Онлайн книга «Вкус ранней клубники»
— Разве это так важно? Его ведь все равно не вернешь. — Ну, ты и гадина! — не выдержала Танька. — Передаю трубку Белле, у меня нет терпения разговаривать с такими бабами! — А вы считаете, что я должна биться в истерике? — сказала Лилия, услышав мое "алло". — Выть во весть голос? — Я так не считаю, но есть же какие-то правила приличия… — Хорошо говорить о приличии, имея здорового красивого мужа, который не забывает выполнять свои супружеские обязанности. А если бы он месяцами к тебе не прикасался? — Лиля! — Ладно, молчу! Тело мужа где оставили? — В морге, — я назвала город. — Ясно. Деньги можешь привезти через два часа — я ненадолго схожу на работу. Она повесила трубку. Странно, что такой добрый и отзывчивый человек, как Саша, так долго жил с этой женщиной. Ей бы бабой Ягой где-нибудь в дремучем лесу работать. Яд из неё прямо так и каплет. Или человек привыкает и к яду? — Расстроила тебя эта гадюка? Подруга сочувственно улыбнулась мне с пола. Судя по самой большой кучке, как раз теперь она откладывала эту самую долю совхоза. Расстроила. Я в таких случаях думаю, что человек судит о других по себе и успокаиваюсь, но тут… Мелькнула даже подлая мыслишка, что теперь, к счастью, наши семьи ничего не будет связывать. Татьяна подошла и обняла меня за плечи. — Разрешите доложить, пани дальнобойщица, все ваши деньги подсчитаны и, согласно вашему списку, разложены! Саша в самом деле был человеком обстоятельным. В папке, которую я взяла из фуры, было рассчитано, кому, сколько и за что причитается, так что нам с Танькой досталась сугубо черновая работа. Даже с учетом трех отбракованных Валерией ящиков, сумма оказалась выше запланированной. Увы, один из главных инициаторов предприятия уже не нуждался ни в каких деньгах. Долю Саши, вернее, Лилии, я хотела увеличить за счет нашей, но Татьяна этому воспротивилась. — Погоди, ты доктору сколько отдала? А сколько ещё потребуется, чтобы поставить твоего дальнобойщика на ноги? А на восстановление машины? То-то же. Ты же сама сказала, что несовершеннолетних детей у Саши не осталось. Живут отдельно, обеспечены. Себе на похороны Саша заработал, а отдавать деньги этой крысе? Она все равно не оценит, и твой широкий жест примет как должное. Успокойся, Решетняк, у тебя двое детей, и им до совершеннолетия ещё далеко… Я поймала себя на том, что не шибко и упираюсь. Где мои былые безоглядность и щедрость с размахом? Что это во мне проснулось? Прижимистость нищего? Я приняла Танькины слова как должное. И она произнесла их не колеблясь. Словно всегда была такой жестокой и недоброй… Нет, нельзя так говорить о друзьях. Просто Таня всегда ненавидела хамов, и она не считала, будто в трудные моменты их нужно прощать… — Ой, я забыла тебе сказать, — спохватилась Татьяна, — с деньгами в совхоз ты поедешь на милицейской машине. Только предварительно позвони в бухгалтерию, чтобы деньги у тебя приняли побыстрее. Она посмотрела на часы. — Шевелись, через пятнадцать минут подъедет Андрей. — Считаете, это может быть опасным? — Честно говоря, Андрей так не считает. Но я убедила его, что береженого бог бережет. Рафик и компания вполне могут поджидать тебя у входа в администрацию совхоза. Рюкзачок из рук вырвали, и прости-прощай! Ведь для них не секрет, из какого совхоза пришел груз? — Не секрет, — согласилась я. Андрей — он приехал на милицейском "уазике" — подвез меня к дирекции совхоза. И, открывая мне дверцу, пошутил: — Я сегодня впервые в роли инкассатора. Волнуюсь. Сегодня он был в форме капитана милиции. И когда вел меня к кабинету главного бухгалтера, некоторые встреченные нами работники совхоза сочувственно мне улыбались. — Что у нас за страна! — цокнул языком Громышев. — Хлебом не корми, дай пожалеть преступника! — Это я — преступник? — Нет, конечно, но они-то об этом не знают. — Думаю, это у нас ещё с революции. Андрей даже остановился от неожиданности. — В каком смысле? — Тогда наши предки не то, что нарушили закон, вообще поставили все законы с ног на голову В глубине души возможного наказания побаивались, потому и жалели тех, кто все-таки "влип"… — Интересные у тебя выкладки, — покачал он головой. — Да, я не сказал тебе, что проконсультировался с коллегами-экономистами. Так вот, они считают, что ваши "многие тысячи" для крупных рэкетиров — копейки. — Одна старушка — десять рублей, а десять старушек — сто, пробормотала я. — Что? А ты в том смысле, что так говорил убийца из анекдота? Да, девчонки, с вами не соскучишься! Ну иди, я тебя в коридоре подожду. — Неудобно как-то, — растерянно проговорила я. — Неудобно сидеть вдвоем в почтовом ящике! — Ты имеешь в виду, секретное предприятие? — Я имею в виду обычный почтовый ящик! Главный бухгалтер совхоза так обрадовался наличным деньгам, как будто я вернула долг лично ему. — Спасибо, милочка, вы нас так выручили! Мы уже дожили до того, что людям зарплату натурой выплачиваем. Не своей продукцией, так досками, мукой. Как в каменном веке, ей-богу! Сидели в такой яме, а тут вдруг — луч света в темном царстве. — У вас, наверное, по литературе пятерка была? — Откуда вы зна… а, не обращайте внимания, это эйфория при виде наличных денег! На звон монет — или на шуршание купюр — в кабинет заглянул директор. — Уже вернулись? Не ожидал, честное слово, не ожидал! — Зачем же тогда товар нам давали? — Сочувствовал вам в глубине души. Вообще-то у честных людей редко получаются такие сделки. Тут зубы надо иметь ого-го какие!.. Подумал, чем черт не шутит, когда бог спит?.. И вы, значит прорвались! А где ваш сердитый муж? Кстати, чем он был так недоволен? — Он никогда прежде не брал денег в долг. А сейчас муж в больнице. Я опять повторила вслух то, что сама и так знала, но странно, что произнесенное событие как бы снова ударило меня по нервам. — Что-то с сердцем? Желудок? — Бандитская пуля. Директор с бухгалтером засмеялись, но осеклись, глядя на мое напряженное лицо. В волнении я просто не подумала, что невольно цитирую героя известной комедии. — Что, в самом деле? — подивился директор. — Так это вас ждет в коридоре милиционер? — Меня. Опять они подумает неизвестно что! И я уточнила: — Это муж моей подруги. |