Онлайн книга «Придворные отморозки»
|
— Кого? Тебя? Шла бы травку щипать, овечка блудливая! — Любишь, иначе не стал бы такие пошлости говорить. Вот, оказывается, в чем твое несчастье? Теперь понятно! Но я, к сожалению, уже ничем тебе помочь не могу! — Слушай, Галь! Откуда у тебя такая самоуверенность? «Любишь, ревнуешь»! Да ни хрена подобного! Хочешь правду? — Ну? — Просто обидно, когда с тобой поступают так, как поступила ты! Исподтишка, подло, мерзко! А любовь? Если она и была, то ты ее сама в грязь втоптала своими импортными сапогами! Ты говоришь, я опустился? Согласен! Но у меня душа чиста, а у тебя под шикарным костюмом одни сгнившие развалины. Но хватит базарить зря, говори, зачем пришла? — Тебя повидать! — Повидала? — К сожалению, да! — Ну и вали отсюда! Не нужна мне ни ты сама, ни твоя гнилая демагогия, я уже не говорю о наигранной жалости. Все! Свободна! У меня дела! — Ладно! У тебя, говоришь, дела, у меня тоже, и не так просто повидать бывшего муженька я пришла! Здесь ты прав! Пепельница в этом доме есть? Галина закурила. Егор сказал: — Бросай пепел хоть на пол. Но женщина сделала из куска газеты кулечек и стала сбрасывать пепел в него. — Вот что, Астафьев, давай поговорим по-деловому и без эмоций! — Говори, только покороче! Он достал из-за дивана бутылку, в которой плескались остатки водки, опрокинул спиртное внутрь прямо из горла, не наливая в стакан. Галина поморщилась, Егор это заметил: — Не нравится? — Мне все равно! — Вот это верно! Ну давай, я слушаю тебя, дорогая! — Егор! Речь пойдет об этой квартире. — Вот на что ты нацелилась? А я-то сразу и не въехал, ну продолжай, раз начала! — Давай смотреть правде в глаза. Рано ли, поздно, но ты пропьешь и квартиру. Задаром пропьешь, раз пошел вразнос. Мы же с мужем предлагаем тебе неплохую сделку. Что молчишь? — Ты говори, говори, я слушаю! — Так вот! Мы покупаем у тебя эту квартиру, мало того, находим тебе дешевую «гостинку». О сумме договоримся. Тебя не обидим. По-моему, неплохой вариант, что скажешь? — Мне надо подумать! — Как долго? — Три дня, при соблюдении одного непременного условия! — Что за условие? — Ты даешь мне сейчас же пять тысяч рублей! В случае совершения сделки эту сумму зачтешь в расчет! — И это только за то, что ты три дня будешь думать? — Не просто думать, а очень хорошо думать. И всего три дня. После чего я дам ответ! — Но ты можешь взять деньги и потом отказать в продаже! — Не исключаю такой возможности! — И я выброшу деньги на ветер? — Риск, милочка, дело благородное. Решай быстрее, ты мне уже надоела! И еще тебе скажу, коммерсант из тебя хреновый! — Это еще почему? — Потому, что ты не можешь понять, что, взяв у тебя эти пять тысяч, отдать их вряд ли смогу, а значит, становлюсь твоим должником, а следовательно, ты получишь пусть незначительное, но преимущество в будущих переговорах! Дошло? — Хорошо! Вот тебе деньги, и через трое суток, в это самое время, мы с мужем, — она сделала ударение на слове «муж», намекая на его положение, как в обычном, так и в криминальном обществе, о чем, впрочем, Егор знал и без напоминаний, — будем здесь! — Вот только давай, дорогая, без намеков. Ты меня знаешь! Со мной лучше по-хорошему! Да и учти, вероятность того, что дело выгорит, 20 к 80! — Что значит 20 к 80? — То, что у вас с муженьком только 20 процентов вероятности, что сделка состоится в вашу пользу! Правда, мой долг перед тобой эту вероятность повышает в вашу пользу. Но незначительно! — Ничего не поняла! — Иди! Скажи мужу. Он поймет и все тебе разъяснит, если захочет! Иди же! Галина хорошо знала характер своего бывшего мужа, поэтому больше ни о чем спрашивать не стала, в конце концов, этот спектакль — затея Андрея, ее нынешнего супруга, он пусть во всем и разбирается. Она лишь сделала то, что ей приказал муж. Галина повернулась на выходе: — До свидания, дорогой! И не упейся насмерть за эти трое суток! — Постараюсь, дорогая! Попутного… тебе в спину! — Хам! Но Егор уже закрыл дверь. Галина вышла из подъезда, где возле тротуара ее ждал «Форд» мужа. Андрей был за рулем и с нетерпением ждал появления жены. Она быстро подошла к машине, юркнула в салон. Супруг спросил: — Ну как? — По-моему, у тебя все получится! — О квартире, наверное, и слышать не хотел, вояка? — Напротив! Воспринял все очень спокойно. — Какое у него состояние? — Вовремя я ему водку подсунула на похмелку, иначе разговаривать с ним было бы бесполезно. — Кстати, — спросил Карельский, — как и когда тебе это удалось сделать? — Вчера, когда Хомяк по улице метался в поисках самогона. Я его остановила, дала денег, стольник, но с условием, что, кроме самогона, он купит еще и две бутылки водки. Одну незаметно поставит Егору в холодильник и ничего не скажет Астафьеву, другую возьмет себе. И предупредила, что не дай бог он проговорится вечером Егору о встрече со мной и о том, что в холодильнике пузырь водяры. Тот поклялся сделать все, как я сказала. И как видишь, сделал! — Ну и ладненько! — Только, Андрюша, знай, опасность вся в том, что Астафьев как быстро может опуститься, так же быстро и подняться. Привести себя в порядок и из внешне беззащитного бродяги превратиться опять в вояку. И тогда он будет в состоянии на очень многое! Читала я его наградные листы, да и с личным делом как-то по случаю ознакомилась. Жуть! Он очень опасен! — Личное дело с начальником строевой службы вместе в постели, что ли, читали? — Андрей! Я только что наслушалась всяких гадостей от Астафьева. И ты туда же? — Ну извини, дорогая! А то, что твой Егор профессионал высокого уровня, это хорошо, Вишнякову непрофессионал и не нужен. Когда следующий контакт с ним? — Через трое суток! В это самое время! Тогда он должен сказать, продаст ли свою халупу или нет! И знаешь, кроме того, что вытянул из меня пять тысяч рублей, он оценил наши шансы на сделку как 20 к 80! Это как понимать? — А понимать это надо так, что у нас с тобой лишь 20 процентов на то, что он продаст квартиру! — Ну не наглец? Да мне эта берлога и задаром не нужна! — Но ведь когда-то ты жила в этой берлоге, и все тебя устраивало. |