Онлайн книга «Третье человечество. Микролюди»
|
Глубина 1000 метров. Свет становится слабее. Глубина 1200 метров. Свет постепенно исчезает. Глубина 1500 метров. Они уже в полной темноте. Капитан 103 все же включает прожекторы. Рыбы, которых можно видеть в иллюминаторы, становятся все светлее, глаза у них все более выпучены, так что они походят на карикатуры чудовищ. Давид, всегда увлекавшийся зоологией, узнает белых морских угрей, большеротов, серебристых мурен, рыб-лент. – Посмотрите на эту рыбу, кто это? – спрашивает Наталья. – Кальмар-вампир, его легко узнать по голубым сапфировым глазам. – А вот эта? – интересуется карлица. – Рыба-фонарь. У нее на лбу выпуклость, на конце которой небольшая «лампа». Посмотрите, она может менять интенсивность света и даже мигать, чтобы привлечь добычу. – Мне кажется, я видела рыбу, которая то появляется, то исчезает. Это возможно? – Кроме колоний и свечения, третья стратегия выживания в экстремальной среде – транспарентность. Это кальмар Vitronella, при желании он может стать практически невидимым. – Представляете себе человека с такой прозрачной кожей, что через нее можно видеть, как внутри бьется сердце или легкие наполняются воздухом… – мечтает Мартен. Они продолжают погружаться в черные воды. – Включаем панорамный сонар! – объявляет капитан Эмма 103, не отвлекаясь на разговоры своих попутчиков. Она нажимает на клавиши, и на нескольких экранах появляется информация, которая занимает все ее внимание. Спуск продолжается. Глубина 1900 метров. Вокруг них – белые хлопья, похожие на снег. При ближайшем рассмотрении это оказываются креветки. Глубина 2600 метров. Огромное количество светящихся рыб плавает среди трубчатых форм, покрытых белыми крабами. – Там же полная темнота, но видно, что и фауна, и флора прекрасно себя чувствуют, – замечает Наталья. – До сих пор я считала, что все формы жизни прямо или косвенно нуждаются в солнечном свете. По мере спуска они оказываются в еще более странной среде. Капитан увеличивает мощность передних и боковых прожекторов. И сразу же высвечивается множество трупов китов. – Они приходят сюда умирать, – произносит Давид. – Как кладбище слонов. Как угри в Саргассовом море, эти виды приплывают в определенные места по непонятным причинам. – А что это за маленькие кровососы на них? – Это рыбы-гренадеры, они пожирают трупы китов, – комментирует Давид. – Все кончается погружением на дно океана, чтобы начался новый цикл. Гренадеры – первые «дворники», но, смотрите, вот еще мурены с ротовой присоской. – Представляете, если бы все люди при приближении смерти чувствовали неосознанный позыв и собирались бы в одном месте планеты? – снова заводит любящий антропоморфизм Мартен. – Почему ты все время сравниваешь человека с этими странными существами? – спрашивает его Аврора. – Потому что они находятся в трудной для жизни среде и удивительным образом к ней приспособились. Может быть, нам тоже придется это сделать… – Ах, да! Я забыла законы Мерфи: «Все пойдет хуже и хуже, придется стать прозрачными, жить колонией, держась за руки, а потом оказаться в одном месте, чтобы сдохнуть…» Лейтенант пытается найти более удобное положение для своего большого тела в этом тесном помещении, что не так-то просто: – Да, надо подумать, это тоже возможные эволюции… Глубина 3200 метров. Вокруг них снуют всевозможные белые или светящиеся рыбы с мордами, будто сошедшими с полотен Иеронима Босха. – Фантастика, – комментирует Давид, доставая фотоаппарат. – Судя по этому экрану, здесь давление 300 атмосфер, а температура 1 °C. Нет света, тепла, мало кислорода, однако каждый из этих видов нашел способ выжить в этом аду. – Адаптационные процессы привели к тому, что они похожи на монстров, – констатирует Наталья. – А это кто? – спрашивает она, показывая на рыбу с «лампой». – Это такая камбала, бычок-кнут, у нее на лбу вырост как проволочка. И она, как и рыба-фонарь, использует световую приманку для привлечения добычи, – с восхищением объясняет Давид. Одна рыба приближается к иллюминатору. – А этой рыбе плавательный пузырь позволяет ускорять движение, как будто у нее реактивный двигатель. – А вот эта, со страшной головой, это кто? – спрашивает Аврора, показывая на рыбу с длинными, тонкими, как спицы, зубами. – Это рыба – людоед. У нее такие длинные зубы, что она не может полностью закрыть рот. – Значит, она все время с открытым ртом? – У них у всех такие огромные глотки. Это тоже адаптация? – Здесь мало добычи, поэтому, когда они все же ее находят, ее нельзя упустить. У большерота или рыбы-пеликана рот размером в половину тела. – У природы другое понятие об эстетике, чем у нас, – признает Наталья. – А вот посмотрите на эту, с прозрачной кожей, у нее кишечник матово-черного цвета, чтобы не было видно, когда она ест люминесцентную добычу, – комментирует Давид. Пока они разглядывают эти странные создания, перед ними вдруг возникает огромная рыба. – Это же акула! Что же она делает на такой глубине?! – восклицает Мартен. – Это серая акула, в ней, наверное, метров 8 длины. Настоящее живое ископаемое. Эти акулы настолько совершенны, что уже 180 миллионов лет не эволюционируют. Они могут погружаться на 3000 метров и находиться там, где все рыбы должны были изменить свою морфологию, чтобы выдержать давление. Но этим акулам не нужны никакие модификации. Попробовав несколько раз куснуть батискаф и убедившись, что он несъедобный, мощный хищник спокойно удаляется. Спуск продолжается. Глубина 3400 метров. Все более широкие полосы растительности образуют густые бамбуковые заросли, где снуют белые угри и крабы. Этот декор вызывает у них ощущение, что они открывают другую планету, с неизвестными фауной и флорой, несравнимыми по форме и цвету с тем, что существует на поверхности. – А если какому-нибудь человеку удалось бы адаптироваться к этой враждебной среде? – задается вопросом Мартен. Каждый делает свои предположения и пытается представить такую вероятность. – Это был бы человек с прозрачной кожей, – предполагает Аврора. – Или с фонарем на лбу, – дополняет Наталья. |