Онлайн книга «Дегустаторы смерти»
|
Коля картинно вскинул бровь и покачал головой: дескать, что за чушь. – Арсений Иванович, – я посмотрел на Арчибальда с надеждой и мольбой. – Это правда! Чибисов молчал и задумчиво разглядывал барную стойку. Олег выглядел подавленным – я его таким никогда не видел. И только Жора с Сумраком были довольны. Главный «барьеровец» не скрывал усмешки, а Коля смотрел на меня с веселой ненавистью, и в его взгляде явственно читалось: «Попался ты, Трын-трава, хана тебе». Чибисов долго молчал, и выражение его лица не нравилось мне все больше и больше. Наконец он заговорил, обращаясь к Киму: – Зачем, Олег? Тебе что, мало денег, которые я плачу? О-ба-на! Да что здесь, вообще, происходит?! Чибисов совсем спятил?! Понятно же, что ограбление шито белыми нитками. Я что, совсем обкуренный – обнес сейф всемогущего босса, легкомысленно оставил бабло дома и спокойно пошел тусоваться в кабак?! Тем более нелепо приплетать сюда еще и Кима! – А он-то тут при чем?! – вырвалось у меня. Как ни странно, сам Олег молчал, словно онемел и оглох. Хмуро смотрел в пол и молчал. – Да тут все ясно, – заговорил Сумрак. – Эти двое решили, что смогут обнести сейф и выйти сухими из воды… – Убью, сука! – Я потерял над собой контроль и хотел броситься на гаденыша. Не успел. Торпеды Хазара удержали, перехватив за плечи. Сумрак откровенно смеялся мне в лицо. – Увести обоих, – велел Арчибальд. – Я ж говорил, Трын-трава, что псинкам недолго тебя ждать, – Утюг потащил меня в коридор. Двое других пацанов сделали было шаг в сторону Кима, но схватить за руки не посмели. Он пошел сам. Вскоре меня втолкнули в ту же самую клетку, а Олега повели дальше. Я дернулся ему в след: – Олег! Но он не обернулся. – Погодите! Дайте нам с ним поговорить, – попросил я Утюга. – Завтра вечером поговорите. На арене. У вас будет пара минут, прежде чем выпустят питбулей, – ответил Утюг. – Питбулей?! – Сознание отказывалось мириться с очевидным. Неужто нас завтра и впрямь затравят собаками?! – Конечно, – с садистским удовольствием подтвердил Утюг. – Ты крыса. А крыс надо давить. Меня оставили одного, если не считать соседей – четвероногих людоедов. В душе нарастала паника. А еще бесила невозможность поговорить с Олегом. Вспоминался его опущенный взгляд, нежелание смотреть на меня. Неужто он тоже считает, что деньги взял я, а хотел подставить его?! Я забегал по клетке, остановился, до боли вцепился пальцами в прутья. Ким считает меня крысой?! Эта мысль жгла сердце больше, чем страх скорой лютой смерти. А еще туманила разум ненависть к Сумраку. Убью падлу! На куски разорву! «Никого ты не разорвешь, – пришла вдруг в голову оглушающая мысль. – Тебя – да. А ты уже нет». Кажется, Коля победил и сможет завтра насладиться своей победой, так сказать, в первых рядах – наверняка придет полюбоваться на казнь. Я сжал кулаки и со всего маху ударил по прутьям клетки. – Ты зубами попробуй, погрызи, вдруг перегрызешь, – раздался насмешливый голос Сумрака, и вскоре он встал перед клеткой собственной персоной. Несколько мгновений мы молча смотрели друг на друга. – Твоих рук дело? – Мой голос прозвучал глухо от ненависти. – Не надо было связываться со мной, Трын-трава. – Про фотки не забыл? На которых ты, обоссанный от страха, скулишь на полу в кладовке? Я же предупреждал, если со мной чего случится… – То их увидят Ким и твой брат, – перебил Сумрак. – Помню-помню. Только Киму вроде как уже не до них. – Зато брату до них. Он получит не просто фотки, а с моими пояснениями: дескать, вот мой убийца. Коля некоторое время молчал, а потом спросил: – Он ведь хороший мент? Так? – Отличный, – я не соврал. – Тогда ништяк. Значит, быстро установит, что убийца не я. Следы приведут его к Чибисову… Коля сделал паузу, но я уже понял, к чему он клонит. Против Арчибальда у моего брата кишка тонка – у Чибисова связи аж в Москву идут. Братишка, конечно, мужик упертый. Наверняка попробует бодаться с Арчибальдом, но… Одно из двух: он или проиграет, или отступит. И потом, Сумрак-то при таком раскладе остаётся не при делах. – Тебе шах и мат, Трын-трава. Чистая победа, – Сумрак улыбнулся, довольный собой. – Ну ладно я, а Олега зачем замарал? – тихо спросил я. Коля повел плечами: – Так фишка легла. – Гад ты. У него ж ребенок скоро… Сумрак собирался было уходить, но внезапно остановился. Серьезно спросил: – Хочешь Кима отмазать? Я недоверчиво промолчал. Небось издевается, дрищ! – Я не шучу, Трын-трава. – М-да? И как это сделать? – У меня намечается «прогулка» в Зону. Пойдешь ко мне отмычкой. Тогда договорюсь с Арчибальдом, чтобы Олега не трогали. – Ага, так тебя Чибисов и послушает, – скорчил мину я. – Послушает. Это по его заказу пойдем. Я скажу, что ты мне нужен для дела. Ты и в самом деле не самый плохой сталкер, – неохотно признался он. Несколько мгновений я молчал, обдумывая ситуацию. Понятно, что Сумраком движет шкурный интерес. Видно, вылазка в Зону предстоит нелегкая, и опытный сталкер вроде меня да еще в качестве отмычки и впрямь может пригодиться. Всяко лучше, чем наркоши с обкуренными мозгами. К тому же мне не надо платить. И еще кое-что. Сумраку явно хочется поглумиться надо мной подольше, и он сможет это сделать, став моим боссом. Вот только как бы ты не перехитрил сам себя, гнида! Отмычка тоже может превратиться в оружие. Посмотрим, кто будет смеяться последним! Ведь за периметром свои законы. Зона сама и судья, и палач. И потому мой ответ: – Согласен. Пойду твоей отмычкой. – Вот мне счастье привалило, – Коля издевательски вскинул бровь. – Сам Трын-трава мне великое одолжение сделал! – Он стал серьезным. Глаза вновь налились ненавистью: – Будешь слушаться меня и не вякать. Ким останется в заложниках. Станешь выеживаться или фортель какой выкинешь, например сбежишь или меня под несчастный случай подведешь, и ему звездец. Усек, сучонок? Если я из Зоны не вернусь, Чибисов его на лоскуты порвет. Так что труситься ты надо мной будешь, как над этой своей девкой-врачом не трусился. Понял, урод? – Еще как, – процедил я, буравя его лютым взглядом, а в глубине души понимая, что попал в ловушку. В шахматах такое положение называется цугцванг. Знаю, потому как мой батя обожает эту игру. И брата подсадил, а я – в семье белая ворона – к их увлечению остался равнодушным. |