Книга Запретная земля, страница 29 – Кейт Форсит

Лахлан принялся мерить шагами пол.

— Только посмотри на нее, — сказал он Изолт. — Она такая хорошенькая, что хоть сейчас объявляй ее Майской Королевой. Мы не можем позволить ей ступить на корабль. Ты же знаешь, как суеверны моряки, а тирсолерские моряки еще более суеверны, чем все остальные. Если она поедет, из этого ничего хорошего не выйдет.

Глаза Финн заблестели от любопытства. Тирсолерские моряки?

— И я думаю, что волынщику тоже лучше остаться. Взгляни на него, одна кожа да кости, а на подбородке не больше волос, чем у младенца.

К изумлению Финн, Эшлин бросился перед Лахланом на колени.

— Нет, Ваше Высочество, я должен остаться с госпожой! — воскликнул он. — Милорд вверил ее моим заботам.

Изолт с любопытством взглянула на него, потом наклонилась и протянула ему сильную белую руку. Он схватился за нее, и она заставила его подняться на ноги.

— Путешествие, в которое отправляется Финн, трудное и опасное, — резко сказал Лахлан. — Чтобы защитить ее, ей нужны ведьмы и воины, а не мальчишка с волынкой. Ты только подвергнешь ее еще большей опасности, если поедешь.

Эшлин побелел, но все же упрямо стоял на своем.

— Милорд послал меня служить ей и защищать ее, — ответил он нетвердым голосом. — Я дал священную клятву.

Джей выступил вперед.

— У него талант к музыке, — сказал он. — Ваше Высочество, слышали бы вы, как он играет на волынке. Он может заставить тебя глотать слезы, а может и заставить шагать быстрее. Он еще и на флейте играет, да так, как я никогда раньше не слышал. Возможно, нам понадобится каждая кроха музыкального таланта, которую мы сможем найти.

Финн переводила взгляд с одного лица на другое. С каждой минутой дело становилось все более и более загадочным. Какую пользу может принести игра на волынке?

Лахлан хмурился, одной рукой поглаживая Лодестар, который тускло засиял в ответ. Изолт положила руку ему на локоть.

— Такое мужество нельзя оставить без награды, — сказала она.

— Лодестар поет хвалу, — отрывисто сказал Лахлан. — Кто я такой, чтобы запретить человеку идти своим путем? Пусть волынщик едет, если хочет, хотя у меня очень плохое предчувствие. Я хотел, чтобы отряд был как можно меньше. Финн с кривой ухмылкой заметила, что Брангин не сделала ни малейшей попытки убедить Ри взять ее с собой, несмотря на все обещания, данные Гвинет. Напротив, она чувствовала огромное облегчение, что ей не придется столкнуться с многочисленными опасностями моря. Финн бросила на кузину полный презрения взгляд, вызвавший на бледных щеках Брангин лихорадочный румянец.

— А Дональд? — спросил Дайд. — Дональд Верный?

— Это не слуга ли Мак-Рураха? — воскликнул Лахлан. — Я давно его знаю. Очень храбрый старик и лучший лучник, какого я когда-либо видел. Он попадает белке в глаз с двухсот шагов. Как думаешь, леаннан? Не вызовет ли такой пожилой человек подозрения на корабле? В море обычно ходят самые молодые и сильные, и хотя я не сомневаюсь, что Дональд не уступит в храбрости ни одному из них, мы не хотим ничем навлечь на него подозрения.

— Ваше Высочество, иногда старого моряка, у которого в жилах течет морская вода вместо крови, делают корабельным коком, чтобы он мог чувствовать волны под килем и дышать морским воздухом, пусть даже возраст не позволяет ему карабкаться по снастям и поднимать паруса.

Говоривший был высоким суровым мужчиной с обветренным загорелым лицом и коротко остриженными седыми волосами под трехрогой шляпой. Он и его товарищи разговаривали в другом конце комнаты, но во время спора незаметно подошли ближе. Он слегка поклонился, приложив сжатую в кулак руку к сердцу.

— Дональд Верный умеет готовить? — с ухмылкой спросил Лахлан.

— Да, и очень неплохо, — с достоинством ответила Финн, втайне радуясь, что Эшлину и Дональду все-таки разрешили сопровождать ее. Все эти разговоры о трудном и опасном путешествии посеяли в ее душе тревогу.

— Ладно, решено, хотя я уж и не знаю, смеяться или плакать. Кто когда-нибудь слышал о воровке с собственным волынщиком и слугой?

— А кто когда-нибудь слышал о воровке, которая была бы еще и банприоннсой? — парировал Дайд.

Лахлан улыбнулся и сказал:

— Дайд, флот готов отплыть завтра утром. Чем вы с Энит объясните свое исчезновение сразу после Летней Ярмарки?

— Мы собираемся притвориться, что бабушка заболела, — ответил Дайд. — Все знают, что она слаба и болезнь, которая искривляет все ее члены, с каждым годом становится все более и более мучительной. Папа поедет вместе с другими фургонами, ведь все знают, что мы не можем позволить себе бездельничать. Нина останется в Дан-Горме и будет делать вид, что ухаживает за ней.

— А ты? — спросила Изолт. — Вдруг кто-нибудь заметит, что тебя тоже здесь нет?

Дайд пожал плечами.

— Те, кто поедут с папой, будут считать, что я остался в Дан-Горме с бабушкой, а те, кто останутся в Дан-Горме, решат, что я уехал с папой, а мы с бабушкой тем временем будем в открытом море. Здесь собралось столько фургонов на Летнюю Ярмарку, что никто не разберет, кто и что сделал потом. Все будет в порядке.

— Что ж, ладно. Ох, Дайд, ты же еще не знаком с нашим капитаном, да? Это капитан Тобиас из Кирклорели, городка неподалеку от Брайда, в Тирсолере. Он должен будет доставить вас всех в целости и сохранности к Черной Башне. Капитан Тобиас, это мой самый старый и лучший друг, Дайд Жонглер, собственный циркач Ри.

— Личный шут Ри, — с улыбкой отозвался Дайд, кланяясь капитану. — Рад встрече, капитан.

Капитан поклонился в ответ, так же прижав к сердцу кулак, потом кратко представил остальных:

— Это мой первый помощник, Эрвин Праведный, а это штурман, Альфонсус Уверенный. Лучшей команды и желать нельзя; все они знают Берег Скелетов как свои пять пальцев. Если кто-то и может провести нас мимо Мыса Гнева и через Дьявольскую Воронку, так это они.

При словах Черная Башня по спине Финн пробежал холодок паники. Теперь же он превратился в дрожь, потрясшую ее худенькую фигурку.

— Берег Скелетов? — спросила она тонким голосом. — Дьявольская Воронка? Пылающие яйца дракона, да скажет мне кто-нибудь наконец, куда и зачем мы отправляемся, пока я не спятила?

На миг в комнате повисла ошеломленная тишина. Внезапно суровое лицо Лахлана расплылось в блаженной улыбке.

— Финн, дикарка! — воскликнул он. — Ты что, не испытываешь никакого почтения к своему Ри? Считаешь, что именно так и подобает задавать мне вопросы? Тебе следовало бы низко присесть, с опущенными долу глазами извиниться и сказать: «Прошу прощения, Ваше Высочество, что посмела перебить вас, но не окажете ли вы мне такую милость позволить задать вам вопрос?»

— Ой, вот дерьмо драконье! — хихикнула Финн.

— Фионнгал! — строго одернула ее Брангин. Ее щеки пошли красными пятнами. — Пожалуйста, Ваше Высочество, простите ее, она не хотела…