Онлайн книга «Замуж не напасть»
Он поднимается из-за стола и усаживает её в кресло. — Я чувствую себя неуютно, когда женщины стоят. Наверняка ваша просьба — какой-нибудь пустяк! — Мне нужен один день… — Вот видите! Я вам его уже дал! — Понимаете, я осталась без отпуска, а тут появилась возможность на три дня съездить на море. — Вы можете не объяснять. Одного дня вам хватит? — Хватит! — она вскакивает с кресла, но он усаживает её обратно. — Женя, — говорит он по-товарищески, как когда-то, — прими совет старого друга: избавляйся от преклонения перед начальством. Конечно, я твой работодатель, но то, что я буду тебе платить, все равно меньше вклада, который ты внесешь в процветание фирмы. Я умею выжимать из людей соки, такой вот новоявленный паук. Ты — отличный архитектор. Я видел твой дипломный проект — это шедевр! — Мой дипломный проект? — изумляется Евгения. — Но как… — О, такие мелочи я пока могу! О своих помощниках я стараюсь знать побольше, включая их семейные обстоятельства. Она смущается. — Ну в холостячках вы не засидитесь, — опять переходит он на официальный тон. — И помните, из нас двоих сотрудничество выгодно больше всего мне!.. Какой день вы хотите взять? — Пятницу. — Счастливо отдохнуть!.. А как продвигается ваше знакомство с проектами? — Я считаю, — она осторожно подбирает слова, — они… немного устарели. — Плохо вы усваиваете мои уроки, Евгения Андреевна! Разве вы не уверены в своем мнении? — Уверена. — Так отстаиваете его! Небось, у вас уже наметки кое-какие есть? — Есть, — улыбается она его прозорливости. — Продолжаете работать в этом направлении, а, скажем… во вторник на следующей неделе, посвежевшая и отдохнувшая, вы придете ко мне с докладом. Якши? — О'кей! — смеется она. К своему кабинету Евгения не идет, а летит, как на крыльях, и поет "арию" Цыпленка из мультфильма: "Какое все красивое, какое все зеленое!" Открывает дверь и замирает от удивления: на её столе стоит огромный букет диковинных оранжево — пятнистых лилий. Где он такие взял? Кто он — Евгения догадывается. Говорить об этом с ним, только лишний раз напрашиваться на неприятности. Или откажется, или схамит чего-нибудь. То есть, она, конечно, настолько его не знает, но очень живо себе все представляет. Что делать в такой ситуации? И тут её осеняет. Она набирает телефон главного бухгалтера. — Ирочка, это Евгения. Доброе утро. Как ты относишься к лилиям? Любишь? Отлично. Понимаешь, мне шеф утром букет презентовал, — на ходу придумывает она, — а у меня на лилии аллергия. Что, Лада зайдет? Она снимает букет со стола и ставит на тумбочку у двери. — Какие красивые! — ахает Лада. — Шефу преподнесли в оранжерее, — продолжает фантазировать Евгения и посмеивается про себя. — Наша фирма завершила у них вторую очередь… Какую вторую очередь? Экономист-то, наверное, знает, что такой нет. Хоть бы врала правдоподобнее! — А Валентин Дмитриевич передал их мне и неудобно было отказаться. Не возражаете? — Что вы! Мы с Ириной любим цветы. Да ещё такие оригинальные! Она забирает букет и уходит, а Евгения меняет воду в вазе с садовыми гвоздичками. Пусть этот букетик скромнее, но милей сердцу. Не то, что лилии, каждый лепесток которых, кажется, излучает агрессию. И вообще, сейчас, ей некогда отвлекаться на посторонние эмоции. Она захватила с собой несколько современных журналов по архитектуре Европы, журнал с разработками архитекторов Москвы и Питера, и собирается писать свои замечания к проектам будущих строек века "Евростройсервиса"! На этот раз она идет обедать с Ириной и Ладой в то же самое кафе, где все равно сидят почти все работники фирмы. — Значит, говоришь, букет Валентин подарил? — как бы между прочим спрашивает Ирина. — Он, сердешный, — шутливо вздыхает Евгения, подозревая подвох, но смело идет ему навстречу. — А он к нам заглянул и спрашивает: откуда такие красивые цветы? Считаешь, он такой забывчивый? — Нет, память у него хорошая. Но не может же он при всех признаваться, что подарил букет своему референту. А вдруг Варвара узнает: неприятностей не оберешься. — Варвара — она такая! — соглашается Ирина, а Лада вдруг прыскает. — Ты чего это? Голос главбуха строгий, но Лада тотчас делает постное лицо и равнодушно машет рукой. — Ерунда, анекдот вспомнила. — Расскажи, мы тоже хотим посмеяться! — вроде бы настаивает Ирина. — Не буду. Он с такой бородой, что даже позеленел от старости. Давайте лучше я Евгении Андреевне вкратце расскажу про них, здесь сидящих. Как говорится, ху из ху? — Сама узнает со временем, — не соглашается Ирина, которую интересуют более насущные вопросы. — Как ты думаешь, букеты ещё будут? — А ты как думаешь? — Я думаю, будут. У тебя же не на все цветы аллергия? — Не на все. Я бы могла ими торговать, но в рабочее время не получится, а после работы мне жених не позволит. — Так у тебя и вправду есть жених? — А ты считаешь, я — безнадежная фантазерка? Есть. Сегодня вечером могу познакомить. — Пока не надо, — она некоторое время молча ест, а потом, помедлив, сообщает. — У меня тоже был жених, но есть такие люди, которые живут по принципу: и сам не гам, и другому не дам! — Обычная мораль собственника, чему тут удивляться? — пожимает плечами Евгения. — Причем, собственника, в своей собственности не сомневающегося. — Я тебе говорила, — роняет Лада. — У каждого свой крест, — тихо говорит Ирина. "Ты посмотри, воплощенная жертва и обреченность! — с раздражением думает Евгения. — Нашла себе страдание и носится с ним, как курица с яйцом! Видно, у человека нет других проблем!" Все это, наверное, написано на лице Евгении, потому что Ирина вдруг взрывается. — Что ты можешь знать?! — она хлопает ладонью по столу, что солонка подпрыгивает и переворачивается. — Хорошо тут косорититься, да рассуждать, когда у тебя жених на "Вольво", а у меня двое детей, которых ещё вырастить надо! Кто меня с двумя — то замуж возьмет? Она всхлипывает так судорожно, что похоже, нервы у неё на пределе. — Захочешь — возьмут, — тихо говорит Евгения. — Я сейчас приду, — закусив губу, роняет Ирина. — Извините! — Знала бы ты, как он за нею увивался! — вздыхает Лада; они словно сговорились, не произносить имя спокойствия. — Цветы, конфеты, комплименты, откровенные домогательства. Когда ты позвонила насчет букета, мы сразу догадались: те же приемы, тот же набор. Он — какой-то садист. Казалось бы, добился, радуйся, но он тут же охладевает. У меня впечатление, будто он объелся женской верностью. Вот если бы Ирка крутила задом перед другими, наставляла ему рога… А такая у него и дома есть! |