Онлайн книга «Маленький дракон с актерского факультета»
– Если бы удалось добиться более продолжительного действия, мое снадобье называлось бы уже "лекарством от старости". – Значит, это все сказки, что в обмен на душу можно получить вечную молодость? Венуста Худионовна расхохоталась. – Очень мило! Ты ассоциируешь меня с нечистым? Она встала, чтобы помочь Кате застегнуть вполне современный комбинезон, ладно обтягивающий тело. – Иди за мной, - кивнула девушке историк и направилась к двустворчатому шкафу, стоящему рядом с сервантом; шкаф темнел отшлифованными временем боками и прежде ничем не привлекал Катиного внимания. Как она теперь поняла, напрасно. Профессорша распахнула шкаф, внутри оказавшийся пустым, толкнула противоположную стенку, легко отошедшую в сторону, и шагнула вперед. Катя поспешила следом. Казалось, промедли она хоть мгновение и этот внезапно открывшийся коридор опять станет заурядным шкафом. Она ступила на зеленую, мягко спружинившую под ногой траву и зажмурилась от яркого, явно весеннего солнца, потому что ноздрями уловила именно весенний, свежий, наполненный ароматами пробуждающейся природы воздух. – Но, если мне не изменяет память, на дворе сейчас осень, - растерянно заметила Катя. – А ты имеешь что-нибудь против весны? - с улыбкой поинтересовалась Венуста Худионовна. - Приступим к занятиям. Она сунула пальцы в рот и залихватски свистнула. Катя посмотрела из-под руки на огромный луг, огороженный редкой деревянной изгородью. Навстречу им мчался черный с белым пятном на лбу легконогий конь. Он остановился точно перед женщинами и шумно фыркнул. Историк-магиня опустила руку в карман галифе и вынула кусочек сахара. Конь осторожно взял сладость с её ладони и будто человек признательно кивнул. Венуста ласково похлопала его по морде. – Это наш ворон. – Ворон? - разочарованно переспросила Катя. - Я думала, у него прозвище позвучнее. Что-нибудь вроде Быстрый, или Агат, или... – Россинант, - насмешливо подсказала историк. - Зовут его вороном, потому что он ворон и есть. – Ворон? В смысле - птица? Но у ворон нет никаких белых пятен. – Ах, вон ты о чем... Это так, для куража. Уверяю, Ворон - самая настоящая птица. Он и не скачет, а будто летает. Трудно найти более умную лошадь... Чего ты медлишь? – Но я никогда.., - растерянно проговорила девушка, - никогда прежде не ездила верхом. – А в седло сесть сможешь? Обопрись на мое колено. – Обижаете! - вздернула подбородок Катя. - Какая же я самбистка, если в седло сесть не смогу? Правда, повод её учительница придержала, но когда Катя взобралась в седло и невольно сжала ногами бока лошади, Ворон тут же помчался по лугу. От неожиданности Катя завалилась вперед и судорожно ухватилась за гриву коня. От быстрой езды она начала медленно съезжать вбок. К счастью, до её сознания донесся спокойный голос Венусты Худионовны: – Ворон, прекрати немедленно! Откуда-то в её руке появился хлыст, которым она громко щелкнула перед собой. Конь остановился и медленно побрел к ней со своей неуклюжей ношей. – Это что за фокусы? - гневно спросила его Венуста. - Если она, глупая девчонка, ненароком тебя обидела... Подумать только, и этой птице исполнится скоро двести лет! Теперь стой смирно, пока я не научу Екатерину сидеть в седле. Катя в это время разжала сведенные испугом руки и чуть не упала, но профессор поддержала её. – Видишь, как внимательно нужно относиться к словам, которые произносишь. – Он обиделся? Но на что? – Тебе не понравилось его имя. А ещё ты удивилась белому пятну, которое Ворон сам попросил меня изобразить. И вороны любят покрасоваться. – А если я попрошу у него прощенья? – Думаю, он простит. Ворон не злопамятен. Часа через полтора, когда Екатерина смогла более-менее уверенно держаться в седле, Венуста Худионовна распорядилась: – На сегодня хватит. Мне пора. Она хлопнула Ворона по крупу и тот затрусил прочь. Но когда Катя отправилась было за нею, та усмехнулась: – А вы-то куда, мадемуазель? Вам ещё из лука стрелять. – Но я не умею, - пожаловалась девушка. - - Ничего, тебя научат. Вон учитель спешит-торопится. Мужчины - до смерти мальчишки. Не удержался, целый стакан выпил. Я же говорила, что ты ему понравилась. Из одиноко стоящего на краю луга шкафа, который в других условиях выглядел бы карикатурой, показалась фигура молодого, аристократического вида мужчина. Именно такими представляла себе Катя князей и графов прошлого. Подтянутый, с иголочки одетый, он прошествовал мимо Венусты Худионовны, поклонился ей и, хотя они были сравнительно далеко, Катя услышала, как её учительница фыркнула: – Павлин! Гордо посаженная голова мужчины не шелохнулась в ответ на её насмешку - он так же прямо и грациозно нес её, глядя прямо перед собой. – Здравствуйте, Катенька! - склонился он над рукой девушки. Пожалуй, встреть его на улице, Катя историка не узнала бы. Никодим Аристархович вынул из кармана небольшой, размером со спичечный коробок предмет и щелчком пальцев бросил его вперед перед собой. Предмет полетел по воздуху, увеличиваясь в размерах, и вскоре в нескольких метрах от них в землю воткнулась мишень с концентрическими кругами и жирно очерченным красным кружком в центре. За спиной у Вяземского оказался большой лук, а на боку - колчан со стрелами. – Начнем? - спросил он у ошеломленной Кати, приладил в лук стрелу и довольно улыбнулся: на такой эффект он и рассчитывал. После занятий девушка смогла увидеться лишь с Венустой Худионовной. Никодим Аристархович неважно себя чувствовал после чрезмерной дозы молодильного снадобья. – Силы уже не те, Катюша, - вздохнула старушка, - а наш мужчина все никак не может примириться со старостью... – Вы говорили, что мне ещё придется изучать языки? - спросила Катя; она представила, как будет сутками зубрить незнакомые, труднопроизносимые слова, но профессорша, похоже, не разделяла её опасений. – Как раз это - наиболее легкая часть обучения. – Легкая? - изумилась девушка. - Ну, старорусский - я ещё могу понять. А монгольский? – Неважно: монгольский, китайский, бразильский. Ты будешь знать даже диалекты. Теперь я испробую на тебе свое изобретение. – Изобретение? – Ты повторяешь за мной слова, как в древнегреческом хоре, рассмеялась историк. - Да, изобретение. – Значит, это не магия, а наука? – Почти. На тонком, аналогичкном человеческому, волоске я могу разместить двадцать-тридцать тысяч слов. И поместить под кожу твоей головы такой микроскопический клубочек, потянув за нить которого ты сможешь в считанные секунды обагатить свою память соответствующим набором слов. |