Книга От греха подальше, страница 33 – Марина Серова

— И на том спасибо, — съязвила я.

— Ну, во-первых, ты уже поняла, что в Тарасове я оказался не случайно. Нас давно интересовал этот самый заповедник, его хозяин и гости. Но мы никак не могли туда попасть, и не последнюю роль в этом сыграли его покровители, среди которых… — Герман вздохнул. — Этого я тоже тебе не могу сказать. Понимаешь, как мне сложно с тобой говорить?

— Ты мой бедненький.

Пропустив мимо ушей мою иронию, Герман продолжил:

— Но мы до вчерашнего дня даже представить себе не могли, с какими силами имеем дело.

— Ты имеешь в виду «короля террора»? — спросила я.

— Да. Я до сих пор не могу поверить, что его больше не существует. Но не только в нем дело…

— А, кстати, кто же этот загадочный хозяин «замка»? — спросила я.

— До вчерашнего дня мы считали, что это одна из крупных фигур военно-промышленного комплекса. Он когда-то возглавлял закрытый институт в Тарасове… Но теперь мне кажется, что этот человек был подставным лицом. И нас ожидают еще большие сюрпризы!

— Так. Ну с этим мне все более или менее понятно, — сказала я. — Переходим ко второму вопросу.

— На этот вопрос ответить, с одной стороны, очень просто, — опять загрустил Герман.

— Ну вот с этой стороны и начни, а там посмотрим, — предложила я.

— Ну хорошо. Марининого отца я не знал. Хотя, может, когда-нибудь мы с ним встречались, — честно сознался Герман, — и Марина была только способом привлечь к этому делу…

— Меня, — догадалась я.

— Тебя, — вздохнул Герман.

— А нельзя было ввести меня в курс дела? Спросить, согласна ли я? — спросила я.

— Видишь ли, Танюха… Тут как раз и начинается вторая сторона, о которой я говорил. Понимаешь… Эта операция разрабатывалась не один день, и существуют ситуации, при которых идеальным агентом является человек, который… Ну представь, что тебе нужно пронести через таможню контрабанду. Знаешь, кто это сделает лучше всего?

— Я?

— Идеальным курьером будет человек, не подозревающий, что он везет контрабанду. Опытные контрабандисты часто используют этот прием. Они подходят к первому попавшемуся человеку и просят пронести в самолет чемоданчик, объяснив, что не хотят платить за превышение веса багажа. Или просто просят помочь поднести…

— Можешь так долго не объяснять — я иногда смотрю детективы, — опять перебила его я.

— Кроме того, ты могла бы не согласиться, — добавил он.

— Короче, меня интересует, какую роль в этой комедии ты отвел мне? — спросила я, потеряв терпение.

— Обещай, что не запустишь в меня тяжелым тупым предметом, — попытался пошутить Герман.

— Еще короче.

— Обещаешь? — настаивал Герман.

— Обещаю-обещаю.

— Ну хорошо… Сними, пожалуйста, сережки, — неожиданно попросил он.

— Это обязательно? — потеряла терпение я.

— Ну пожалуйста, я очень тебя прошу.

— О, господи! Ну пожалуйста… — согласилась я и начала выполнять его идиотскую просьбу.

Правая сережка расстегнулась легко, а левую, как назло, заело.

— Не получается? — участливо спросил Герман. — Давай помогу.

— Да что тебе приспичило! — наконец не выдержала я.

Не обращая внимания на мое возмущение, Герман стал помогать мне снимать сережку.

— Тут, по-моему, что-то сломалось…

С этими словами он достал из кармана кусачки…

— Что ты собираешься делать, идиот? — успела испугаться я.

…И одним движением перекусив дужку сережки, он моментально освободил мое ухо и сунул сережку себе в карман.

— Ты что наделал? Да ты…

Я была настолько ошеломлена его странным поведением, что не знала, как реагировать на подобную выходку.

— Тебе жалко сережку? — нагло спросил он. — Не волнуйся, у меня есть запасная.

И достал из другого кармана маленькую коробочку. Машинально я открыла ее… и обнаружила там точную копию первой сережки.

— Ты что, заранее знал… — хотела я задать глупый вопрос. Мне было не до шуток.

— Извини, пожалуйста, но там был передатчик, — уже серьезно объяснил Герман.

— Да я тебе… — я задохнулась от возмущения и машинально схватила свою тяжелую кофейную чашку.

— Ты обещала, Иванова, — напомнил Герман и, вскочив со стула, выбежал в коридор.

Я устало опустила чашку на стол.

Долго я не могла прийти в себя, и Герману пришлось приложить немало усилий, чтобы я без отвращения могла смотреть на него. Потом ему позвонили, и он исчез из моей жизни. Я надеялась, теперь уже навсегда.

* * *

Через несколько дней, подняв телефонную трубку, я услышала:

— Привет, Танюха.

— Я тебя слушаю, — ответила я сухо.

— Я не помню, у тебя есть на кухне радио? — весело спросил Герман.

— Ты за этим звонишь?

— Я серьезно! Это очень важно!

— Ну, есть.

— Иди быстрее! Послушай, я подожду. Быстрее!

Положив трубку на стол, я пошла на кухню, с раздражением повернула ручку громкости и услышала:

— …за удачное проведение особо важной операции по обеспечению международной безопасности присвоено звание «Герой России». А теперь переходим к новостям культуры…

Я выключила радио и вернулась к телефонной трубке.

— Слышала? — торжествовал Герман.

— Поздравляю, — так же сухо сказала я.

— Ты что, не поняла? — растерялся Герман. — Завтра ты должна быть у Президента!

— При чем тут я? — искренне удивилась я.

— А как же, по-твоему, я без тебя там смогу? Ты что, меня уже совсем за человека не держишь! Да ведь, если бы не ты… — орал на меня Герман. — Короче. Через… двадцать три минуты за тобой заедут ребята — полетишь вместе с ними. На аэродроме я тебя встречу.

И повесил трубку.

Да, воистину нет на свете ничего более мягкого и отходчивого, чем женское сердце… Через час я летела в Москву.