Книга Только поцелуй, страница 11 – Сибилла Вилан

— Ты не сердишься? — спросила Стефани.

— Нет, милая. Мы с твоей мамой всегда гордились тобой — ты же знаешь.

— За исключением того случая с новым «фордом».

Отец улыбнулся.

— Ну разве что, — признал он.

— Я думала, эта передача поставит тебя в неловкое положение.

Он прищурил карие глаза.

— В неловкое положение?

— Ну, знаешь… в школе и в церкви. Отец покачал головой.

— Возможно, трудности и возникнут, но, если кто-нибудь что-то скажет, я просто напомню о необходимости сексуального просвещения. Ты знаешь, что в этом году в старших классах забеременели четыре девочки? Четыре! Когда ты заканчивала школу, такое случилось лишь единожды… за пять лет. Нашей молодежи нужно больше знать о сексе, и если твоя передача сможет с этим справиться, то ты сделаешь хорошее дело.

Стефани почувствовала укол вины. По словам отца, выходило, что она прямо-таки источник знаний.

— Папа… знаешь, эта передача не совсем просветительская…

В свете, льющемся из окна кабинета, ей почудилось, что в глазах отца мелькнуло озорство, но Стефани не была в этом уверена.

— Люди звонят тебе и задают вопросы, верно?

— Ну да… Однако…

— И они нуждаются в такой информации? Ее не очень-то легко получить в другом месте?

— Может быть, но…

— В таком случае она просветительская, Стефани. Она просвещает людей и помогает им. Если Джек Райан не знает, где найти презервативы с колечками из шкуры африканского животного, поверь мне, ты поможешь обществу, указав ему верное направление.

Стефани не смогла с собой справиться и захихикала. Отец присоединился к ней, и вскоре они уже громко смеялись — слишком громко для места, в котором находились.

Успокоившись, Стефани вытерла выступившие на глазах слезы и посмотрела на отца.

— Я думала…

— Я знаю, что ты думала, милая, но ты ошибалась. Мы с твоей мамой взрослые люди. — Он весело подмигнул дочери. — И мы кое-что знаем о сексе.

— Я не то хотела сказать… Твоя работа… Твое положение…

Он опустил глаза и положил руки на стол. В течение минуты оба смотрели на эти руки — бледные, усыпанные веснушками. Когда отец заговорил, в его голосе звучало сожаление.

— Наш город полон добрых и сильных людей, Стефани, но должен тебе сказать, что это не тот Стонвилл, который я знал, когда был моложе. Ограниченность местных жителей, которую я стал замечать в последнее время, тревожит меня.

Второй раз за сегодняшний день у Стефани отвисла челюсть. Она ни разу не слышала, чтобы отец критиковал кого-то или что-то в Стонвилле. Чуть позже Стефани поняла и еще одну вещь: она уже давно с ним так не говорила.

Мгновение спустя распахнулась дверь и на пороге появился крошечный рыжеволосый мальчик.

— Время Истории! — выкрикнул он. — Мы хотим услышать о Моисее и о десяти апостолах.

Отец встал, затем бросил растерянный взгляд на Стефани и пожал плечами.

— Новая версия, я полагаю.

Вспомнив все это теперь, Стефани усмехнулась. Глядя на озеро, она подумала о завтрашней встрече с Дженетт. Она знала, что ответит «да». Передача будет выходить. Ничто этому не мешает… Если, конечно, не принимать в расчет брошенного в окно камня.

Но Стефани его в расчет не принимала.

Она уже собиралась лечь в постель, когда зазвонил телефон. Стефани вздрогнула: звонок напугал ее и вызвал сильное сердцебиение. Может быть, тот камень произвел на нее большее впечатление, чем она соглашалась признать?

Сердечный голос Мэрион Смайли заглушил ее робкое «алло».

— Стефани! Это Мэрион! Как поживаешь? Мэрион была владелицей местного косметического салона, и каждое произнесенное ею предложение заканчивалось восклицательным знаком. Когда она переехала с Фрэнком в Стонвилл из Мемфиса, ей пришлось заново овладевать парикмахерским искусством. В Теннесси женщина не считается причесанной, если ее волосы не возвышаются над головой по крайней мере на шесть дюймов и не обрызганы лаком до неестественных блеска и жесткости. Надо отдать должное Мэрион, она быстро научилась — как следует начесать, как следует опрыскать лаком… и вволю посплетничать.

— У меня все хорошо, Мэрион. — Стефани постаралась придать голосу небрежность, но биение сердца не замедлилось. Наоборот, оно забилось еще быстрее. Может быть, Мэрион звонит, чтобы пригласить на барбекю? Совсем по-детски Стефани скрестила за спиной пальцы. — А как ты?

— Великолепно! У нас намечается вечеринка! Мы хотим представить всем друга Фрэнка. Фу ты, это же Мартин!.. Я совсем забыла, что вы с ним уже познакомились прошлой ночью. Это будет сюрприз! Он ничего не знает, но в субботу днем мы все нагрянем к нему в рыбачий домик! Классно, правда! Приходи с картофельным салатом и содовой! Хорошо? До встречи! Целую!

Стефани медленно положила трубку, и ее лицо расплылось в улыбке. Вот все и разъяснилось, подумала она. Мартин даже не знает о барбекю…

— Пять… четыре… три… два… Ты в эфире! — сообщила Саманта запертой в звуконепроницаемой студии подруге.

У Стефани так пересохло во рту, что она не смогла бы плюнуть, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Но каким-то образом ей все же удалось выдавить из себя слова:

— Добрый день, Стонвилл. Это Стефани Митчелл и передача «Добавьте остренького». Мы ждем ваших вопросов. Линии готовы принимать ваши звонки.

Во время встречи с Дженетт, которую вовсе не удивила капитуляция Стефани, они решили направлять вопросы в определенное русло, выбирая для каждого дня свою тему. Директору радиостанции понравилось также, что Антония Митчелл окрестила эту передачу просветительской.

— Возможно, это оградит нас от особо одиозных случаев, — заметила Дженетт.

— Сегодняшняя тема — секс и нетрадиционные ориентации. — Стефани глубоко втянула в себя воздух. — Какие мысли по этому поводу, уважаемые слушатели…

Она еще не закончила говорить, а Саманта уже подняла указательный палец, что означало звонок на первой линии. Уже! Подруга вскинула еще три пальца. И на третьей линии тоже! Стефани очень захотелось забраться под стол, но она нажала на первую кнопку и произнесла:

— Здравствуйте. Что вы хотели сказать нам, слушатель?

— Что это еще за дела с темами? — раздался брюзгливый мужской голос. — У меня есть вопрос, и он не имеет никакого отношения ко всяким там ориентациям.

— Хорошо, пусть так. — Сердце Стефани гулко стучало. — Какой у вас вопрос?

— Хотелось бы знать, сколько раз в неделю считается нормальным?

— Сколько раз — что?