Онлайн книга «Стальной мотылек»
|
— Женя гоняет? — Ну да, я за ней следил. А потом тебя выследил… Машина у тебя открытая была, а я так устал… Я так понял, Скважина с его орлами здесь нет? — Кто же знал, что ты здесь будешь. — Ну, можешь позвонить, сказать… — Не устал еще бегать? — Предлагаешь сдаться? — Однажды ты уже сдался, у Скважина до сих пор вожжа под хвостом, — улыбнулась Антонина. Не собиралась она сдавать Семена. И вообще она рада, что они снова вместе. Даже дышать вдруг стало легче. Хотя, казалось бы, она должна была гнать его поганой метлой. Траур у нее, как-никак… Но так ведь он и не собирается к ней приставать. — Ты чего стоишь? Давай за Женей. Вдруг она в Москву, прямым ходом? — И что? — Да ничего… — вздохнул Семен. — Что ты собираешься выследить? — Явки, пароли, все такое… Машины нет, прослушки и прослежки нет. Зато «сторожок» на мне есть. Бьюсь, как рыба об асфальт… Зачем она на кладбище приезжала? — Как зачем? Мужа все-таки хоронили… — Бывшего мужа. — Бывшего, не бывшего, а наследство он ей оставил… — Это интересно. Много? — Там акций миллионов на двадцать. — На нее или на дочь? — Ты и про дочь знаешь? — Я много чего знаю. Знаешь, как она замуж за Скачкова вышла? Лида ее с ним свела. Адрес ей дала, она ему в зону писала. Потом приехала к нему… Радик выходит, а у него уже дочка готовая… — А Лида к ней каким боком? — Так подруги они. Вместе в молодости проституцией занимались. — Проституцией? — Да. Там и проституция, и клофелин… А что, очень удобно! «Обули» клиента, и никаких проблем. В милицию же не обратишься. Это все равно, что признаться в совращении малолетних… Я так понял, Рома сам этим делом грешил, поэтому подцепил Лиду. Из грязи ее типа вытащил. А вместе с ней и другую малолетку вытащил… — Кого? — Как это кого? Женю. — Какая же она малолетка? — Сейчас нет, а десять лет назад ей всего шестнадцать было. — Шестнадцать?! Десять лет назад?! — удивленно вскинула брови Антонина. — Ну, выглядит она старше… И волосы красит… Ты знаешь, что у нее седые волосы? — Седые волосы?! Да нет, не похоже… — Тебя бы живьем в землю закопали. — Что?! Живьем?! В землю?!.. Как это? — Ну, это не трудно. Кладешь в гроб живую женщину, заколачиваешь его, закапываешь. — Как была тварью, так тварью и сдохла… — проговорила Антонина. — Это не мои слова, это Радик сказал. Про Женю сказал… — Значит, ты в курсе? — Да нет, я думала, он оговорился… — Так он и оговорился… Не сдохла Женя. Не успела. Радик вовремя одумался, выкопал ее… Значит, он и наследство ей оставил. Как думаешь, он искупил этим свою вину? — Не знаю. Знаю только, что Женя все помнит. Он что, телефон ей в гроб положил? — Когда ее хоронил? Ну, не знаю. Мне такие подробности не докладывали. — Значит, был телефон. Она сегодня сказала, чтобы Радик ей позвонил. Все ушли, только мы остались. — Это она ему сказала, чтобы он позвонил? — Ему. — Сначала он ее в гроб положил, потом она — его… А она ему звонила? — Не знаю. — Значит, звонила. Умоляла… Поговорить бы с ней. — Откуда у тебя информация? Антонина подъехала к столовой, возле которой стояла машина сестры Радика и поселковый автобус. «Мерседеса» Жени там не было. Значит, она уехала в Москву. — Да нашлись добрые люди… Веселые они девочки, Лида и Женя, — усмехнулся Семен. — И одна мужу изменяла, и другая. Одна мужа похоронила, и другая. Во всех смыслах, похоронили, а крайним я остался… Угадай, как моя расческа в снайперской лежке оказалась? Кто ее из моей машины вытащил? Кто подбросил? — Кто? — Лида. Она в моей машине была, а там у меня в бардачке расческа валялась. А кто расческу на месте преступления оставил? Женя это сделала… Она же и в Радика стреляла. Там в трубе кое-что осталось. Можно экспертизу провести… — Я думаю, что уже… — сказала Антонина. — Там на винтовке волосок обнаружили. К собачке предохранителя прилип… — Женский? — Не знаю… Короткий волосок был… — С корнем? — Нет. — Значит, обрывок… Седой волос? — Нет, черный. Как у тебя, — вздохнула она. — С моими волосами сравнивали? Там на расческе должно было что-то остаться… — Сравнивают. А может, уже и сравнили. Ты же знаешь, я этим делом не занимаюсь. Только интересуюсь… — А если этот волос с моей расчески сняли? — Все может быть. — Не веришь ты мне, — с упреком проговорил Семен. — Верю, — не очень уверенно отозвалась она. — Не веришь. А я верю. Себе верю. И точно знаю, что не убивал Скачкова… — Тогда кто? Женя? — Я бы не стал этого исключать… — А стрелять она умеет? — Чего не знаю, того не знаю… Думаешь, зачем я за ней слежу? Информацию хочу собрать. — И что собрал? — А мужик с ней подозрительный живет. Дочка и на мать похожа, и на него… Крутой мужик. Реально крутой. Не баклан какой-то из тех, которые на понтах. Спокойный такой, вежливый, но взгляд холодный, тяжелый. Я бы сказал, что у него глаза убийцы… Может, сутенер ее бывший. — Сутенер? — Ну, не только сутенер. Говорю же, там не столько проституция была, сколько клофелин. А там, где грабежи, там и банда… Может, от этого мужика Женя и родила, а Радик это узнал и наказал ее… Может, ему за это и отомстили… Я в розыске, и возможности у меня ограниченные. — Мог бы ко мне обратиться. — А я что, по-твоему, делаю? — Мог бы сразу обратиться… — Не мог. — Почему? Семен многозначительно промолчал. Не трудно было догадаться, о чем он думает. А она не собиралась его переубеждать. И не до этого сейчас, да и не получится у нее ничего. — Я поговорю с Ермолаевым. Думаю, он отработает версию с Женей. — А разве дело не закрыли? — с сарказмом спросил Семен. — Я же во всем виноват. Осталось только меня взять… — Не все так просто. Скачкова ты мог убить. А Панарина? Алиби у тебя железобетонное. Никто из твоих подчиненных не отказался от своих показаний. |