Онлайн книга «Заверните коня, принц не нужен, или Джентльмены в придачу!»
|
— Леля… — Диэр попытался избежать участи быть насаженным на вертел. — Я не мог иначе. Ты должна понять и не обижаться… — МОЛЧАТЬ! — рявкнула я. Чуть не плача: — Как ты мог?! Ты мне еще будешь говорить, что я не должна обижаться?!! Ты?!! — Леля… — Еще одна попытка самоубийства. — Ты играл со мной, как кошка с мышкой! — продолжала я обвинять. — Ты заставил меня поверить Мыру! Ты допустил, чтобы я открыла сердце троллю, и сам надо мной смеялся? Скажи честно, было смешно? — Ты сама… — снова кто-то открыл рот не по делу. — Да! — рыкнула я. — Я сама! Своими руками отдала тебе сердце на блюдечке, предварительно снабдив бирочкой! Сама! Но не для того, чтобы ты сделал из него отбивную! — Ничего, что я тут стою?.. — взлезла дама, возмущенно поглядывая то на меня, то на диэра. — Да стойте себе на здоровье! — разрешила я, потирая ладонью трещавшую от новых сведений голову. — Может, еще на что-то полезное мне глаза откроете. — Леля, — князь попытался перевести разговор на другую тему, — позволь представить тебе Демиурга этого мира — Магрит. Магрит — это моя жена Леля. — Очень приятно! — рассеянно кивнула я в ответ на улыбку женщины. Повернулась к мужчине и злобно сообщила: — Не выдавай свои фантазии за действительность! — Это не фантазии, — позволил себе улыбнуться диэр. Заверил: — Ты на самом деле моя жена. Мы завершили обряд. Ты позволила нанести на себя священное масло и выслушала заключительную клятву. — Но я-то не клялась! — нахмурилась я, вспоминая его бормотание. — А этого от женщины и не требуется, — самодовольно заверил меня будущий монах. — Ей лишь нужно выслушать. — Ты мне не муж! — воспротивилась я, ища что-то полезное в хозяйстве. Пусть не гламурное, но увесистое и по руке. — Муж, — спокойно кивнул он. — Наша брачная ночь свершилась! — Это было изнасилование во сне, — сообщила ему я, вытаскивая из кучки около костра толстую валежину. — Ты была согласна, — фыркнул он, не реагируя на мои вербальные и невербальные угрозы. — И не сопротивлялась. — Это было моральное изнасилование, — поменяла я показания. — И подлог. Я думала, что ты — это не ты! Так что брак недействителен! — Действителен! — припечатал диэр. — И тебе придется с этим смириться. Сейчас мы вернемся во дворец, где ты с надлежащим усердием примешь на себя обязанности княгини. — Все что я могу принять, — рявкнула я, швыряя в него ветку, — это на грудь! Чтобы глаза мои тебя не видели! — Твоя грудь мне нравится, — облизнулся мужчина, легко отводя летевшую в него деревяшку и превращая ее в золотую. — Могу тебя заверить, что эта часть твоего соблазнительного тела… — А можно без подробностей? — влезла Магрит, затыкая уши сыну. — Все же тут дети! — Замечательно! — рявкнула я, швыряя в Ладомира еще одну ветку. — Пусть смотрит, слушает и так не поступает! А то у него своих детей уже не будет! — Это ненужные подробности, — поморщилась Демиург. — Не для детских ушей. — Нужные, — возразила я, швыряя в князя шишкой и наблюдая, как она улетает в сторону веток, становясь драгоценным металлом. — Лучше пусть с детства знает, что кастраты не растут на грядках! Их создают обиженные женщины! — Леля! — предостерегающе поднял ладонь диэр. — Ты ведешь себя вызывающе! Ты моя жена! Прекрати устраивать разборки на пустом месте! Во мне полыхнуло злое веселье. — Это тебе так хочется думать! — заявила я, с садистским удовольствием наклоняясь за тарелкой со сластями, стоявшей на покрывале около кострища, и предельно медленно и очень тщательно размазывая жирные липкие вкусности об его дорогущее, расшитое золотой нитью одеяние. — Если тебе не нравится пустое место, могу предложить использовать твою могилу! Будет не так уж и голо! Я даже возложу тебе в ноги букет из терновника и воткну в изголовье осиновый кол! — Я бы все же хотела принести свои извинения! — влезла Магрит. — Спасибо! — поблагодарила ее я. — Только мне бы сначала хотелось выяснить свои отношения с этим типом, а уж потом принимать извинения и все остальное! — И как вы будете выяснять? — встрял в разговор задорный мальчуган, потихоньку освобождая пострадавшее ухо из материнских рук. — Как в Manhunt-2! — ощерилась я. — Ух ты! — обрадовался парень. — Не повезло ему! — Деловито уточнил: — А какой уровень? — Для него — последний! — уверенно сказала я. И снова нацелилась пальцем на князя. — Ты, шмакодявка от природы, подло исковеркал мою жизнь! — Как ты меня назвала?! — обиделся возвышающийся надо мной князь. Весело хмыкнул: — И потом, эту реплику ты должна говорить через лет тридцать совместной жизни, не раньше. — Щас! — отреагировала я. — Лучше сделаем монтаж! — И энергично подвигала двумя пальцами, изображая ножницы. Окинула его негодующим взглядом, задержавшись на… — Леля, ты же меня любишь? — поспешно спросил мужчина, поворачиваясь ко мне боком. — Каждый может ошибаться! — Идея мне нравилась все больше и больше. Глаза мои горели все ярче и ярче. Внутри поселилась чистейшая, незамутненная ярость. — А как же разбитое сердце? — Ладомир попытался сыграть на нежных чувствах. Опасное заблуждение и серьезная ошибка. После всего, что со мной здесь случилось? Не тут-то было! — Все в прошлом — я сделала генеральную уборку! — отрезала я, приседая и начиная на ощупь шариться в сумке. — Мама, смотри! — восторженно заорал мальчишка. — Это впервые в нашем мире — убийство маникюрной пилочкой! Веселее было, только когда ты гоняла папу по дому эпилятором, обещая выдернуть ему все! — Это семейные дела, сынок, — до багрового румянца смутилась Демиург, оттаскивая сына и начиная срочно восполнять пробелы воспитания. — А как насчет слов, что я запал тебе в душу? — вкрадчиво поинтересовался красивый рыжеволосый диэр, медленно и осторожно протягивая ко мне руку, словно к взбесившемуся животному. Прелестно! Я в ауте! Дама цвета блонди поспешно отшагнула в сторону. — Ничего страшного! Я знаю один очень хороший способ, как тебя оттуда выкинуть: пинок в зад для ускорения — и вся недолга! И лети, птенчик, в другую форточку! — мстительно ответила я, пылая огнем неугасимой душевной боли и белой ярости. — Лель, я тебя люблю! — запоздало и как-то неуверенно признался рослый Ладомир, внаглую используя крайнее средство успокоения разъяренных женщин, так сказать — «последний довод королей». Дальше у профессионального ловеласа следует обычно замануха — «хочу жениться на тебе». Но эту стадию мы уже благополучно миновали не начав. Есть еще иные подвиды «люблю»: «мила ты мне», «жить без тебя не могу!» (Надеюсь, диэр до такого мелкого шантажа не опустится.). И снисходительное: «не дури, детка!» (К данному варианту проявления чувств все благополучно идет, а зря — я такое ненавижу и не прощаю.) |