Книга Прости меня, Кэрол!, страница 25 – Фрида Митчелл

— Ну хорошо, а когда это не срабатывает, когда не получается быть искренними и любящими, тогда что, Кэрол? Кто в ответе за искалеченные судьбы детей, за собственные разбитые жизни? Общество требует от нас, чтобы мы выглядели благопристойно, ты это знаешь не хуже меня. Главное — соблюсти приличия. На самом деле миллионы живут в своем собственном, личном, маленьком аду, и статистика разводов не имеет никакого отношения к реальности!

— Ты похож на старика, ворчащего на дождь за сырость. После дождя будет радуга, но пусть кто-то попробует сказать ему об этом, знаешь, что он ответит?

— Нет, удиви меня.

— Он скажет, что это всего лишь результат рефракции и дисперсии солнечных лучей.

Рой задумчиво смотрел на нее, а затем медленно протянул:

— Значит, старик… Прелестно!

— Я имела в виду…

— Я знаю, что ты имела в виду.

Его потрясающие глаза заполнились расплавленным серебром, а жесткие губы смягчились, когда он чуть слышно прошептал:

— Ты вообще-то реальна, мисс Стрэнд?

Он притянул ее к себе, и тело Кэрол немедленно отказалось повиноваться ее мозгам, отчаянно бьющим тревогу.

— Я вполне реальна, мистер Стюарт.

— Кто знает, кто знает… Впервые за долгое-долгое время я задумываюсь о серьезных отношениях с кем-то, хотя и не совсем уверен, что мне это нужно…

Она не хочет слышать такие слова от Роя Стюарта! Только не от него!

Их взгляды встретились. Карие, огромные, доверчивые и немного отчаянные глаза Кэрол смотрели в спокойные, бриллиантово-прозрачные, бесстрастные глаза Роя. Он не хочет быть с ней. Он не хочет думать о ней, не хочет позаботиться о ее чувствах.

Серебряные глаза многое повидали и много знают. Теперь она знала, что скрывается под маской самоуверенного плейбоя.

Две женщины должны были любить его больше своей жизни: его мать и его жена. Две эти женщины предали его. Первая разрушила его детство и юность, отняла у него брата и унизила его отца, вторая унизила его самого, обрекла на брак без любви и уважения и тем самым разрушила его душу. Зачем такому человеку знать, что после дождей бывают радуги? Кэрол тихо и мягко произнесла, не сводя с него глаз:

— Только ты сам можешь решить, хочешь ты быть с кем-нибудь или нет, ты сам хозяин своей жизни. Я не в силах помочь тебе.

— Я должен сам с этим справиться, кареглазая. Возможно, то, что я рассказал тебе сегодня о своем прошлом, это начало, хотя исповедь — не мой стиль. Я никогда не верил в то, что она может облегчить душу.

— Я должна с этим справиться, — с улыбкой откликнулась она.

Рой резко притянул ее к себе и поцеловал в губы коротким и жадным поцелуем, затем отстранился и испытующе взглянул в ее пылающее лицо.

— Ну и долго будет продолжаться это представление?

Вот теперь это был прежний Рой, уверенный в себе и собственной неотразимости.

— Я не понимаю…

— Ты сказала, что тебе нужно время, чтобы узнать меня получше… — Его пальцы мягко коснулись ее щеки, пробежались по контуру полураскрытых губ. — Итак, что еще осталось невыясненным?

Теперь его рука скользнула по ее горлу и легла на ее грудь. Кэрол вздрогнула и непроизвольно подалась вперед, желая почувствовать прикосновение желанного тела к своей горящей от возбуждения коже.

Его пальцы осторожно коснулись напряженного соска, проступившего сквозь тонкую ткань, и сквозь нарастающее возбуждение Кэрол почувствовала злость. Великий стратег Рой Стюарт! Исповедаться ей, вызвать ее жалость, сочувствие, симпатию, а затем прямым ходом уволочь ее в свою постель. Нет, она не сомневалась в его искренности, но он умел быстро ориентироваться в ситуации и сразу понял, что железо вполне готово для ковки! Его ласки были великолепны, но он продолжал играть в свои мужские игры.

— Почему это мне кажется, что у кого-то подскочила температура?

— А почему это мне кажется, что мною кто-то манипулирует?

— Ну… будем считать это неудачной попыткой.

Он со смехом отпустил ее, и дыхание потихоньку вернулось к Кэрол.

За эти несколько недель она узнала Роя и привыкла к нему, а он привык к ней. И она знала, что последнее обстоятельство нравится ему еще меньше, чем перспектива длительных отношений с кем-либо. Не на это он рассчитывал, когда пару месяцев назад возобновлял давнее знакомство с младшей сестренкой жены своего университетского друга. Он считал ее современной женщиной, с которой можно на равных поиграть в его любимую игру, а она не приняла пас. Она вообще не хочет играть с ним.

Ну и сколько это будет продолжаться?

Миссис Джонс позвала их к столу, и, идя бок о бок с этим темноволосым демоном, несчастная Кэрол мрачно думала о том, что надежд у нее никаких не осталось. Все закончится очень скоро.

Еда была, как всегда, великолепна, и, когда миссис Джонс водрузила на стол шоколадно-кремовый торт со взбитыми сливками и шоколадными розами наверху, Кэрол в ужасе откинулась на спинку стула.

— Фигура погибла раз и навсегда! Но когда перед тобой возникает такое, отказаться невозможно.

— Точно.

Его глаза смеялись, а в виду он имел явно не торт. Кэрол послала ему ответную улыбку и сказала:

— Я позвоню Роззи попозже, ладно? Сирил улетел во Францию, а я обещала ему приглядеть за Роз. Вообще-то он всего на три дня улетел, но у него был такой вид, как будто он отправляется в экспедицию по Нилу года на два. У Роз еще есть в запасе несколько недель, но последнее время ее беспокоят боли в пояснице, хотя врач говорит, что это нормально.

— Никаких проблем!

Он спокойно и умиротворенно раскинулся в кресле, но Кэрол почему-то почувствовала, что ее сердце сейчас разорвется. Она так любила его! С шестнадцати лет она пыталась бороться с этим чувством, но все было бесполезно, и сейчас она отчетливо понимала, что без него мир будет пустым и серым, лишенным всякой привлекательности. Все зашло слишком далеко.

Да, пока Рой терпелив и держит себя в руках, но в один прекрасный момент это закончится. Реплика в саду ясно указывала на то, что его терпение на исходе. Он сделал все, что от него зависело, а теперь ждет результата, компенсации за все свои труды. Но ее не будет. И тогда они поругаются. Навсегда. Насмерть.

Ибо она ни за какие богатства мира не позволит ему стать ее любовником. В этом случае она, Кэрол, погибнет.

Она не хочет превратиться в одну из тех ревнивых, вечно подозрительных подружек, которые провожают взглядом всех мало-мальски красивых женщин на улице, она не хочет видеть, как в серебряных глазах медленно гаснет огонь страсти, уступая место пеплу скуки и привычки, а затем — раздражению и отчуждению. Лучше уйти сразу, не дожидаясь, когда это случится с ней.

Может быть, однажды, через месяц, через год, через два года он поймет, что ему недостает ее…