Книга Без жалости, страница 11 – Лоис Гилберт

«Подумаешь, какой лорд выискался», — сказала я себе, глядя на этого человека. Он, словно услышав мои мысли, повернул голову, поднялся с корточек и подошел ко мне.

— Если вы сойдете с тропинки, мы попытаемся найти след и выяснить, откуда его сюда притащили. Похоже, здесь кто-то проезжал на лошади, — продолжал говорить Фарнсуорт, опустив глаза и исследуя землю. — Вам случалось ездить здесь на лошади?

— Случалось, — коротко ответила я.

Подошел мрачный как туча Дэн.

— Надо сфотографировать отпечатки копыт на земле, — сказал он.

Фарнсуорт одарил его холодным взглядом.

— Я знаю, что и как мне делать.

— Ну так делайте же, черт побери, — сказал Дэн и отошел в сторону.

Фарнсуорт снова переключил внимание на меня.

— Когда вы в последний раз бывали в этих местах? Сегодняшнее утро не в счет.

Я попыталась вспомнить.

— Примерно неделю назад.

— Это хорошо. Сужаются временные рамки. Холодный воздух — хитрая штука.

Дэн взял что-то с груди трупа и положил в пластиковый пакетик с защелкой. Потом, вернувшись к нашей маленькой компании, помахал пакетиком перед носом у Фарнсуорта. Сквозь прозрачную оболочку пакета мы увидели несколько нитей не то пакли, не то пеньки.

— Это остатки лассо. Выглядит так, будто кто-то привязал этого парня к лошади и тащил за собой волоком.

Фарнсуорт заработал шариковой ручкой, делая дополнения к своим записям.

— Получается, что его могли пристрелить где-нибудь в другом месте, а потом перевезти труп сюда.

Когда я разглядывала тропинку, то ничего подозрительного поначалу не заметила, но Дэн указал мне на примятую с краю траву, и я увидела на земле капельки запекшейся крови, которые походили на крохотные кусочки грязи. Потом я опустила взгляд еще ниже и чуть ли не у себя под ногами заметила след лошадиных копыт. След тянулся от тропинки к вершине холма — и дальше, к дому.

«О Господи, — подумала я. — Все, что угодно, но только не это. Только не к нашему дому».

— Сейчас мы пойдем по следу и выясним, куда он приведет, — сказал Фарнсуорт. Потом он прокричал команду судмедэксперту и его людям, и они с Дэном и полицейскими в форме, отделившись от основной группы, побрели вверх по склону. Мы с Ноа пошли за ними следом.

Теперь уже, шагая со мной рядом, в ногу со мной попадал не Дэн, а Ноа. Я чувствовала его присутствие, хотя и старалась на него не смотреть. Зато он смотрел на меня во все глаза с высоты своего немалого роста.

— Вы… это… мертвеца, случаем, не знали? — спросил он.

— Нет… но как ни странно… — Я хотела было сказать, что кое-что в его внешности показалось мне знакомым, но промолчала.

Ноа тоже помолчал с минуту.

— Этот тип, должно быть, был человек богатый, — наконец заговорил он. — Маникюр на руках, куртка джинсовая, но эксклюзивного покроя, золотая пряжка на ремне, дорогие сапоги — похоже, ручной работы. Все это стоит денег, больших денег.

— Правда? А я даже не заметила, — сказала я. Остекленевшие глаза мертвеца и рана у него в животе приковали к себе все мое внимание.

Наконец-то я посмотрела на Ноа. Интересно было лишний раз глянуть на такого наблюдательного человека. Я вдруг сообразила, отчего Дэн так ревнует меня к нему. У него были живые, красивые синие глаза, а лицо, хотя и обветренное и изрезанное морщинами, привлекало к себе удивительно спокойным, доброжелательным выражением. Хотя на первый взгляд он казался худым, мне подумалось, что это человек мускулистый и жилистый и в его плоти нет ни капли жира. Да и весил он немало — по крайней мере ступал по земле веско и прочно, хотя сказать, что у него тяжелый шаг, было нельзя.

Ноа продолжал говорить громким голосом:

— Кем бы этот тип ни был, деньги у него водились. Это вам не бродяга какой-нибудь. Наверняка его будут искать.

— Очень на это надеюсь, — сказала я. — Чем раньше выяснится, кто этот человек, тем легче будет узнать, кто его прикончил.

Ноа окинул меня странным взглядом — казалось, он предвидел непростой ход этого дела и его последствия, которые, на его взгляд, должны были оказаться куда сложнее, нежели я предполагала. Сказал он, однако, другое:

— Конечно. Полиция быстро выведет убийцу на чистую воду.

Люди Фарнсуорта, идя по следу, неумолимо продвигались в обратном направлении — прямо к дому.

— Как думаете, ваш брат был знаком с этим парнем? — спросил вдруг у меня Ноа.

— Откуда мне знать? — сказала я, но вся похолодела от этого вопроса. Мне-то все время казалось, что убийство не имеет к нашей семье никакого отношения. — Райан дома. Возможно, они покажут ему тело, и тогда он скажет, знал он его или нет.

Мы вышли из лесу и снова шли по полям — по тому их участку, где росли еще не скошенные травы. Ветер усилился, а света убавилось, поскольку солнце затянуло совсем уже темными облаками, которые подозрительно напоминали снеговые тучи. Хотя на мне была теплая куртка, я временами вздрагивала от пронизывающего ветра и еще глубже прятала руки в карманах.

След крови вел нас по полям к пригорку, на котором находился дом. Прошло совсем немного времени, и мы оказались в нескольких ярдах от нашей конюшни. Здесь след неожиданно обрывался.

— Вы запираете свою конюшню? — спросил Фарнсуорт.

— Нет, — ответила ему я. Признаться, мы всегда были уверены, что пять наших крупных собак в состоянии отогнать любого злоумышленника или бродягу от наших владений, но этого я Фарнсуорту не сказала. Мне не хотелось говорить ничего, что так или иначе могло нас дискредитировать. В самом деле, как мы могли не услышать лая, если неподалеку находился чужак? Только в одном случае — если кто-то за нами следил, а никого в тот момент не было дома. Одна только мысль о том, что кто-то, находясь от нас поблизости, за нами наблюдал, вызвала у меня неприятное, тошнотворное чувство.

Тем временем люди Дэна и Фарнсуорта открыли двери и зашли в конюшню. Повеяло привычным запахом лошадей и навоза — этот запах, как все привычное, послужил для меня своего рода успокаивающим средством. У нас было девять лошадей, некоторые из них были в буквальном смысле подобраны Райаном с улицы и, как казалось, не имели хозяев — во всяком случае, никто из фермеров своих прав на них не предъявлял.

Фарнсуорт, увидев лошадей-тяжеловозов, которые были размером с небольшого слона, прислонился к створке двери и спросил:

— Надеюсь, этих животных связывают на ночь?

— Нет, конечно, — ответил Ноа. — Они сами в жизни из стойла не выйдут.

Фарнсуорт, пересилив себя, вошел в конюшню и принялся осматривать пол, отбрасывая в сторону ногой конский навоз и клочки сена.

Ноа толкнул меня плечом и указал глазами на длинную, свернутую петлей веревку, которая висела на гвозде у самого входа. На веревке можно было рассмотреть темные пятна, аналогичные тем, что мы видели, когда брели вдоль лесной тропы.