Онлайн книга «Замуж не напасть»
— Веселее не бывает! И как в последнее время часто в квартире Евгении случается, звонит телефон. — Ну его на фиг! — сердится она. — Не буду брать трубку! Постоянно звонит не ко времени. Трубку берёт Люба. Видимо, они в своей станице не избалованы общением и не привыкли им пренебрегать. — Слушаю. Здравствуй Надя! Да, это я. Женя в ванне, купается. Что ты говоришь? Весь вечер звонила, а телефон не отвечал? Наверное, куда-то уходила. Что ты говоришь! Когда? Непременно. Я передам. Выкупается, тебе позвонит. Когда заедете? Хорошо. До свидания. Она кладёт трубку и говорит Евгении: — Скажи теперь, будто у меня нет интуиции. У тебя, кстати, она тоже есть. Звонок-то не из приятных, вот ты и слушать не хотела… Убили-таки вашего Петра Васильевича! — Что? — В то время, как вы гадали, у кого он из запоя выходит, над его холодным телом уже вовсю роились мухи! Евгения передёргивается. — Перестань! — Сегодня похороны. Надька с супругом за тобой в два часа заедет… Убили и там же бросили. Кто-то его из дома вызвал, кто — жена не видела. Слышала только, как машина отъехала. Она потому и беспокоилась, он ведь в домашней одежде с ними уехал. С ними или с ним… Милиция разберётся, начнут вас на допросы таскать: что видели, что знаете, были ли у покойного враги? — Ты-то откуда знаешь? — Детективы читаю. Тебе, возможно, и нечего сказать, ты у них новенькая. "Может, и новенькая, а сказать есть чего! — думает Евгения. Вот только надо ли? Не ожидала я, что мои случайные знания смогут пригодиться так скоро…" — Очень редко мы с тобой видимся, подружка, — говорит между тем Люба. — Отвыкла ты от меня. Свои тайны появились. — Какие тайны? Ты же всё обо мне знаешь! — Всё — да не всё! Я ведь сразу поняла: недаром ты мне взялась так подробно про бабскую драку рассказывать. Как перепёлка от гнезда от заветной темы уводила. О том, что тебя особенно волнует и чем ты почему-то не хочешь делиться со старой подругой! Например, где ты была вчера вечером? — Вчера я была в одном доме где четверо мужиков играли в преферанс, — говорит Евгения, и взгляд её затуманивается. — А потом? — Потом Аристов отвёз меня домой. Люба продолжает выжидающе смотреть на неё, и Евгения сердится. — Что ты на меня так смотришь? Ждёшь продолжения? Его нет! Это всё! — Врёшь! — торжествующе заключает Люба. — И не собиралась я врать! — неуверенно говорит Евгения, но и не торопится с откровениями. Да и обязана ли она выворачиваться наизнанку? Даже перед лучшей подругой!.. Стоп! Что же это, она сердится на Любу? Или на себя? Столько лет у неё не было от подруги никаких тайн, потому… Потому что тайн не было! Вот оно что! "У меня есть сердце, а у сердца — тайна!" Проснулось Женино сердце, потому и тайна появилась. Собственно, расскажи она всё Любе, та и не удивится: подумаешь, тайна! Логическое завершение симпатий мужчины и женщины — постель! Ничего таинственного! А вчера у подъезда ждал её Толян. Грустный. Непривычно тихий. — Жека, съезди со мной к друзьям. На преферанс меня пригласили. — Я же в этом ничего не понимаю. — И не надо. Просто посиди рядом. Ей не хотелось быть дома одной, она и поехала. Друзья оказались его старыми институтскими товарищами, приезду Евгении не удивились. Компания оказалась задушевной, понемногу выпивали, подшучивали над Толяном. А потом Аристов отвез её домой. И остался. Такая вот у неё тайна. На самом деле это происходит так: два существа соединяются и два сердца сливаются в одно. И это сердце начинает отсчитывать свои удары для обоих. И кровь одинаково пульсирует в жилах. И дышат они в такт. И не спят всю ночь… Утром она шевелит губами: "Тебе пора!" — "Я не хочу от тебя уходить!" — шепчет он, не разжимая объятий… — Женя! — тормошит её Люба. — Женя! Смотрит, как она медленно возвращается в действительность и, как бы сожалея, говорит: — Влюбилась! Так я и знала, что ты в конце концов в него влюбишься! — В кого? — В Аристова, в кого же ещё! — она вздыхает. — Как странно устроена жизнь: у кого-то горе, а кто-то от радости ног под собою не чует. Один умирает, другой возрождается к жизни. И как иной раз мелки и скучны наши собственные бедки на фоне таких событий! Она разливает свой малиновый ликёр в тонкие хрустальные рюмки. — Выпьем, Женька, за то, чтобы твоя любовь оказалась настоящей. Большой и честной. Чтобы ты ни разу в жизни не пожалела, что судьба наградила тебя ею! Евгения порывисто хватает её за руку и целует. — А меня-то за что? — пугается её экзальтации Люба. — За то, что не стала осуждать, отговаривать, решать за меня. Она ведь ещё такая хрупкая, как птенчик. И летает только по комнате — форточку я боюсь открыть. И погубить её так легко! Лишь сожми покрепче хрупкую шейку… — Романтик! — хмыкает Люба. — Я не возражаю, кохай своего птенчика. А форточку и правда не открывай. Видишь, сколько людей снаружи? Сколько у них самих горестей, заморочек — поймут ли тебя? Скорее всего, поставят в один ряд с толпами тех, которые называют себя любовниками и любовницами, не имея понятия о каких-то там высоких чувствах. Хочу пожелать тебе, как ни странно, хоть чуточку эгоизма — не забывай о себе, не стремись ему навстречу безоглядно. Тогда, если случится самое страшное, не так больно будет падать… А вообще, никого не слушай! — заключает неожиданно она. — Я ведь тоже могу ошибаться, даже из самых добрых намерений! А как по другому можно истолковать их ночь с Аристовым? Как похоть? Всё её существо возмущается против этого! Теперь в замедленном варианте как бы откручивается назад время. Они с Толяном подъезжают к дому Евгения. Толян закрывает машину и говорит: — Я провожу тебя. Она слабо возражает: — Что со мной может случиться в подъезде? Он: — Не скажи, есть маньяки, которые подстерегают женщин в лифтах. Я сам читал. Когда они входят в подъезд, на первом этаже хлопает чья-то дверь. — Видишь, наверняка он стоял, курил, ждал, когда ты войдёшь. Евгения тоже слышит слабый запах сигаретного дыма и усмехается: логик! Мужчина выходил покурить… Лифт медленно ползёт на её шестой этаж. Или это минуты их общения растягиваются во времени? На площадке перед дверью она достаёт ключ. И спрашивает нерешительно: — Ты хочешь зайти? |