Книга Охотники за сокровищами, страница 27 – Фиона Харпер

Теперь злился не только Джош.

— И знаешь что? Не нужен мне старший брат! — яростно заявила Ферн. — И защита не нужна. Заруби это на носу. Пойду попрошу себе еще один сэндвич, пока все не разобрали. А тебе советую позаботиться об отмене вызова «скорой».

Джош сосредоточенно пытался найти лучший ракурс для съемки.

— Снял?

Теперь они едва разговаривали с Ферн. Ушел товарищеский, почти телепатический обмен идеями, а на смену ему явились односложные фразы и указания.

Она и впрямь на него сердилась, совершенно необоснованно, кстати. Разве ей пришлось испытать сильнейшее потрясение за всю свою жизнь — в течение всего-то двух дней? У нее что, вся жизнь промелькнула перед глазами? У Ферн всего-то проблем — раздавленный сэндвич. И нечего бросать на него такие высокомерные, отвратительно спокойные взгляды. Его не обманешь. Ему ли не знать, что под внешним спокойствием она так и кипит!

Звук приближающегося топота привлек внимание обоих. Пэт и Лили, команда матери и дочки, отстающая от них на три минуты, приближалась. Ферн и Джош мигом ринулись в противоположном направлении.

Преодолев миллион ступенек — на указателе значилось «300», но Джош не поверил ему ни на секунду, — они получили от ведущего следующий ключ и, задыхаясь, остановились прочесть.

— Опять загадка, — простонал Джош, передавая бумагу Ферн.

— Начните с цитрусовых и закончите звоном нерешительности. Ничего себе! Что бы это значило?

— Фруктовый рынок?

Оба нахмурились.

— Вряд ли.

— Да, там мы уже были. Что-то другое.

Ферн заходила взад-вперед, на разные лады бормоча «цитрусовые… цитрусовые».

— Что значит цитрусовые?

— Лимоны? Лаймы? Апельсины? Грейпфруты? — предложил он.

Она замерла, и Джош едва в нее не врезался.

— Повтори-ка.

— Грейпфруты?

— Нет. Нет… — она улыбнулась ему. Впервые за день. — До того. Апельсины и лимоны — как в детской считалке!

Он сразу загорелся.

— «Апельсины и лимоны — звонят колокола Святого Клемента»! [1]

Ферн возбужденно подпрыгивала рядом.

— Точно, тут то же, что и со станциями метро! Надо посетить все церкви и сфотографироваться.

Развернули карту.

— И у какого же черта на рогах расположена церковь Святого Клемента?

— «Не знаю — звонят колокола Боу» [2] . Это и есть звон нерешительности! — Ферн стояла у стены Сент Мариле Боу.

Джош убрал камеру в карман.

— Что дальше?

— Где-то рядом должен быть ведущий или ключ. Зайдем?

Прямо у входа стояла коробка со знакомым логотипом. Ферн залезла внутрь, вытянула конверт. Быстро пересчитала оставшиеся конверты.

Девять.

— Джош! Мы тут первые! Он показал ей ключ.

На круги своя. К началу путешествия мудрее… а возможно, и богаче.

— Трафальгарская площадь, — сказали оба хором. Как раз вовремя, чтобы появившиеся на пороге Кейт и Эйден услышали и развернулись обратно.

— Ближайшее метро — «Кэннон-стрит» — крикнул он, возможно, слишком громко. Кейт и Эйден, бегущие впереди, кивнули друг другу и ринулись по направлению указателя станция метро «Кэннон-стрит».

— Все мой длинный язык, — пробормотал Джош, набирая скорость.

Она ухватила его за рюкзак, останавливая.

— Не ругай себя. «Кэннон-стрит» по воскресеньям закрыта, к тому же «Мэнсион Хауз» ближе. Возможно, ты случайно вернул нам первенство.

Метро было почти пустым — неудивительно для выходного. Несмотря на обилие свободных мест, Ферн и Джош остались стоять у дверей. Несколько минут вынужденного бездействия, и снова начнется безумие.

Возможно, сейчас, пока поезд не пришел на станцию, ей предоставляется последний шанс. Потом снова начнется гонка, и никогда ей не удастся объясниться с Джошем.

Поезд начал плавно замедлять движение. Ее губы шевельнулись, и слова, слетевшие с них, оглушили его, лишили способности ориентироваться в пространстве.

— Я люблю тебя.

Двери открылись, и она побежала. Джошу понадобилась целая секунда, чтобы понять — от него ожидается то же самое.

Она любит его? Она любит его!

Он словно взлетел. По его же логике, сейчас ему бы следовало бежать от Ферн, но единственное, что он мог, — мчаться к ней!

Неожиданное осознание истины поразило его, остановило.

Он тоже ее любит…

Рядом пронзительно загудела машина, Джош отпрыгнул назад. Ферн уже перебралась на другую сторону, но тут светофор переключился, и поток автобусов и автомобилей сорвался с места.

Она в ужасе обернулась.

— Джош!

Вот тогда они и увидели их — Кейт и Эйдена, появившихся из ниоткуда. Вероятно, они все время висели у них на хвосте. Ему внезапно стало безразлично, сколько вокруг проклятых автобусов. Он ринулся вперед, игнорируя крики и гудки.

У основания колонны Нельсона хорошо проглядывалась сцена и конечный пункт гонки. Ферн побежала раньше, чем он успел добраться до нее. Джош увернулся от последнего такси, догнал ее, схватил за руку и потащил вперед. Обе команды шли ноздря в ноздрю.

Крики собравшейся толпы звенели у него в ушах. Все произошло как в замедленной съемке. Ферн споткнулась, тяжелый рюкзак потянул ее к земле. Инстинктивно он подхватил ее, не дав шлепнуться со всего размаху.

Толпа взревела, и Джош понял, даже не поднимаясь с испачканных коленей, что Кейт и Эйден пересекли финишную прямую.

Они сидели на бордюре фонтана. Джош смотрел, как Ферн исследует поврежденную коленку. За последние десять минут оба не вымолвили ни слова. Просто собрались с духом и улыбались, позируя перед камерами, позволяя медикам заниматься их незначительными ранами.

Джош закрыл глаза, не давая ощущению поражения проникнуть в глубь сознания.

— Извини, — сказал он.

— За что?

— За проигранную гонку. Перейди я дорогу вместе с тобой, мы бы выиграли. Доля секунды, утраченный шанс.

— Не глупи. С тем же успехом мы могли обойти их, не подверни я ногу. Что мы за парочка неудачников! — Она издала смешок, завершившийся вздохом. — Знаю, «главное не победа, а участие» — затертое клише, но это действительно правда. Я столько узнала о городе. А о себе! Сколько я узнала о себе, о том, что действительно важно в жизни.