Онлайн книга «Рабыня благородных кровей»
|
— Лучники едут на телегах? — Нет, конечно. Они прячутся за телегами. Надеются, мы станем разглядывать деревья и не заметим мелькающих за повозками ног. Владимир на полуслове прервал разговор и кинулся к князю, который с тревогой вглядывался в приближающиеся повозки — тоже заметил лучников. К Анастасии подбежал запыхавшийся Любомир. — Быстрее! Скажи женщинам, пусть зовут на помощь холопов, да все, куда может долететь стрела, обольют водой! — Зачем? — не поняла она. — На будущее, — строго предупредил Любомир, — чтобы указания исполняла без рассуждений. Как сестре скажу: наши воины считают, что нехристи станут метать огненные стрелы. Он побежал прочь, и Анастасия спустилась со стены. Женщины деловито взялись исполнять наказ. Тех, кто ещё отсиживался в теремах да избах, стали вызывать на подмогу, а чтобы дело пошло быстрее, боярыня Милонега велела своей дворовой девке бить в стоявший на площади вечевой колокол. Та от усердия стала так дергать за веревку, что мужчины-дружинники всполошились: не объявился ли неприятель внутри города! Но всех, кого надо, подняли, и все вокруг водой залили, ровно ливень недавний и не кончался. В это время телеги подъехали ко рву, и какие-то люди в одеждах, непохожих на монгольские, начали сталкивать в ров деревья. Рой стрел слетел с городской стены, и большинство из сгружавших свалились подле колес будто подкошенные. — Не стреляйте! — диким голосом закричала Анастасия, как раз взошедшая на стену. — Это же рабы, не стреляйте! Но было уже поздно. Разглядели, конечно, что люди эти безоружные. Стыд-то какой — стрелять в безоружных! Командир лучников остановил своих стрелков. Он скосил глаза на Анастасию — женщина вмешалась не в свое дело! — но промолчал. Своим приказал только: — Схоронитесь! И вовремя. Монголы, обозленные стрельбой, тоже стали пускать стрелы из-за телег с деревьями. Не то чтобы они жалели убитых рабов, но кто же вместо них станет сталкивать в ров деревья или закрывать их своими телами?! Несчастные рабы, подгоняемые монголами, стали сбрасывать деревья в ров, приготовившись к смерти, но русские больше не стреляли. Вдруг один из рабов с цепями на ногах поднял голову и закричал по-русски: — Не жалейте нас, робяты, стреляйте! Хоть и не своей волей, а врагу служим! Лучше смерть, чем собачья жизнь! — Наш, русич! — заговорили между собой защитники города. Кто-то, вглядевшись, пробормотал: — Мать моя, да у него ноздри вырваны! Видать, в побег ударялся! Всеволод стоял и вместе с другими смотрел, как монгольские телеги, кое-как освободившись от груза, развернулись и поспешно покатили прочь. На дне их, укрытые щитами и телами рабов, лежали вражеские лучники. — Князь Всеволод! — вдруг услышал он голос жены и, обернувшись, увидел, как она подошла к городской стене в сопровождении двух холопов, которые несли огромную, накрытую белым рядном корзину. В холодном осеннем воздухе был виден шедший от неё пар, который щекотал ноздри аппетитным запахом. — Дозволь защитников города пирогами угостить! Всеволод хотел напуститься на непокорную жену. Разве не он запретил ей появляться здесь? Но посмотрел на посветлевшие лица окружающих и кивнул: — Дозволяю! Князю было не по себе. Он оттого запрещал Ингрид сношения с горожанами, что не хотел её нечаянной встречи с Анастасией. Он тяжело привыкал к мысли, что бывшая жена потеряна для него навсегда. Но, как водится, не хотел до поры, до времени терять и нынешнюю. И он побаивался, что она узнает о его — месяц назад — посещении дома Астахов. Анастасия тоже обернулась посмотреть на Ингрид. Прежде ей казалось, что та, которая заняла её место, должна быть много хуже, и она думала, что Всеволод скрывает жену, стесняясь её невзрачного вида. Красота Ингрид ошеломила её. Анастасия на миг даже забыла, что у неё есть Аваджи, и что она сама оттолкнула Всеволода. Женитьба его на такой красавице показалась ей чуть ли не предательством. Спасибо, вовремя опомнилась: ведь Всеволод умолял о любви её, Анастасию, при такой-то красивой жене. Думать так было грешно, но думалось. Случилось это всего месяц назад. Жила Анастасия, как и прежде, в родительском доме, в своей ещё девической светлице. Дети её не обременяли. С Владимиром возилась нянька, а Ойле отдали кормилице, перетянув Анастасии грудь. Боярыня Агафья верила, что Анастасия опять выйдет замуж — не оставаться же одинокой в восемнадцать лет! А значит, не след самой детей кормить — знатной женщине грудь положена упругая. Для кормления кормилицы есть! Анастасия в ту ночь долго не могла заснуть. Она не хотела никакого другого мужа, кроме Аваджи. "А вдруг его и в живых больше нет?" колыхнулась мрачная мысль. Она стала думать о муже и вдруг увидела его так отчетливо, будто он был совсем рядом. Аваджи сидел у костра и грустно смотрел на огонь. Она чуть было не крикнула ему: — Любимый! Но в эту минуту услышала странные звуки снаружи. Кто-то лез в её окно. В другое время она отнеслась бы к этому спокойнее, но последние события вывели её из себя. А когда поняла, кто ночной гость, рассердилась ещё больше: его в дверь гонят, а он в окно лезет?! Зажгла свечу, накинула поверх ночной сорочки длинный вязаный плат и нарочно низко поклонилась ночному гостю. — Здравия желаю, Всеволод Мстиславич! И заранее прощаю тебя за то, что не бережешь чести женщины, бывшей твоей женою. Хочешь, чтобы люди судачили, будто к дочери Михаила Астаха полюбовники по ночам в окно лазают? — Настюшка! — растерялся князь. — Я же ничего такого не хотел! Только поговорить, рассказать, как истосковалась по тебе душа моя! Я тут поразмыслил и понял, отчего ты меня прогнала: боишься, что за прошлое попрекать тебя стану. За дочку, от нехристя прижитую. За то, что волей за него пошла. Не сомневайся, слова худого не скажу. Дочку в монастырь отдадим, доброй монахиней станет… — Ты за меня уже все решил, — насмешливо перебила его Анастасия. Уверен, что я опять захочу быть твоей женой? — Так, это… все женщины хотят! — глупо брякнул князь, и она еле сдержалась, чтобы не расхохотаться. — Выходит, все, да не все! — Опять же, сын без отца растет. — Это моя забота. — И моя! — обозлился Всеволод. — А будешь упорствовать, отберу его! Кто против князя слово вымолвит? Чай, родного сына в свои палаты забираю… — Да ведь ты женат! — простонала Анастасия. — Разве жена у тебя плохая? Она тебе дюжину народит! — Не плохая. А не народит. Бесплодная, вишь, оказалась. Епископ разрешит с нею развестись. Все знают, князю наследник нужен. |