Онлайн книга «Придворные отморозки»
|
— Гуляет она, Семен Семенович, как на духу вам говорю. Проституцией занимается. Да это любой, кто ее знает, подтвердит. И не она одна. А все бабка Кульга, она у них сводницей. — Это что же получается? У нас на карьере свой публичный дом функционирует? И никаких сигналов до сих пор? — Дома, как такового, нет, а девки по рукам ходят, это точно. — Ну вот и начнем изводить эту заразу. Вызывайте ко мне Драгунову, с нее, голубушки, и начнем! — Давно пора, Семен Семенович, безобразию этому конец положить. В наши годы разве… — Елена Анатольевна! Так вас, по-моему, зовут-величают? — Точно так! — Будьте добры сделать то, о чем я вас попросил! — Иду, иду. Вы тут за телефоном присмотрите? — Присмотрю! Дежурная удалилась, чтобы минут через двадцать вернуться с симпатичной молодой женщиной, немного заспанной, но успевшей привести себя в относительный порядок. Только слегка припухшие и усталые, даже какие-то печальные глаза указывали на то, что ночь эту она провела почти без сна. — Ксения Драгунова? — Да! — Здравствуйте! Меня зовут Семен Семенович Парфенов, если вам неизвестно, я представляю руководство нашего предприятия. — Очень приятно. А я маляр, просто маляр! — Насколько мне стало известно, не только маляром вы зарабатываете себе на жизнь. — Да? — Да! Я хотел бы, чтобы мы вышли. У меня к вам есть разговор, скажем так, строго конфиденциальный. Ну так как? — Если вы не против, я накину пальто. На улице прохладно. — Конечно, конечно, пожалуйста, я подожду вас здесь. Женщина быстро ушла по коридору к себе. Дежурная, скривившись, посмотрела вслед: — Вежливая, сука! Умеют такие представить из себя этакое такое! Со стороны глянешь, что ты, не подходи, а на самом деле — подстилка грязная. — Елена Анатольевна, давайте пока не обсуждать тему. Разберемся сначала! — Да что с такими разбираться? Гнать их отсюда метлой поганой, проститьню паршивую! Скольких мужиков сманивают к себе, семьи руша? — Все, Елена Анатольевна, успокойтесь. И достаточно об этом. Занимайтесь своим делом! Продолжая что-то бурчать, дежурная стала перекладывать какие-то бесчисленные журналы у себя на столе, будто в этом и заключалась ее главная обязанность как должностного лица. Вскоре подошла Ксения: — Я готова, мы можем идти! Они шли по аллее от общежития под недоуменные и удивленные взгляды редких прохожих, знавших и Парфенова, и Ксению. Говорил в основном Семен Семенович. Женщина шла молча, низко опустив голову. Видимо, разговор этот не доставлял ей ни малейшего удовольствия. Пока не коснулся Серого — Ивана Серова. — Скажите мне, Ксения, вы к Серову относитесь серьезно или так, как к одному из вариантов выхода из того незавидного положения, в которое сами себя и поставили? — Вы хорошо знаете Ваню? — Не знал бы, не спрашивал! — Как я отношусь к нему?.. Я люблю его, вот как! Он один смог понять меня. — И между тем продолжаете встречаться с другими мужчинами? К примеру, сегодня ночью, когда Ивана по известным причинам нет в городе. Как это понимать? — Я не хочу отвечать на ваш вопрос. — А придется, Ксения. Нет, не мне, не смотрите на меня так. Просто Иван вчера вернулся, хотел увидеть вас, но… — Ваня вернулся? Но почему я не знала об этом? — А он сделал это специально. — Вернулся специально? Но у него же сын в тяжелом состоянии? Он хотел его увидеть, может, в последний раз? И вернулся? — Ивана уже ничего не связывает с прежней семьей, как он мне объяснил. Они отказались от него, когда он попал в тюрьму. А посему проверить вас он посчитал более важным для себя. Мы с ним говорили о ваших отношениях, и я знаю, как он относится к вам. И на что надеется, тоже знаю. Только, к сожалению, поверил в то, что сможет связать свою судьбу с вашей, Ксения! — Почему «к сожалению»? — Вы так ничего не поняли? — Это он послал вас ко мне? — А как вы думаете? — Он… Господи! Что же это такое? Но почему вот так-то? Ведь вчера я всю ночь была у подруги. — Вы думаете, в это легко поверить? — В том-то и дело, что нет. Но мне нужно его увидеть. Я сама, сама все ему объясню. — Хорошо! Я думаю, вы правы, но сейчас это сделать невозможно. — Почему? — Он пил всю ночь, не найдя вас на месте, и сейчас спит. Под утро уснул, на него страшно было смотреть, поверьте мне, очень он переживал. — Ваня! — тихо проговорила Ксения, и в голосе ее задрожали слезы. — Давайте договоримся так! О подробностях нашей беседы не говорить никому. Будут спрашивать — отвечайте, мол, мораль читал, начальник. А вечером, в семь часов, встретимся с вами за клубом, на Сиреневой улице. Я буду ждать вас и провожу к нему. К этому времени он придет в себя, да и я поговорю с ним, я отчего-то верю вам, постараюсь убедить его, что он заблуждается насчет вчерашнего, другими словами, подготовлю к встрече. Ну а потом поговорите наедине, я оставлю вас. Договорились? — Конечно! А вы, оказывается, не такой уж и сухарь, как о вас отзываются на работе. Спасибо вам. — Не за что! Идите сейчас в общежитие. Постарайтесь не выходить до вечера никуда, и ни слова о предстоящем свидании даже самым близким подругам, иначе очень подведете меня. А в семь встречаемся. — Не волнуйтесь, никто ничего не узнает. И передайте Ване… Хотя нет, я сама все ему скажу! — Ну и ладненько, до встречи, Ксения! — До встречи, Семен Семенович! Ровно в семь стоящий в переулке Парфенов увидел за клубом знакомую фигуру Ксении. А она ничего, подумал вдруг Семен Семенович, раньше как-то не обращавший внимания на женские прелести. Выходить из переулка он не стал, только позвал: — Ксения! Женщина, услышав его голос, оглянулась, всмотрелась в темноту улицы. — Я здесь, Ксения, в переулке, правее от вас. Идите сюда! Ксения сориентировалась, подошла. Семен Семенович предложил: — Пойдемте задами, через калитку и сад во двор, чтобы нас никто не видел. Они зашли задами, Ксения спросила: — Как Ваня? — А? Ваня? — Этим вопросом женщина застала Семена Семеновича врасплох, он думал совершенно о другом. — Ничего Ваня, отошел, поговорили, спокоен, ждет вас! — Я отчего-то так волнуюсь! |