Онлайн книга «Паника-upgrade. Брат Бога»
|
Но самым важным было ощущение Близости. Ощущение присутствия чего-то действительно вечного. Здесь был росток нового мира. Мира, который затронет каждого из миллиардов жителей земли. И он, Тенгиз Саянов, – один из первых! Тенгизу было не так много лет, и от подобных мыслей голова его кружилась. Он чувствовал себя избранным, призванным. И то, что божественное существо, Пан, находит его таковым, было важнее той избранности, какую давали деньги или привилегированное воспитание. Это было признание свыше, признание того, что не из-за положения в обществе или остроты ума, а сам Тенгиз, по сути своей, – избран. И останется избранным, что бы ни случилось. У Тенгиза замирало сердце, когда он думал о будущем… И все-таки в глубине души он готов был отдать это будущее ради настоящего. Любовь Лоры, дружба Данилы, благосклонность Анка… И райская природа вокруг. Разве мог он получить всё это не по избранности своей? Разве такое можно, например, заслужить? – О чем ты думаешь? – спросила Лора. Она училась жонглировать камешками. Подбрасывать пару голышей одной рукой у нее получалось неплохо, но с третьим – не ладилось. – О многом, – рассеянно отозвался Тенгиз. «Он что, подражает брату?» – подумала девушка. Но если от медитирующего Анка исходило нечто холодное, тревожащее, то задумчивое лицо Тенгиза наводило на мысль о предвкушаемом удовольствии. И здесь Лора была очень недалека от истины. – Привет! – сказал Жилов, спрыгивая вниз. – Мы принесли фрукты! Он высыпал на песок содержимое превращенной в мешок рубашки М'Танны. Бананы, манго, кокосовые орехи, финики. Анк открыл глаза, улыбнулся по очереди Жилову и М'Танне. Африканец расплылся в счастливой улыбке. – Угощайся! – предложил Жилов. – Нет, – сын Древней покачал головой. – Благодарю! – Aп! – воскликнул Данила, смахивая ножом макушку ореха. Тенгиз узнал это движение, вспомнил прошлую ночь… «Господи, ведь и суток не прошло!» – изумился он. Жилов бросил орех Лоре. Когда девушка поймала орех, немного молока выплеснулось ей на грудь. Кромка прибоя, поднятая приливом, плескалась у ее ног. Я пишу его, на краешек присев. Не гомеровский накатный перепев. Не клешнинка и не раковинный шум. Я пишу его, поскольку я пишу. Я дышу его, пашу его и пью. Я не меньше, чем тебя, его люблю. И тоскую по нему, как по тебе. Как по-жадному, – так ждут – не по судьбе! Утешай меня, утишь меня, укрой! Вот лежит не предо мной моя любовь! Лора стерла ладонью с груди сок и сполоснула руку в соленой воде. Море плачет, море гладит берега. Причитает, приметает волн стога. Каждый камешек обласкан, обелен! Обнимаю всех, кто был в него влюблён! По шипению, по гальке, по камням Бородатым, как по шахматным коням. По уключинам, по солони во рту… Вот быки его, как облаки в меду! – Лора! Лора! Тенгиз стоял рядом, протягивая ей очищенный желтоватый плод. – А, спасибо! – рассеянно проговорила девушка. Тенгиз опустился рядом, касаясь плечом согнутой в колене ноги Лоры. Море дарит и хранит свою любовь. Море больше и полней материков. Море дышит облаками и горит. Море – то, что пьет и бьет меня внутри. Бархатистое, как ямки у ключиц. Море любит нас не более, чем птиц. – Все будет хорошо, – сказал Анк. И Лора сообразила: вот уже несколько минут она не сводит с него глаз. – Хорошо? Что? – спросила она неожиданно резким голосом. – Не беспокойся. С вами все будет хорошо! – Я и не беспокоюсь! Данила Жилов, прислонясь спиной к теплой каменной глыбе, наполовину утонувшей в песке, ритмично сжимал и разжимал кулаки. Его мышцы постоянно требовали движения. «Девочка что-то чувствует», – подумал он. Анк, сидящий с подогнутой под себя ногой, напоминал ему рисунки Будды-Майтрейи, которые он видел когда-то давно в монастырях Тибета. – Данила, – попросила Лора, – дайте мне, пожалуйста, свой нож. – Пожалуйста! Жилов запрокинул голову и посмотрел вверх, на зеленые кроны, затем – на красный солнечный диск, наполовину утонувший в океане… «Чудо…» – подумал он и закрыл глаза, чтобы увиденное отпечаталось в памяти. Лора решила попробовать с помощью ножа Жилова привести в порядок ногти. И ей это удалось: лезвие ножа было острее бритвы. Время от времени девушка поглядывала на сына Древней. Вскользь. Будто случайно. Лора не доверяла этому юному божеству. Инстинктивно. Женское чутье. Она понимала, что с ее стороны недоверие к Анку – просто свинство. Он, как-никак, спас ее от очень большой мерзости. Мысленно Лора употребила более крепкое слово. В мыслях или когда была одна, Лора Кострова не стеснялась в выражениях. Этак лет с десяти, когда она тайком и с огромным удовольствием выговаривала все известные неприличные слова. Друзья Лоры очень мало знали о том, что у нее внутри. Ее экстравагантность, злой язык, дурные привычки… Малютка Лора, которая цитирует классиков и ругается, как байкер. Лора, которая вечно ходит без трусиков, но при этом – совершеннейшая ледышка… Тенгиз был первым, кому удалось заглянуть за занавес… «Как они общаются, эти братья! – с возмущением подумала девушка. – Тенгиз глядит на него как на китайскую вазу девятого века, а этот божок вещает будто с хрустального постамента!» Хотя, будь у Лоры такое божественное могущество, как бы она себя вела? Вон, кстати, сидит доказательство этого могущества, Данила Жилов. Помолодел на двадцать лет. «Но черт меня побери, – подумала Лора, – если этот помолодевший Данила доверяет своему благодетелю на йоту больше, чем прежде!» А вот Тенгиз ничем не лучше сопливого М'Танны. Готов перед Анком на брюхе ползать. Лора понимала, что может быть не права… Ну и наплевать! – Тенгиз, – предложила она, коснувшись плеча друга, – пойдем искупаемся. Тенгиз тут же посмотрел на Анка. Сын Древней молчал. Улыбался ласково-отрешенно. «Вот гад!» – подумала Лора. Она встала, намереваясь вскарабкаться наверх и перебраться к защищенной скалами лагуне. Тенгиз поднялся, собираясь последовать за девушкой. – Купаться можно и здесь, – произнес Анк, глядя в пространство. |