Онлайн книга «Бедная богатая девочка»
|
возможно. Тогда Вика могла сфабриковать компрометирующие мачеху снимки и подбросить их отцу на стол. Это одна из улик против Светланы. А достать фотографии забавляющегося Хлопина проще простого. И самое главное - двое свидетелей видели ее в ночь убийства Артемова в доме. И она последняя видела Гольдина живым. Похоже на то... - задумчиво протянула Сима, - что у нее должен быть сообщник. - Думаю, для нас он второстепенная фигура. - Меня только смущает, что, как она утверждает, Артемов собирался развестись и изменить завещание: у них был скандал со Светланой. - Возможно, как раз из-за снимков. Но ведь его адвокат не подтвердил это? - Нет. - У меня есть копия завещания, составленная после свадьбы. Согласно этому документу часть акций и пятьдесят тысяч долларов достанутся сестре Артемова, остальное имущество делится поровну между женой и дочерью. В этом случае Вике было бы выгодно обвинить в убийстве Светлану, так как тогда та лишается своей доли наследства. - И наоборот, - не удержалась Сима, нажимая кнопку ответа трезвонящего мобильника. - Привет, - поздоровался Снегирев. - Ты где? - По делам, - неопределенно ответила Сима. А что, срочно нужна? - Нет, на твой адрес письмо пришло, но оно не открывается, что-то случилось, может, вирус прицепился. А завтра суббота, никого не найдешь. Может, в воскресенье Мишку с компьютерной фирмы вытащу в гости, он и посмотрит. А иначе раньше понедельника никак. Как ты думаешь, там что-то срочное? - А от кого оно? Не знаю. Адрес Верарт, собака, хотмейл, точка, ком. Кто бы это мог быть? Сима схватила со стола ручку и записала адрес. - Верарт, верарт, В.Ерарт. Нет. В.Е.Рарт. Еще хуже. Вер Арт. Что-то об искусстве. Arte Vera - настоящее искусство. Вера Арт - Вера Артемова, конечно! Я ведь давала ей свое мыло! Все в порядке, я ей сама позвоню, пока! - Сима отключила телефон. - Какое еще мыло и кому ты дала? - поморщился Костров, не выносивший сленга. - Адрес электронной почты, - пояснила Сима, набирая номер из потрепанной записной книжки. - Никого нет. Наверное, на работе. Ну, ничего, вечером перезвоню. Сестра Артемова что-то прислала мне. Наверное, не все сказала. - Вряд ли что-то ценное, - заметил Костров. А какая она? - Змееподобная сушеная училка, из тех, которые при виде голого мужчины падают в обморок. - Ну ты настоящий психолог, - рассмеялся Сергей. - Какие планы, госпожа детектив? - В записях фигурирует подруга Вики Аня, которая якобы все или почти все о ней знает. Съезжу к ней, может, застану между лекциями. Хотя не думаю, что она скажет что-то новое. Вроде все более или менее ясно. * * * В университете Сима наткнулась на Олега Попова. Парень сразу узнал ее и заулыбался. - По чью душу? К Вике? Я не видел ее сегодня. - Я к Ане, ее подруге. - А, к Кисловой? Так ее уже давно нет. Болеет. - Дома? А адрес ее кто-нибудь знает? - спросила Сима. Парень наклонился над ее ухом и зашептал: - В больнице она, говорят, в психушке. Кащенко, не знаю, как теперь называется. Говорят, у нее совсем с чердаком худо. И была-то... Олег выразительно повертел пальцем у виска. - О господи, - сокрушенно произнесла Сима, думая о том, что от сумасшедших ей никуда не деться. Дочь психиатра. * * * Сима легко нашла старую, наверное, самую известную психиатрическую больницу на Загородном шоссе. В справочной ей сообщили, что Кислова А.Н. находится в остром женском отделении. Сима много раз бывала в психиатрической больнице, где заведовала отделением ее мать, Марина Алексеевна. С детства привычная к тому, что там происходит, она не удивлялась запертым дверям, которые открывались ключами, похожими на ключи поездных проводников, не боялась больных, помогала медсестрам раздавать лекарства и даже ходила порисовать вместе с пациентами на психотерапевтических сеансах. Поэтому она легко сориентировалась, позвонила у запертой двери. Ей открыла пожилая санитарка. - Мне хотелось бы увидеть лечащего врача больной Кисловой, - сказала Сима. - Приемные часы... - начала было бдительная санитарка. - Я следователь, расследую уголовное дело, строго сказала Сима. - Проходите, - санитарка распахнула дверь, я вас отведу в ординаторскую. А лечащий врач Владимир Эмильевич. Эх, одно слово, что доктор! - сокрушенно сказала пожилая женщина. - А что, плохой? - насторожилась подозрительная Сима. - Почему плохой? Хороший! Только... Молоко на губах не обсохло, куда ж в людскую душу лезть, рази поймет там чего? Только и знают, что мудреные слова говорить. - Санитарка критически окинула взглядом Симу. - Вот и ты туда же, уголовное дело расследовать. Сима хотела обидеться, но передумала. - Ну надо же с чего-то начинать, - заметила она. - И то правда, - вздохнула санитарка, открывая дверь ординаторской. Наверное, все ординаторские старых больниц похожи друг на друга, как две капли воды. Высокие облупленные потолки, старые столы, заваленные анализами и историями болезней, кружки остывающего чая, свистящий чайник в углу. Там же, в углу, на низком столике чей-то несъеденный бутерброд, нож с деревянной ручкой. Сима знала, что перед тем, как привести сюда больного, нож обязательно уберут. Психиатры делают это автоматически. За компьютером сидел молодой черноволосый парень, который повернулся, когда она вошла. - Вы к кому? - с интересом спросил он, рассматривая впечатляюще длинные Симины ноги, затянутые в джинсы, между прочим, новые и довольно дорогие. Он встал и непроизвольно выпрямился, чтобы не казаться ниже Симы. Ну еще бы, кавказец, а это, несомненно, был кавказец, и ниже девушки! Симе показалось, что он даже привстал на цыпочки. Она поняла, почему санитарка так критично о нем отзывалась: он был очень, очень молод, от силы года 23, меньше никак быть не могло, потому что он все-таки закончил институт. У него были быстрые черные глаза, мягкая улыбка и порывистые движения. |