прыгающий свет от фар, освещающих дорогу перед машиной, убаюкал разомлевшего после еды Леонида. Он только на мгновение прикрыл глаза и тут же провалился в тяжелый сон, пробуждаясь на секунду, когда машину чересчур подкидывало на ухабах.

Проспав Ачинск, Леонид проснулся, когда они уже подъезжали к Крутояру по глухой узкой дороге, то взбирающейся на сопку, то круто летящей с нее вниз.

– Мы скоро приедем? – спросил он у Федора, который устало крутил баранку, стараясь держать машину ровно на заснеженной дороге.

– Через полчасика будем, – ответил тот. – А поспал ты хорошо. Что ночью-то делать будешь?

– А разве мы будем где-то ночевать? – удивился Леонид. – Я так понял, что нам нужно будет сразу проникнуть на поезд, идущий к Озерному.

– Во лазутчик какой нашелся! – рассмеялся Федор. – Проникнем, не боись! Время у нас еще есть.

Вскоре, начав спускаться с пологой сопки, они увидели лежащий у ее подножия большой, ярко освещенный поселок.

– Это и есть Крутояр? – спросил Леонид.

– Он самый, – подтвердил Федор. – А вон станция железнодорожная, видишь?

С сопки поселок казался игрушечным, а грузовые поезда, стоящие у станции, напоминали составы из детской железной дороги. Мама купила такую дорогу Леониду на первый юбилей – десять лет – в Германии, когда ездила туда по турпутевке. Дорога была потрясающая, все мальчишки мечтали о такой и, приходя к Леониду в гости после школы, с завистью и восхищением следили за игрушечными паровозиками, бегающими по путям. Благодаря этому у него вскоре появилось много полезных вещей, полученных от мальчишек взамен на разрешение поиграть «в дорогу». Мама, узнав об этом, влепила ему подзатыльник и, заявив, что не даст своему сыну превратиться в прощелыгу Сойера, заставила все вернуть ребятам. Он тогда не понял, кого она имела в виду, и только потом, прочитав книгу Марка Твена, понял, что она намекала на предприимчивость Тома Сойера, который брал мзду за покраску тетушкиного забора.

– Тебе, что, так понравился вид? – прервал его воспоминания голос Федора.

– А? – не понял Леонид.

– У тебя лицо стало такое счастливое, вроде как ты увидел город своей мечты, – хмыкнув, пояснил Федор.

– Да вспомнил тут кое-что из детства, – улыбнулся в ответ Леонид.

Через несколько минут они въехали в поселок и, урча мотором, медленно покатили по его центральной улице. Потом, свернув куда-то в боковой проезд, остановились у большого деревянного дома. Дом был старый, потемневший от непогоды и времени.

Федор коротко посигналил, вроде как спел: «та-та-татата». Глянув на часы, которые показывали четверть двенадцатого ночи, Леонид покосился на Федора: «Перебудит всех людей», но промолчал.

Над крыльцом загорелась лампочка, потом распахнулась дверь, и на пороге показался невысокий мужичок в наброшенной на плечи телогрейке. Увидев их машину, он поспешил к ним.

Федор вышел, разминая затекшие от долгой дороги ноги.

– Привет, братушка! – приветствовал его мужичок, подбегая к нему, как говорится, с распростертыми объятиями.

При этом он оказался только по плечо Федору.

– Здорово, паря! Вот, принимай гостей, – смеясь, сказал Федор, сграбастывая его в охапку и любовно хлопая по спине.

Потом, отпустив мужичка, он махнул Леониду рукой:

– Лёньша, вылазь, приехали!

– Да, прошу, гости дорогие, – засуетился хозяин. – А машинку-то, Федюшка, хорошо бы в сарайку поставить, а то у нас тут приисковички, как подопьют в трактире, пошаливают…

– Ну, давай, сразу схороним, – согласился Федор, вновь садясь за руль.

Мужичок побежал к большому сараю, стоявшему неподалеку от дома и, повозившись с увесистым амбарным замком, обмотанным тряпками, распахнул широкие створки.

Федор медленно въехал внутрь, высветив на минуту уставленное разнообразным инвентарем помещение. Потом, выйдя из машины, он вытащил с заднего сиденья их с Леонидом рюкзаки и лыжи, лежащие на полу машины, и направился к дому, не дожидаясь, пока мужичок аккуратно запрет двери сарая.

– Лёньша, не отставай! – приказал он и, оббив с валенок снег, распахнул дверь.

Зайдя за ним следом в дом, Леонид тихо спросил Федора:

– А как хозяина-то зовут?

– Архипушка, – бросил тот через плечо.

– Что, я так и должен называть его: Архипушка? – озадаченно спросил Леонид.

– Так и зови, – подтвердил Федор, поставив вещи и лыжи в уголке.

В это время мужичок вбежал в сени, растирая руками плечи:

– Зябко сегодня, морозец покрепчал. Ну, проходьте, проходьте в дом.

Скинув в сенях валенки и куртки, Леонид с Федором вошли в большую комнату, где их встретила румяная маленькая женщина с такими же удивительно синими глазами, как и у Федора.

– Ой, Федюшка! – всплеснула она руками и, подбежав к Федору, обняла его, всхлипывая.