Книга Игры с Шакалом, страница 33 – Барбара Вуд

— Кто вас провожал?

— Американский турист с женой. Мне показалось, что я в безопасности, пока иду вместе с ними. Так что человек в очках все равно не добрался бы до меня.

Ахмед задумался.

— Американский турист? Как выглядела его жена?

— Эдна? Ну, точно не знаю. Я ведь ее не видела. Она отлучилась в магазин.

— Тогда откуда вам известно, что она там была?

— Простите, не поняла.

— Откуда вы знаете, что американец, вместе с которым вы собирались отправиться в «Хилтон», прибыл в составе той группы?

— Что? — Я с недоверием взглянула на него. — Вы не шутите? Погодите, мистер Рашид. — Я выдавила из себя смешок. — Пожалуй, вы слишком преувеличиваете.

Не говоря ни слова, Ахмед встал и подошел к стулу, на спинке которого висел его пиджак. Он что-то достал из внутреннего кармана и вернулся на прежнее место.

— Скажите, мисс Харрис, — произнес он, протягивая мне фотографию, — вы раньше не видели этого человека?

Не веря своим глазам, я уставилась на лицо мужчины на фотографии. Это был он американский турист.

— Но это ведь…

— Мисс Харрис, этот человек — Арнольд Росситер.

Звон чашки, дребезжавшей на блюдце, вернул меня к жизни. Я повернулась на звук и увидела дрожавшие руки Асмахан. Мужской голос спросил:

— Мисс Харрис, вам плохо?

Я посмотрела на Ахмеда Рашида и снова содрогнулась всем телом.

— Он схватил меня, — слабым голосом прошептала я, — и показала красные пятна на руке. — Он крепко держал меня и куда-то уводил. Мне было больно, но я подумала, что он не нарочно. Мне показалось, что ему хочется скорее найти жену и поймать такси… — Я замолчала.

— Теперь вы понимаете, почему я так беспокоился за вас? Этот Арнольд Росситер очень коварный человек. Известно, что он отличный актер. И кстати, не американец, а британец.

— Он смог одурачить меня, — сказала я без всякого выражения.

— И он это сделал. — Мистер Рашид забрал у меня фотографию, разглядывал ее некоторое время и положил на стол. — Но вам трудно было раскусить его. Потерявшись в чужом городе, вы были готовы довериться любому, кто казался честным человеком. По-моему, весьма забавно, что вы мне не доверяете, хотя я ваш единственный друг.

Я резко подняла голову.

— Однако, — продолжил он, — не думаю, что им удалось выследить нас. Мы быстро покинули рынок в тот момент, когда там начался полный хаос.

— О господи! Я была в руках Арнольда Росситера! Если бы тогда не перевернулась ослиная повозка, вы бы так и не смогли… — Я взглянула на Ахмеда Рашида. На его лице появилось загадочное выражение. — Вы? — спросила я. — Вы это сделали?

— У меня не было другого выхода, мисс Харрис. Я уже полчаса рыскал по Муски и вдруг заметил вас. А увидев, что вас за руку держит человек, смахивающий на Арнольда Росситера, человек, гораздо крупнее меня, я понял, что нужно чем-то отвлечь его. И тут удачно подвернулась эта повозка с апельсинами.

Мне вдруг стало ужасно смешно.

— Здорово получилось!

— Да. — Он наконец улыбнулся.

Я удивленно покачала головой.

— Просто поверить не могу. Как он умудрился оказаться на Муски раньше? Если он шел за мной следом, как ему удалось опередить меня, присоединиться к той группе и затеять разговор о деньгах как раз в тот момент, когда я проходила мимо? Тогда он должен знать заранее, что я иду на Муски, а этого он никак не мог узнать, поскольку мы с Асмахан решили пойти туда в последний… — Я поднесла руку ко рту. — Ну конечно же, телефонистка. Он мог все выведать у нее. Он пошел следом за мной, увидел, что я ухожу… Какой ужас! — Я снова потрясла головой.

Ахмед погладил меня по руке.

— Все в порядке, мисс Харрис. Теперь вы в безопасности, а это самое главное.

Когда я увидела, что он улыбается, мне стало немного лучше.

— Вы, должно быть, подумали, что я настоящая дура. — Я улыбнулась. — Вы очень рисковали, чтобы спасти меня. Спасибо.

Тут он встал и, поговорив с Асмахан на арабском, взял свой пиджак.

— Уже поздно. Я провожу ее домой и скоро вернусь. Заприте дверь, хорошо?

На этот раз я не стала подглядывать за ними через ставни, а заперла дверь, забралась на диван и с удовольствием допила свой чай. Я страшно устала и чувствовала себя разбитой. Но могла ли я заснуть после такого бурного дня? На Муски я пережила страшные минуты, меня чуть не похитил убийца и, в довершение всего, я так и не смогла поговорить с доктором Келлерманом.

Меня переполняли мысли, чувства и смятение. Я вытащила фигурку шакала и поднесла ее к глазам. Я рассматривала морду диковинного зверя, его ухмылку, хитрые глаза и острые уши. Какие секреты хранит эта древняя игрушка? Почему она так ценна и почему столь зловещие события разворачиваются вокруг нее?

Картинки недавних событий, как в калейдоскопе, замелькали предо мной. Американский турист с южным акцентом и ощущение безопасности в его обществе. Неподдельный страх, когда я за своей спиной заметила толстяка. Ужас, охвативший меня, когда перевернулась повозка и толпа бросилась врассыпную. А еще я вспомнила, как руки Ахмеда Рашида обвивают мою талию, и представила его вместе с Асмахан. Наверное, они целуются.

Заслышав шаги Ахмеда на лестнице, я быстро спрятала шакала и залпом допила остатки чая. Заперев дверь, Ахмед торопливо сказал:

— У дома все спокойно. Мистер Росситер понятия не имеет, где вы и с кем сейчас находитесь.

— Слава богу.

Он улыбнулся:

— Иншалла. Вы не проголодались, мисс Харрис?

— Нет, я совсем не голодна. — Я встала и разгладила свою смявшуюся одежду. — Я чувствую себя ужасно и хочу спать.

— Очень хорошо.

Он подошел к столу и начал снимать пиджак.

— Мистер Рашид, кто же такой этот Арнольд Росситер?

Он застыл на мгновение, затем снял пиджак и аккуратно повесил его на спинку стула. На Ахмеде была ослепительно белая рубашка или же она такой казалась на фоне его смуглой кожи.

— Вы не хотите сказать мне, правда?

— Не сейчас. Еще рано.

— Пусть будет по-вашему. — Я направилась к спальне. — Во всяком случае, я сожалею, что сегодня доставила всем так много неприятностей. Уверяю вас, я и в мыслях не допускала, что могу попасть в такую переделку.

Он стоял рядом со мной, на его лице играла едва заметная улыбка.

— И я искренне сочувствую Асмахан. Когда я проснулась сегодня утром, мне хотелось лишь позвонить доктору Келлерману; все остальное казалось неважным. Я чувствовала себя в полной безопасности и, думаю, была чересчур уверена, что меня никто не узнает. Я не имела права подвергать вашу невесту такой опасности.