Книга Фея с улицы Иркутской дивизии, страница 58 – Лариса Кондрашова

Между тем водитель подрезал впереди идущую «тойоту», пробормотав:

— Прости, брат!

Тот возмущенно гуднул вслед.

Потом совершил тройной обгон, что-то сообщая водителям, которые будто могли его услышать.

— А твой знакомый рисковать не любит. Это нам на руку. Тогда мы его на раз сделаем.

— Не любит рисковать, — повторила Сима. — Это точно. Он всегда действует наверняка. А сейчас он не знает, кто в джипе сидит. Может, связываться себе дороже. Лучше выждать, пока я останусь одна.

— Тогда я лучше тебя домой отвезу. Там есть кому защитить?

— Есть, — с запинкой отозвалась Сима, — у меня кавказская овчарка по двору бегает.

Но с некоторым холодком в груди она подумала, что, не дай Бог, Михаил вздумает ей мстить. А у нее сразу три уязвимых момента — ее дети. Но тут она сказала себе, что он же не преступник и вряд ли пойдет на прямое нарушение закона.

Сима прикинула, сколько они встречались: чуть больше месяца. И ведь не просто встречались, делили ложе, как написали бы в старых романах. А она, выходит, своего любовника так толком и не узнала. То есть пока не получила по физиономии, не стала об этом думать.

— Лучше все-таки кому-то из друзей-мужчин позвонить, — посоветовал водитель.

И Сима решилась.

— Наверное, ты прав.

Она достала из сумочки мобильный телефон, куда буквально сегодня забила телефон главного инженера, и набрала его номер.

— Что-то случилось, Серафима Евгеньевна? — озабоченно спросил он.

— Вы не могли бы подъехать к универмагу «Краснодар»? — Она прикинула, что минут через пять как раз к нему они будут подъезжать.

— Подъеду, — сказал он, — через три минуты.

Даже не спросил, почему и зачем. Уверен, что Сима просто так его не побеспокоит?

— Теперь я за тебя спокоен, — одобрительно кивнул водитель джипа. — Честное слово, я бы и сам разрулил твою ситуацию, но у меня важная встреча. Можно сказать, судьбоносная.

— Сколько с меня? — спросила она, когда джип остановился.

— Поцелуй. В щечку, — улыбнулся водитель, и Сима с удовольствием его поцеловала.

— Спасибо, ты меня так выручил! — с чувством сказала она.

— Что ж, не всегда же мне делать добрые дела для недостойных людей, — пробормотал водитель, имени которого в запале она даже не спросила. — Есть же на свете и достойные.

Сима взглянула на запруженное машинами шоссе. Авто Михаила она не увидела и немного успокоилась.

Главный инженер — теперь вне работы можно было бы по имени-отчеству — уже ждал ее в своей машине, приткнувшись у бордюра.

— Скорее садитесь, — поторопил он, — здесь стоянка запрещена.

— Довезите меня до дома, — попросила она Гвоздева.

— А тот, в джипе, не мог? — ревниво поинтересовался он.

— У него свои дела, — сказала она, нервно оглядываясь на дорогу. — Это случайный человек, который спас меня от… того, кто разбил вам голову… Вы взяли документы для расчета сметы или сегодня мы не будем работать?

— Погодите с документами, — обеспокоился Иван Матвеевич. — Я совершенно случайно оказался в этом районе. А если бы я не смог так быстро подъехать, что бы вы стали делать?

— Забежала в универмаг и попросила бы девушек, чтобы разрешили выйти со служебного выхода на другую улицу. Чтобы запутать следы. А там такси бы вызвала… А почему вы меня об этом спрашиваете?

— Потому что эти предосторожности оказались бы ничуть не лишними… Значит, вы догадались, кто ваш… любовник?

Сима покраснела. В его устах это прозвучало так, как будто она изменила лично Гвоздеву. А между прочим, она свободная женщина и может встречаться с кем захочет. У него самого неужели нет какой-нибудь женщины?

— Что значит догадалась? — сказала она сердито. — О чем таком я должна была догадываться? Просто у него неустойчивая психика, он не умеет вести себя с женщинами. А откуда вообще вы его знаете? И каким образом вы столкнулись так, что получили даже травму. Я не помню, чтобы просила вас об этом.

Теперь настал черед смущаться ему.

— Так получилось, что я вначале увидел вас вместе на спектакле Кировского театра оперы и балета. Вы смотрели балет «Щелкунчик», помните?

Конечно, она помнила. Тогда в ее отношениях с Михаилом было все так благостно. Они сидели и ворковали, как голубки. Но и в этом случае на лице Михаила не было написано, какая у него фамилия и кто он такой… Кстати, Гвоздева она почему-то не видела. Или не замечала в тот момент ничего вокруг?

— Я запомнил номер машины и через своих друзей навел справки…

— Какое вы имели право? — закричала Сима. — Кто вас просил следить за мной? Вы, что же, проверяете таким образом всех своих коллег по работе?!

Она ничего не понимала, и от этого злилась еще больше. Ей казалось, что Гвоздев перешел все границы, что он шпионит за ней, хотя Сима Назарова всего лишь его сослуживица… Слово какое-то корявое: просто работает на одном предприятии…

Но Гвоздев в момент замкнулся и посмотрел на нее чуть ли не с презрением.

— Конечно же, не всех, — проговорил он глухо. — Скажу больше: мне впервые захотелось навести справки, потому что мне не понравилось лицо этого человека.

— Лицо? — Она почти задохнулась. — А что в нем такого, в его лице?

— Немотивированная злоба, вот что!

— Как можно таким образом определять злобу: мотивированная, немотивированная… Тем более у человека, который не имеет к вам никакого отношения.

— Зато он имел отношение к женщине, которую я… в общем, которая была мне небезразлична.

Это уже признание. А Серафима думала, будто его поцелуй был случайным. Ну, решил таким образом успокоить взвинченную женщину.

Что, в самом деле, она злится? Человек беспокоился о ней, причем, как выясняется, не зря… Понятно, почему злится. Предстала в таком жалком виде перед тем, перед кем не хотела бы такой представать.

Признание Ивана Матвеевича обдало ее теплой волной, и стало легко на душе и отрадно. И чуточку тревожно: а вдруг он в ней разочаруется?

Еще между ними ничего не было, а связь уже установилась. На самом деле она вовсе не злилась от того, что Гвоздев о ней беспокоится. По большому счету она на себя злилась.

— И что же вы узнали? — спросила она уже тоном ниже.

— Что он три года назад стрелял в свою жену из ружья и только чудом не убил. Ранил в плечо. Она лежала в больнице, а он каждый день торчал в ее палате, вымаливая прощение. Главным образом для того, чтобы она не возбуждала против него дело. Откупился от жены всем, что у него было. И принял ее условие ни в коем случае не пытаться видеться с дочерью. Теперь она вышла замуж за нормального человека. А этот ваш Михаил просто потенциально опасен. Когда я увидел синяки на вашей шее, то понял, что вы тоже в опасности… Подошел к нему, когда он ждал вас в своей машине у ворот, и предупредил, что, если он не оставит вас в покое, я сообщу в милицию об очередной его попытке убийства. Показалось, он все понял, но едва я повернулся к нему спиной, как он ударил меня по голове… кажется, монтировкой, и удрал.