Онлайн книга «Блуждающие в ночи»
|
О Боже! Укрывавшее их покрывало лежало в проходе между гробами, и Саммер с трудом могла поверить, что до сих пор не замечала их. Наверное, темнота, страх и суета ослепили ее, и она не узнала под покрывалом угловатых очертаний страшного груза. Теперь же микроавтобус внутри заливал безжалостный свет. О Боже! Ну, разумеется, на этом микроавтобусе перевозили гробы. Ничего удивительного. Ведь он приехал в похоронное бюро. О Боже! «Сами по себе гробы не страшны, — успокаивала себя Саммер. — Нечего пугаться их присутствия. Нужно только логически мыслить и не распускаться». О Боже! Франкенштейн забрался сзади в микроавтобус. Сквозь пулевые пробоины в крыше и стенках проникал свет. Это напомнило Саммер рождественский фонарь из консервной банки с проделанными в ней отверстиями. Такой фонарь мама привезла из Мехико, и они каждый год вешали его на елку. Через металлические петли на стенках микроавтобуса были пропущены плетеные черные ленты, одновременно поддерживающие и крышки, и сами гробы, фиксируя их на одном месте. О Боже! — Что ты делаешь? — в ужасе спросила женщина, когда он начал отвязывать ленты. — Проверяю. Конечно, проверить, что в гробах, было естественным, но Саммер поймала себя на мысли, что она вовсе не хочет знать этого. Тем не менее ей оставалось только в оцепенении наблюдать, как он отвязал сначала одну, потом другую ленту, затем поднял крышку. Казалось бы, последние события должны были подготовить ее ко всему. Внутри гроба был труп. Молодой человек в черном костюме, руки благостно сложены на груди. О Боже! Саммер отвела взгляд и застонала. Ей стало дурно. — А о чем ты сейчас стонешь? — проворчал Франкенштейн. Она открыла глаза и посмотрела снова. Лучше бы ей этого не делать. Он поднял крышку второго гроба. Там был труп молодой девушки, наверное, студентки, с длинными темными волосами, одетой в симпатичное цветастенькое платье с кружевным воротничком. О Боже! — Нам надо отвезти их обратно, — сказала Саммер убежденно. — Ну да, непременно. — Он разглядывал труп. — Мы должны! Это свято, это… Они же мертвые. — Уж лучше они, чем мы, — произнес мужчина, закрывая гроб крышкой. — Что же нам делать дальше? — Я за то, чтобы податься в Мексику. — Я имела в виду с трупами! — Ну ты и зануда, — вздохнул Франкенштейн. — Я не считаю себя занудой только потому, что я не могу украсть два трупа. — Мы, Розенкранц, здесь должно быть местоимение мы. — Сдавленный звук, который она издала, заставил его раздраженно посмотреть на нее. — И перестань, ради Бога, стонать, ладно? — Я не стонала! — А мне это показалось стоном. Выбравшись сзади из машины, он захлопнул двойные дверцы с такой силой, что микроавтобус содрогнулся. Саммер ждала, что мужчина вот-вот появится у ее дверцы, начнет что-нибудь делать, но минута проходила за минутой, а его все не было. Словно он исчез. О Боже! Не случилось ли с ним чего? Вдруг эти изверги, которые гнались за ними, нашли Франкенштейна? А может быть, схватили его, когда тот выпрыгнул из микроавтобуса? Вдруг он лежит где-нибудь рядом на земле, истекая кровью, с перерезанным горлом, а его убийцы подкарауливают свою следующую жертву — ее? О Боже! Или его конец был сверхъестественным? Что, если призраки приняли обличье похитителей человеческих тел? Похитители тел… Когда Саммер вспомнила о них, то опять не удержалась от стона. — Ты стонешь, как простуженный осел. Дверца рядом с ней без предупреждения распахнулась. Саммер вскрикнула и отпрянула от нее, как ошпаренная. На нее смотрел абсолютно живой Франкенштейн. — Где ты был? — еле выдохнула она. — Ходил по естественной нужде. Давай вылезай. Я нашел нам новую тачку. — Что? Но он уже шагал прочь от микроавтобуса. Его хромающая походка была удивительно быстрой. Саммер едва поспевала за ним. — Подожди! Мы не можем так просто бросить их. — Кого их? — Трупы! — Это почему же? Его тон был таким безразличным, что Саммер взорвалась: — Потому что… потому что просто не можем! — Я не думаю, что у нас очень большой выбор. Если только ты не собираешься прихватить их с собой. Я всегда мечтал о компании с парой мертвяков. Или ты хочешь похоронить их? Я слышал, что рытье могил — не самая легкая работа. — Ты перестанешь наконец балагурить? — А я не балагурю. Я нем как могила. — Ха-ха-ха! — Рад, что ты сохранила чувство юмора. Саммер не прореагировала на это замечание. — Мы должны сделать что-нибудь, — промолвила она. — Хотя бы позвонить куда-то и сказать, где теперь находятся эти трупы. — Ну да, сообщить им, где мы сейчас, — фыркнул он. — Нам надо позвонить в полицию. Мужчина мотнул головой, отвергая эту идею. — Или в «Хармон бразерс». Еще одно резкое движение. — Или кому-нибудь еще. Франкенштейн бросил на нее нетерпеливый взгляд. — Эти люди уже мертвы, Розенкранц. Ты хочешь составить им компанию? В ответ Саммер покачала головой. — И я тоже не хочу, так что никому звонить мы не будем, ясно? Мы только наберем в рот воды, опустим пониже голову и что есть духу зададим деру из славного штата Теннесси. — Но… — Саммер просеменила за ним в дальний конец эллинга к двери. Он щелкнул выключателем, погасив свет. Свежий ночной воздух внезапно напомнил ей об угрозе. Вне стен она чувствовала себя уязвимой, беззащитной. Женщина с опаской посмотрела на небо, отыскивая какие-нибудь признаки присутствия вертолета. — А нельзя нам здесь хотя бы дождаться утра? — Ее голос звучал так робко, что она сама его не узнавала. Франкенштейн захлопнул за ними дверь и подергал ручку, проверяя, хорошо ли заперто. — Ты думаешь, утром что-нибудь изменится? Надеешься, что плохие дяди растают, как туман с первыми солнечными лучами? Едва ли. Плохие дяди останутся плохими, и они по-прежнему будут искать нас. Так что пошевеливай своей задницей, Розенкранц. — Ты перестанешь называть меня так? — адресовала она свой вопрос его спине. Он был впереди уже на дюжину шагов, и Саммер старалась не отстать. — Черт побери! |