Онлайн книга «Маленький дракон с актерского факультета»
Раздумывать было некогда: на землю кружась уже летели белые перышки, а бок попугая окрасился укровью. От страха он ничего не видел, но продолжал звать на помощь:"Катя! Катя!" В новом облике Кеша не узнал её. Скорее подумал, что подоспел ещё один враг, и, закрыв глаза, приготовился к самому худшему. – Кеша, - тихонько позвала она, - это я, Катя! Но попугай её не слышал. Тогда Катя просто поднырнула под обмякшее дрожащее тельце и так. с попугаем на крыле медленно спланировала вниз. Полактия Фортунатовна щелкнула пальцами и орел, коснувшись земли, очутился рядом с нею уже в образе девушки. Магиня взяла из рук Катерины попугая, подержала в ладонях, дунула и слегка встряхнула. Сказала: – Все, Кеша, у тебя ничего не болит. Можешь не притворяться! – Не свое, так и не болит. А стресс? - каким-то новым грубовато-мужским голосом буркнул попугай. "Вылитый Антип! - вздохнула про себя Катя. - Тот тоже любит, чтобы его жалели." – Напали на нас, а пострадал Кеша, - мрачно заметила магиня. – Кто, вы думаете, на этот раз? – Да кто угодно! Можно лишь гадать - визитки-то не оставили. То ли колдун-одиночка, пробующий свои силы на встречных-поперечных, то ли маг-расстрига, кого выгнали за серьезные нарушения устава из гильдии волшебников, то ли местный маг, притащивший свои знания из глубинки, может, ведьмаческой школы на Лысой горе... – Но все эти люди нам не страшны, - утвердительно сказала Катя. – Если нет среди них этакого самородка, прорвавшегося в мир откуда-нибудь из средневековья, а то и вовсе из глубокой древности. – В НАШ мир? Разве это наш мир? – Какую этикетку на него не навесь, легче не станет. Не нравится мне все это. Еще прежде, когда они шли полем с маками и васильками, Катя попросила магиню принять былой юный облик. И удивилась, что та исполнила её просьбу без особой охоты. – Отвыкла, - пояснила магиня. - Леон не советует такими вещами увлекаться. Считает, напрасная трата сил, ведь природу не обманешь. – Разве запас магических сил ограничен? – Конечно, как и сама жизнь. Наверное, её отвлек разговор с Катей. Или магиня слишком глубоко ушла в свои мысли, а девушка не обладала её чувствительностью... Словом, дурацкая поговорка "нельзя нам, женщинам, расслабляться", оказалась верной и на этот раз. Лесная чаща вдруг расступилась перед ними, будто деревья одновременно шагнули в разные стороны. При выходе из лесного мрака вечерний свет показался путешественницам чуть ли не ослепительным. Они непроизвольно подняли глаза к небу, и тут на них сверху упала сеть. Обычная охотничья. Крупноячеистая. И довольный мужской голос произнес: – Ты гляди-ка, птички попались красивые! И дружное ржание ещё нескольких мужских глоток. – А ежели они токмо в темноте красавицами глядятся? - нарочито недоверчиво хмыкнул один из мужчин. - На свет вытащим, - мать честная, кикиморы чистые! – На тебе свет, разглядывай! - хохотнул другой, подбрасывая вверх нечто, похожее на горящее яблоко, отчего поляна в момент осветилась как днем. – Семь здоровых мужиков, а слабых женщин боитесь. В сеть запутали! отчаянно выкрикнула Катя. – Ишь, как она нас ловко сосчитала! - восхитился кто-то. - Должно быть, умненькая! – Дерзка больно, - хмуро заметил другой. Но сеть убрали. Как-то вдруг её не стало и все. – Скажите ишо спасибо Дементию. Ежели б Егорка вас ловил, могли бы и в капкан вляпаться! – В капкане хуже, - согласилась Катя. – Нет, робяты, я себе другу выберу, черненьку. Та молчит, а я молчаливых боле люблю, нежели болтушек. – А мне говорунья глянулась. Что за дом, где жена днями в молчанку играет? По мне - пусть щебечет, все веселее. – Молодой, глупый, - пробасил тот, кто по виду был старше других, тебе бы такую, как моя Степанида, с любой тварью бессловесной жить бы согласился, только бы молчала... Кто они, пленницы так и не могли понять, но увидели вправду семеро мужиков, к которым подходило одно общее определение: дремучие. Дремучие бороды. Дремучие космы. Серые, будто запыленные сорочки. Весь их облик говорил о старине и глухомани. О людях, которые живут по своим особых законам вдалеке от остального человечества. Катя догадалась, что старшая подруга молчит не просто так, а внимательно вслушивается, вглядывается, чтобы потом решать, куда они попали и насколько серьезно положение, в котором женщины очутились? Она на всякий случай проверила мыслезащиту, оставив в голове открытым для постороннего вторжения этакий примитивный наборчик из пары мыслей, вроде:"Куда мы попали?" или "Какой ужас, это, наверное, разбойники!" Предосторожность не замедлила себя оправдать: один из пленителей погладил Катю по голове как маленькую, и проговорил: – Не бойся, девонька, никто тебя здесь не обидит. Никакие мы не разбойники. – Кто же вы? - как и ожидалось, дрожащим голосом спросила она. – Мы - колдуны! - хором ответили мужчины. – Как, все семеро? - теперь уже в разговор вступила и Полактия. – Все семеро, - подтвердил старший. - Оно и понятно, по старым обычаям отец-колдун свою тайну открывает одному сыну, но батюшка сподобился умереть внезапно, потому перед смертью успел одарить Знанием всех семерых, что собрались у его смертного одра... – А что вам нужно от нас? – Жениться! - опять хором ответили мужчины. – Мамочка! - в непритворном ужасе вскричала Катерина. - Нас-то всего двое, а вас... Или вы думаете, что мы... что вам... Как вы собираетесь нас делить? – Господь с тобой, девка! - насупился старший. - Мы - не антихристы какие. У меня жена есть, у Дементия тоже, а остальные... Могут хотя бы и жребий кинуть. Али каждая из вас сама выберет среди холостых пятерых. Пока же прошу к избе пройти. Жены наши - Степанида и Аксинья - ждут, не дождутся, когда мы вас приведем. Двоим-то скучновато, а вчетвером - не в пример веселее! Мужчины расступились, и старший пошел впереди, не сомневаясь, что остальные последуют за ним. – Вот это мы влипли! - шепнула Катя. – Из огня да в полымя! - согласилась магиня. Впрочем, колдуны и не прислушивались, о чем девки говорят между собой. Понятно, им поначалу боязно, а только какая не мечтает выйти замуж за хорошего человека! Вскоре перед идущими возникла изба - скорее, терем, срубленный искусным мастером. Швы между венцами бревен были аккуратно заделаны, крылечко резное, наличники на окнах - резные, - не дом, а царский пряник! – Что же это они нас возде своего дома ловили? - удивилась Катя. |