Онлайн книга «Тайна оранжевого саквояжа»
|
Тетка в желтой кофте оторвала свой взгляд от интересного чтива, разложенного у нее на столе, под самой грудью, и нахмурилась: — А кто у нас мама? — спросила она настороженно. — Что-то я тебя раньше здесь не видела. — Моя мама — актриса Лариса Ветрова. Ее пригласили из Москвы, чтобы она приняла участие в спектакле… Я звонила ей в номер, но продюсер ответил, что она на репетиции. Мы приехали с папой, но он отправился по своим делам, а я приехала сюда, к маме… — А-а… Ветрова! Четыреста шестой «люкс»! — вспомнила администраторша. — Поняла, о ком идет речь. Да-да, они приехали вдвоем, но вот где она сейчас — здесь или в театре, не знаю… Да ты поднимайся и постучись. Если ее в номере нет, то возвращайся, я дам тебе ключ. — А может, вы сразу дадите мне ключ? — совсем уж расхрабрилась Маша, чувствуя, что удача где-то рядом. — Я так устала, ведь мы с ребятами только что из аэропорта… Она специально сказала про аэропорт, чтобы у администраторши и тени сомнения не осталось в том, что она видит перед собой вполне состоятельных людей, которые могут себе позволить летать на дорогих самолетах. — А это, простите, кто, ваши друзья или тоже дети Ветровой? — Это мои друзья. Они здесь проездом, вернее, пролетом… — густо покраснела Маша, у которой от волнения стали подкашиваться ноги. — Ну хорошо, вот вам ключ, поднимайтесь на четвертый этаж. Даже если там никого нет, отдохнете, примите душ. Сегодня у нас как раз дали горячую воду. А если захотите покушать, то позвоните мне по телефону «1-11», договорились? Маша взглянула на женщину с благодарностью: «Вот это да! Так рассиропиться и поверить нам!» Соломон, наблюдавший всю эту сцену и Цепко схватывающий каждое долетевшее до него слово, уже в лифте не выдержал и сказал: — Маша, может, ты действительно дочка Ветровой? Ты так себя вела, что даже я почти поверил тебе… — Спасибо за комплимент, по мне плачут все известные театры мира. «Комеди Франсез», например, — улыбнулась она и показала ему язык. Они вышли из лифта и, стараясь не шуметь, осторожно двинулись вдоль длинного узкого коридора, утопая подошвами в красной ковровой дорожке. — Эта гостиница внешне такая страшная, а внутри ничего, даже шикарно… — отметила Маша, остановившись перед дверью с табличкой «406», и постучала. Все напряглись и затихли. Было слышно только тяжелое дыхание Пузырька, который сопел и пыхтел из-за появившегося внезапно насморка. Маша, протянув ему свой носовой платок, пригрозила пальцем и еще раз постучала в дверь. И снова тишина, прерываемая теперь звуками высмаркивания. — Открывай, — шепнул ей Сергей. — Была — не была! Они ввалились в пустой, чисто прибранный номер, и первое, что им бросилось в глаза — это черный костюм Ларисы. Тот самый костюм, в котором она, по словам Сергея и Никиты, вышла из дома и села в машину к типу. Он висел на плечиках в раскрытом шкафу. Внизу стояла пара черных лаковых туфлей, а возле окна — огромный черный чемодан. — Ну не голая же она ушла? — у Маши волосы зашевелились на голове от страха. — Сережа, ты что-нибудь понимаешь? — Она могла переодеться, не паникуй. — Вот черт! — услышали они возглас Соломона и повернулись в его сторону. Он сидел в кресле и листал альбом с рисунками. — Ты что, любишь рисовать? Почему тебя так интересуют эти рисунки? — спросила Маша Соломона. — Сережа, обрати внимание, по-моему, это тот самый альбом, из которого выпал листок с рисунком мальчика с мячом… Но Соломон и на этот раз ничего определенного не ответил. Буркнул что-то вроде: «Это еще откуда здесь?» И все. Маша сама взяла альбом е руки и прочла на суперобложке: «Илья Галицкий. Художник и время». Листая его, она обратила внимание на то, что этот самый художник Галицкий предпочитал рисовать маленьких мальчиков. Ей в голову полезли самые нехорошие мысли, но она отогнала их прочь. Мало ли художников, которые рисовали детей? Когда же, листая, она раскрыла первые две страницы с фотографией художника, ей на мгновение показалось, что она уже где-то видела это лицо… — Так где же Лариса? — спросил Пузырек, уже успевший обследовать все три комнаты и даже заглянуть в ванную. — Может, это покажется вам преступлением, но я предлагаю открыть чемодан и заглянуть в него. Возможно, это поможет нам понять, что здесь вообще происходит… — сказал Сергей. — Да что там может быть, кроме вещей и обуви, — пожала плечами Маша, в душе противясь такому предложению Горностаева. Она вдруг представила себе, что они открывают чемодан, и в это время распахивается дверь и входит Лариса. Что они скажут ей, когда она увидит, что они роются в ее белье? — Не знаю, может, ты и права… И в это время все замолчали, потому что за дверью послышались шаги. — Это они! — шепнул Никита и полез под стол. — Атас! — Мне страшно… — Маша непроизвольно прижалась к стоящему рядом Сергею и крепко схватила его за руку. — Остановились… — Не бойтесь, ведь если это ваша Лариса, то ничего страшного не случится, а если войдет кто-то другой, фальшивый Ветров, к примеру, — сказал Соломон, — то он же один, а нас много. Я еще и не из таких переплетов выходил сухим… К тому же, по-моему, там всего один человек. В дверь постучали. — Я открою. Это не Ветров, он не стал бы стучать, потому что у него есть ключ. Это же он снял номер… Маша уверенно подошла к двери, и Сергей отметил, что она все-таки храбрая девчонка. Вместо того, чтобы спросить положенное «кто там?», Маша распахнула дверь и сказала: «Проходите, пожалуйста». Причем сказала таким тоном, словно человека, которого сейчас могла видеть лишь она одна, здесь ждали. Маша отошла чуть в сторону, впуская немолодую уже высокую женщину с черными короткими волосами и в синем плаще. В руках у нее дымилась сигарета. — Ефим Борисович что-нибудь сказал вам о моем приходе? — полюбопытствовала дама, без приглашения усаживаясь в кресло и пока что видя перед собой только одну Машу, поскольку вся остальная троица спряталась в соседней комнате. — Да, сказал. Я ждала вас. Маша разглядывала Синюю Даму. У нее было слишком белое и некрасивое лицо с ярко-малиновыми губами. Пепел она, как это ни странно, стряхивала прямо на ковер. «Интересно, где воспитывают таких мымр?» — подумала Маша, чувствуя, что «птичка» попалась в клетку. — Ефим Борисович сказал, чтобы вы, как только придете, начали считать до десяти, — сказала Маша на удивление гостье и, подбежав к двери, заперла ее на ключ, который тут же сунула в дверную щель комнаты, в которой прятались мальчишки. Все произошло так быстро, что ни Сергей, наблюдавший за Машей, ни Соломон, не успели схватить ключ, и он со звоном упал на пол. |