Онлайн книга «Вкус свежей малины»
|
– Ты, видно, не знаешь, как пишутся характеристики в лагере? – Как? – Видишь, сверху есть характеристика классного воспитателя. – Вижу. Ну и что? – Берутся все карточки, тасуются, и мнение школьного воспитателя переписывается из одной карточки в другую. Иногда добавляешь что-то от себя. «Больших трудностей не доставлял» означает, что парень был пойман на курении или вышиб дверь. А если он оказывался смирным и послушным, то писалось «Никаких трудностей не доставлял». – Загибаешь! – Нет, Эвита, не загибаю. Я даже помню, что он натворил. Показал венграм в окно голый зад, потому что они забросали его яблоками. Венгры решили, что таким образом он вызывает их на поединок, и оставшееся время до конца смены подстерегали его, готовые сразиться. – И что, они побили его? – К счастью, нет. Я велела ему сидеть в здании, но где там! Он сказал, что вломит им по первое число. – Какой смелый, – умилилась Эва. – Дело тут вовсе не в смелости, а в отсутствии воображения. Это были мелкие розничные торговцы, которые не привыкли миндальничать. Нож в живот – и привет. Хорошо, что он попал ко мне в группу. Квятковская сразу сообщила бы в школу. – За то, что показал голый зад? – А ты не помнишь, как было в школе? И не за такое люди горели. Меня чуть не завалили на математике только потому, что я сказала учителю, что он не имеет права устраивать в один день две контрольных. – Расскажи мне что-нибудь о нем. Какой он был? – Да чего рассказывать? Толстый, провонял табачищем, вместо брючного ремня какой-то шнурок. При виде девочек в мохеровых свитерках он такие слюни пускал… – Я про Томека спрашиваю. – Ах, Томек. Да я почти ничего не помню. Как-никак три года прошло. – Ну пожалуйста. Ну вспомни. – Эва сделала «чертика». «Чертик» используется для того, чтобы умаслить знакомых, и выглядит следующим образом: прикладываешь ладони к голове, согнутые указательные пальцы изображают рожки, и при этом ты строишь умоляющую гримасу. Действует. – Попробую. Он носил темно-синие джинсы и красную блузу с надписью «Sexy boy», а на дискотеки надевал зеленую. У него были клетчатые плавки и смешные тапки для бассейна. На прощальном вечере он оделся рыцарем. Кольчугу он себе сделал из булавок. – Малина… Я спрашиваю про характер, интересы. – А-а. Ну что… У него был пунктик на почве зубов и волос. – И сейчас тоже. – Съев шоколадку, он тут же мчался в умывалку. Все время спрашивал меня, не замечаю ли я, что у него откладывается зубной камень и расходятся зубы. Ну что еще? Считал, что он слишком толстый. – И сейчас тоже, – непонятно почему обрадовалась Эва. – На первом этаже у нас было зеркало. Так он все время смотрелся в него, втягивал живот, поправлял прическу. И все время мучил меня: «Скажите честно, без уверток: я очень толстый?» – И что ты? – Я ему: «Томек, ты беспокоишься о своей внешности прямо как девочка». А он на это: «Времена меняются, пани Малина. Мы, парни, ощущаем все большее давление. Вы читали Твистера?» – Бедный Томек, – растрогалась Эва. – Он был слегка зациклен на том, как он выглядит, но знаешь что? У меня совершенно не возникло впечатления, что он пустой или избалованный, как, например, Виктор. – Потому что он действительно не такой, – уверила меня Эва. – Он впечатлительный и интеллигентный. У него отличное чувство юмора. И еще он любит животных и тоже не ест мяса. – Короче, ходячий идеал. – К сожалению, есть один минус. – Какой? – Томску всего двадцать лет. Он на семь лет младше меня. 11.06. Сегодня тот долгожданный день. День разговора и истины. – Я никогда больше не взгляну ни на одного мужчину! – Трудно тебе будет: половина человечества – это мужчины. – Эва подала мне очередной платок. – Хорошо, взгляну, но уже никогда не влюблюсь. – Хотелось бы верить. – Ты говоришь прямо как Иола. Я высморкалась в поданный платок. – Вполне возможно, но посуди сама. Я пережила двенадцать твоих любовных неудач. Почему бы мне не пережить и тринадцатую? – Огромное спасибо. – Наверно, я не слишком удачно выразилась, – спохватилась Эва. – Я двенадцать раз слышала от тебя: «Он – моя вторая половинка». Почему бы мне не услышать это в тринадцатый раз? – Потому что я уже не верю во вторую половинку! – взорвалась я. – Не верю в любовь! Не верю в человеческое бескорыстие! – Я же говорила тебе: «Не ходи!» – А я ничуть не жалею. По крайней мере, теперь я знаю, какие мужчины. И вообще люди. Потому с сегодняшнего дня все изменится. С наивностью покончено. С мечтами покончено. Я превращаюсь в машину для достижения успеха. Только карьера, деньги и власть. – Кто тут говорит о карьере? Малина? Не может быть! – услышала я. В коридоре стояла Иола. – Я стучалась, – стала она оправдываться. – Наверно, вы не слышали. – Это из-за рыданий Малины. Она переживает. – Рафал женится. – Слова эти прозвучали вовсе не как вопрос. – Откуда ты знаешь? – От Виктора, его отец дружен с отцом невесты Рафала. У них какие-то общие дела. Ну что ты так смотришь? Я узнала неделю назад. – И всю эту неделю ты молчала? Позволила, чтобы я пошла туда и выставила себя круглой дурой. К чему были притчи про соседа и капельку рассудительности? – Ты, похоже, меня не поняла. – В голосе Иолы я почувствовала холодок. – Неделю назад я узнала об их дружбе. Об их браке Виктор сказал мне только сегодня, и я сразу помчалась к тебе. – Слишком поздно! – Извини, но это не моя вина. Я понимаю, что информация дошла до тебя с опозданием. Понимаю, что ты страдаешь от пустоты, образовавшейся после разрыва вашей связи. Но это не причина, чтобы разряжать агрессивность на мне. Ты должна научиться контролировать свои эмоции. В ответ я залилась слезами. – Когда у них свадьба? – спросила Эва. – В конце августа. Отец Виктора получил приглашение. – Так это правда? Ну, теперь уже на все сто процентов конец с мужчинами! – взвыла я. Мы втроем сидели в кухне. Я взяла следующий платок, а девочки терпеливо ждали. Наконец, примерно через час, запасы слез у меня иссякли. – На твоем месте я легла бы спать, – посоветовала Иола. – Завтра ты почувствуешь себя лучше. – Откуда ты знаешь? – спросила я в нос (распухший от слез). – Откуда ты знаешь, что я буду чувствовать завтра? |