Книга Дьявольский вкус смерти, страница 28 – Марина Серова

Я стрельнула на Григория глазами и вздохнула:

— Считай, что ты меня купил. Едем к тебе. Но сначала заедем ко мне.

Дома я рассчитывала привести себя в естественный вид, забрать кассету с записью беседы Демина с отравленным им покойным папашей, а также его блокнот.

Пока я умывалась в ванной, Григорий устроился в кресле прослушивать вышеназванную кассету. Я уже утирала лицо полотенцем, когда в дверь позвонили.

Посмотрев в «глазок», я увидела бледное небритое лицо Рудухина. У меня совершенно не было времени и желания утирать сопли этому нытику, поэтому я решила не открывать дверь и довела свое решение до Гришкиного сведения. Тот в свою очередь предложил разобраться с непрошеным гостем по-мужски, чему я сразу же воспротивилась.

Рудухин, как видно, прекрасно знал, что я дома, и продолжал названивать. В конце концов я не выдержала и распахнула дверь.

— Дай я войду на минутку, — просительно начал он, устремив свой взгляд на Гришу, стоявшего за моей спиной.

— Сначала скажи, что тебе нужно, — отрезала я.

— У меня есть для тебя кое-какая информация.

— Учти, если это просто ловкий ход, то ты вылетишь тут же со свистом, — предупредила я его, пропуская в квартиру. — Выкладывай быстрее, мне некогда.

Рудухин недолго думая обнародовал заранее приготовленную фразу:

— Я знаю, кто отравил Самохвалова.

— И кто же это? — состроив издевательски-удивленное лицо, спросила я.

— Я меняю эту информацию на свой «ствол»: ты ведь не отдала его Катьке, я знаю.

Усмехнувшись и скрестив руки на груди, я подперла плечом стену.

— У твоего сенсационного сообщения истек срок годности. Вот если бы ты отважился рассказать об этом в нашу первую встречу, тогда я могла бы еще поторговаться, а сейчас оставь эту «свежую» информацию при себе.

Рудухин не ожидал такого поворота событий. Вероятно, он рассчитывал, что я такой же «тормоз», как он сам, и буду искать убийцу не меньше года.

— Я не мог тогда рассказать, — в отчаянии, что его планы рушатся, промямлил наркоман. — Слишком от него зависел.

— Конечно, как бы Катька могла субсидировать твою героиновую зависимость, если бы засадили ее мужа, — основной источник ее доходов? Но теперь, как я понимаю, и без этого все поступления прекратились?

Уяснив для себя, что я действительно знаю, кто убийца Самохвалова, Рудухин сник окончательно.

Но вообще-то меня интересовало, откуда он узнал об убийстве, — дополнительные улики против Коршунова мне бы не помешали. Рудухин, будто прочитав мои мысли, решился безвозмездно ответить на занимавший меня вопрос, резонно сообразив, что ему-то терять нечего, а вот Коршунов, выставивший его сегодня вон, пусть расплачивается.

Оказалось, он видел, как Спайк приходил к Самохвалову домой, и слышал их разговор, касающийся квартиры на Московской. Упрямый учитель аргументировал свой отказ от ее продажи тем, что прожил в этой квартире свое детство и хотел бы закончить свои дни там же. На что Спайк «вежливо» ответил: если не передумаешь, то закончишь свои дни гораздо раньше, чем планировал.

— Когда умер Самохвалов, я, наверное, был самым первым, кто подумал, что это убийство и что убийца — Коршунов, — рассуждал Рудухин, облокотившись спиной на входную дверь. Со впалыми щеками и худым лицом он напоминал мне узника концлагеря.

— Если бы ты рассказал тогда об этом Катерине, то убрал бы тем самым Коршунова как соперника с дороги, но ты преследовал свои шкурные интересы. Понимая, что шантажом Катькиного мужа на деньги не раскрутишь — иначе твоя участь была бы такой же, как участь Самохвалова, — ты просто продолжал пользоваться его баксами, цыганя их через Катьку. Кстати, свое внутричерепное давление ты именно героином лечишь? — не удержалась и съязвила я. — И как, помогает?

При упоминании о героине Рудухин взвыл и стал медленно сползать вниз. Усевшись на карточки и закрыв лицо руками, протянул:

— Мне нужны деньги… Верни мой «ствол»…

Еще не хватало мне наблюдать агонию не принявшего вовремя дозу Рудухина.

— К сожалению, ничем не могу помочь, — отчеканила я, открывая дверь и давая ему понять, что аудиенция закончена.

Выпроводив Рудухина, я подумала, что толк от него может быть только в качестве свидетеля против обвиняемого. Только я успела выяснить по телефону, что нужный мне опер на месте, как в дверь опять позвонили. Каково же было мое удивление, когда за дверью я увидела Валерия Николаевича Белых собственной персоной! Может быть, теперь вопрос — зачем этот сыщик выгораживал меня перед Спайком — найдет свой ответ.

— Мне нужно с вами поговорить, — заявил он, как только я открыла дверь.

Я не стала делать вид, что вижу его в первый раз, — просто пропустила в квартиру без лишних слов. Гость сам выбрал себе место в кресле, где до этого сидел Григорий, и непринужденно закинул ногу на ногу. Я устроилась в таком же кресле напротив, а Грише пришлось расположиться на диване.

— Мы могли бы пообщаться наедине? — спросил Белых, скользнув взглядом по Грише.

— От этого человека у меня нет тайн, — спокойно ответила я, глядя гостю в глаза.

— Думаю, вы прекрасно знаете, кто я, — начал он, согласившись с моими условиями. — Но, если есть необходимость, могу представиться.

— Не стоит.

— У меня вопрос: что вы собираетесь делать с Коршуновым дальше?

— В каком смысле? — сделала я непонятливое личико.

— Я предполагаю, что вы собрали некоторые улики против него, и теперь меня интересует, собираетесь ли вы сдать эти улики определенным органам?

— А вы, как я понимаю, представляете интересы Игоря Валентиновича?

— Не угадали.

Выражение лица Пинкертона было совершенно непроницаемым, и лишь подвижные глаза выдавали наличие каких-то чувств и мыслей в этом человеке.

— Понимаю, после сегодняшнего разговора, состоявшегося между мной и Коршуновым в офисе, который вы смогли прослушать, доказать обратное мне будет трудно, но я постараюсь.

С большим недоверием я приготовилась выслушать сие доказательство.

— На Коршунова я работаю давно. Мне приходилось добывать для него различного рода информацию.

— Например, собирать досье на Демина или узнавать, кто владелец бежевой «девятки»? — встряла я.

— Совершенно верно, — не моргнув глазом, ответил он. — Могу сказать, что мне абсолютно все равно, на кого работать. Значение имеет лишь размер гонорара. Поэтому, когда мне предложили хорошую сумму за сведения, благодаря которым Коршунову можно было прижать хвост, я согласился.

— Но ведь ситуацию, подтолкнувшую директора «Риэлт-компани» сделать вам подобное предложение, смоделировали вы сами, не так ли?