Онлайн книга «В волчьей шкуре»
|
– Особист? – С ним выедешь. Будешь сопровождать колонну с оружием туда и обратно. Выезд через час, так что готовь всех своих солдат. Федорцов все тебе объяснит. В семь сорок твоя колонна должна стоять у второго автопарка. Только, сам понимаешь, о вчерашней операции с ним ни гугу. Да и вообще… – Есть. Разрешите идти? – Федя! – встал Ступак. Кулибин, вздохнув, обернулся к нему и, подняв глаза от пола, посмотрел на комбата, немного полноватого, высокого мужчину, которого про себя называли шкафом. Еще бы, около двух метров ростом, в плечах косая сажень, кулак с дыню. И лицо у комбата почему-то всегда было красным. И запах спиртного от него никогда не исходил. Это, наверное, так заложено у него в организме. – Федя, – Ступак положил свою ладонь-лопату на плечо Кулибина. – Ты это, – и расправил черные усики, – если что там, так сразу бегом в 357-й полк. Он находится рядом, знаешь. Кулибин с удивлением посмотрел на комбата. – Ну, это так, к слову, – кашлянул Ступак и подтолкнул Федора в бок, – ну, понял да? – Понял, Виталий Александрович. Все будет хорошо… * * * Дивизия жила повседневной жизнью. В автопарке солдаты обслуживали и ремонтировали технику, кто-то прибирался на территории части, на стадионе чей-то взвод разучивал приемы рукопашного боя. Федор посмотрел на часы, уже восемь-двадцать, а майор так и не появился. Может, Ступак ошибся, кагэбэшник должен прийти в восемь сорок, а не в семь сорок? Но вот наконец-то на дороге появился его «ГАЗ-66» с кунгом. Машина ехала медленно, чтобы не поднимать пыль. У БМП Кулибина остановилась. Из кабины вылез худощавый мужчина, одетый в песчаного цвета комбинезон, и, спрыгнув на землю, посмотрел на Федора. Кулибин спрыгнул с брони БМП и, сделав несколько шагов к Федорцову, доложил: – Товарищ гвардии майор, второй взвод второй парашютно-десантной роты… – Ладно, ладно, – поднял тот руку. – Старший лейтенант, поедете со мной в машине. Оставьте за себя старшим вашего заместителя, сержанта… Прошу, – и, поднявшись по лесенке, открыл дверцу в кунг, приглашая Федора. В салоне было несколько длинных ящиков из-под снарядов, с другой стороны у окна железный столик, с обеих сторон которого стояли такие же железные скамьи. Федор, усаживаясь слева у стола, хотел для удобства поправить сиденье, но оно было намертво прикручено к полу машины. – Все, поехали, – стукнул по стене кунга майор, и машина тут же тронулась. – Ну что, Федор Валентинович, давайте поближе познакомимся, я майор Федорцов Семен Семенович. – Гвардии старший лейтенант Федор Валентинович… Ой, извините, – встал Кулибин, – вы и так уже меня знаете. – И завидую, – улыбнулся майор. – На днях домой собираетесь. С вами месяц назад встречался капитан Веселов. – Да, да, – закивал Кулибин. – Ну что, решились переходить к нам или так и останетесь Ванькой взводным? Кулибин смутился. – У меня все так же было когда-то, – майор снял панаму и провел рукой по выбритой голове. – Жарко. Утро, а уже такая жара, соскучился по Уралу. Я там родился, – смягчив голос, Федорцов посмотрел на Кулибина и улыбнулся. – В Серове родился и вырос, город металлургов, кругом тайга. Там не так жарко. Ну, так что, Федор Валентинович? – Даже не знаю… – Ну, ладно, – майор полез под стол, раскрыл «дипломат», вытащил из него книгу и подал ее Федору. – Читали «Войну и мир»? Кулибин, посмотрев на обложку, попытался раскрыть книгу и тут же, улыбнувшись, вернул ее майору: – Это же фляга? – Догадливый. Майор поставил на стол две железные кружки, налил в них из фляги коньяка: – Армянский, три звездочки. Давай, Валентинович, за твое возвращение, чтобы ничего тебе не угрожало в последние дни твоего пребывания «за речкой». – Това… – Федор сделал попытку отказаться от спиртного, но майор, резко взглянув на офицера, замотал головой. – Так я на службе… – Что, от пятидесяти граммов тебя развезет? – Да нет, – кашлянул Федор и тут же опрокинул содержимое кружки. – Ну, вот и хорошо, – майор протянул Кулибину шоколадную конфету с развернутым фантиком. – Куда вернешься? – Еще не знаю, куда буду назначен. – Я когда первый раз отсюда вернулся, то там с ума чуть не сошел, – надкусив конфету, сказал Федорцов. – С месяц вскакивал с постели и бежал в оружейку. Дневальные, дежурный по роте с ума чуть не сошли. А я все воевал. До этого был командиром роты, в звании как у тебя, только в мотострелковой дивизии. Наш блокпост стоял на Пагмане… Ну, ладно, давай еще по капельке! – и открыв пробку, поднес книгу-флягу к кружке Федора. – Так вы… – Да, Валентиныч, но сейчас разговор не обо мне. Война, скажу так, здесь затянется. Ситуация у НДПА сложилась не очень хорошая, никак не может договориться ни с мятежниками, ни с… – и он, снова вскинув глаза на Федора, продолжил: – Ты пока еще не наш, поэтому остановимся на этом, – и подал Федору кружку. Коньяк был теплым и неприятным на вкус. Скривившись, Федор откусил половинку конфеты, внимательно посмотрел на майора, который с причмокиванием втягивал в себя остатки коньяка из своей кружки. – Фу, какая гадость эта война, – выдохнул Федорцов. – У тебя сколько солдат-то погибло за время твоей службы? – Пятеро, – икнул Федор. – Трое контужено, двое ранены, один тяжело. – Отквитался за них? – Так, – посмотрев на майора, старший лейтенант развел руки. – Что, правда? – спросил майор, не сводя своих глаз-угольков с Федора. – Ну, пытался. В Пули-Хумри, когда взяли трех душманов, они здорово нас потрепали, – и замолчал. – Ох, какие мы хорошенькие. Коммунист? – снова поднял свои глаза-угли на Федора майор. – Да. – Молодец, – теперь икнул Федорцов и, вытащив из «дипломата» большую пластмассовую флягу, сделал несколько глотков из нее. – Вода холодная, из арыка, хочешь? Да, она была еще и холодной, и поэтому Федор, не отрываясь от фляги, сделал как можно больше глотков, пытаясь погасить в себе жар от коньяка и опьянение. – Ну, ну, все понятно. А ведь духи тебя запомнили как убийцу. А вдруг у кого-то из них в афганской армии есть родственники? А? А у них свои законы. – Так чего бояться, товарищ майор? – Ну-у, – закачал головой Федорцов. – А все-таки? Вот если сейчас на просмотре оружия на тебя кто-то накинется из афганцев, что будешь делать? – Пальну, и все, – забыв, что стул прикреплен к полу кунга машины, Федор попытался отодвинуться от стола. |