Онлайн книга «Играть, чтобы жить. Книга 6. Война»
— Я че?! У меня Радужный есть. Ты вон на амбалов своих молчанку наложи, а то завтра в Долине не останется ни одного кота-мальчика! И вообще, чего ты трешься вокруг этой могилы? Вспомнил свое мрачное некромантское прошлое? Я задумчиво протянул: — Ага… Вот прикидываю — не переквалифицироваться ли в гробокопатели? Как думаешь, сколько добра под этим камушком? Оркус подошел поближе, считал надпись и на секунду завис, работая с базой. — Мэйн-танк клана в триста рыл, пусть даже такого ущербного, хм… Тысяч на четыреста минимум. Золотом. Хотя скорее пятьсот плюс. — Вот и я о том же… Прислушавшись к изрядно растраченным запасам Очей Святости, покачал головой — нет, им эта задача не по зубам. Потянулся к заботливо сберегаемому источнику Искры Творца. Приласкал трепетное пламя, осторожно зачерпнул драгоценную горсть. Рука засияла, отблески первородного огня задрожали на лицах почтительно замерших соратников. Сжал кулак и со всей пролетарской ненавистью влепил в надгробие! Каменное крошево брызнуло в стороны. По-бабьи взвизгнул травмированный огр-грузчик, боль пронзила руку, а свечение чуть угасло. Млин, ну не десантник я ни разу! Закусив губу, ударил еще трижды. Баюкая травмированную кисть, посмотрел на результат своих действий, краем глаза уловив встревоженные переглядывания подчиненных. «У капитана солнечный удар?» К сожалению, метрика мира крепко вцепилась в один из краеугольных камней магических законов микровселенной. Небольшая трещина да неглубокая выбоина — вот и весь результат. Так не пойдет… Не руками надо работать, а головой! В смысле, мозгами! Погружаю разум в Искру, поневоле расплываюсь в улыбке от пьянящего ощущения всемогущества. Окутываю надгробие сетью своей воли и рывком затягиваю узел! В груди ёкает, кровь брызжет из носа, я падаю на одно колено, а камень взрывается кучей осколков! Утираю рот, хриплю: — Готово! И уже про себя: — Дебил! Растраченной энергии хватило бы на чудо средних размеров! Нет, я и так совершил всамделишное чудо, но как-то оно не впечатляло… Одна раздолбанная могила ничего не решает — я ведь искал способ обнулить все поле брани… Встаю на ноги, подхожу к груде щебня и ворошу ее ногой. Оба-на! А это что?! Нагибаюсь, достаю из кучи мусора гигантские ботфорты со стразиками на щегольском каблуке-шпильке. Ха! А неизвестная троллиха была еще та модница! Гордо трясу добычей, но мгновенно тушуюсь от тихого вопроса за спиной: — Глебка, а где мой Умочка? Неладно у меня что-то на сердце… Медленно поворачиваюсь. Так я и знал… Заплаканные глаза Бомбы вцепились в мое лицо, со страхом ожидая ответа. Натужно улыбаюсь, демонстрируя ботфорты. — Привет! Смотри, какие я тебе педали достал! Держи! За доблесть на поле брани награждаешься боевыми красными сапогами! — Спасибо… — экс-наемница со скепсисом поглядела на каблуки. — Умка где?! Я подошел ближе и успокаивающе взялся за широкие плечи Бомбы. — Ушел на перерождение… Дрался как герой! Небось, накрутил счетчик своей дубины, то-то порадуется, когда воскреснет! Да не реви ты! Хорошо все будет! Не он первый, не он последний! И вообще, в твоем положении нельзя нервничать! Моя спина снова негодующе заскрипела. Закованный в сталь бегемотик решил поплакать у меня на плече. Тысячекилограммовая тушка навалилась всем весом, крупные мутные слезы часто застучали по броне. — А если не возродится?! Я ответил без тени сомнений: — Выверну Великое Ничто мехом вовнутрь, но Умку достану! Ну что ты в самом деле?! Мы же русские, своих не бросаем! Бомба вновь шмыгнула носом, чуть успокаиваясь. — Глеб, я тогда домой прыгну, хорошо? На стол накрою, личинок этих, мучных, будь они неладны, приготовлю… С рыбьим соусом, как он его только ест?! Я облегченно выдохнул: — Ага, давай! Мужик скоро с войны придет, а жрать нечего — непорядок! Так, глядишь, и сменит одну сорокалетнюю наемницу на две двадцатилетних! — Голову оторву… — многообещающе пробурчала Бомба и сломала печать пергамента. Хлопок закрытия портала совпал с громом божественного перехода. Да что ж такое?! Как воевать — так некому, а как пожинать плоды победы — так не протолкнуться! Павший действительно выглядел именинником — сиял и лоснился. Вполне реально, что от этой битвы за веру ему перепало немало плюшек. Ауле жадно сверкал глазами, сиял доспехом и мял в руках чудо-молот. Представляю как непросто было Пашке удержать жадного до драки Отца Всех Гномов! Йаванна с жалостью смотрела на поле брани и шептала что-то неслышное. Молилась или считала трупы? Макария же брезгливо кривила губки и с неудовольствием поглядывала на Василисков. Не вовремя мявкнувший ирбис привлек внимание богини. Впервые за долгое время ее лицо расплылось в настоящей улыбке. — Какая прелесть! — девушка опустилась на колени, протянула к котенку руки и, окутав его пеленой силы, подтащила к себе. Ирбис вяло вырывался, но Макария запустила пальцы в его шерсть, уткнулась носом в плюш и счастливо засмеялась. — Я забираю его себе! Улыбаюсь, качаю головой: — Прости, Великая. Это мой фамилиар. Подарок от друга… Богиня легкомысленно отмахивается: — Ах, оставь! Найдешь себе другого! Этот — МОЙ! Макария стягивает невидимые путы, пакуя вырывающегося барса. Ирбис уже не столько шипит, сколько жалобно и просительно пищит. Ментальная связь взрывается воплем о помощи! Какого хрена?! Мой взгляд тяжелеет, я делаю шаг вперед, а из посоха без всякой команды агрессивно выпрыгивает нетерпеливое адамантовое жало. Богиня хмурится и показывает на меня пальцем: — Паша, поставь своего жреца на место! Брови Неназываемого изумленно взлетают, черные глаза наливаются и вовсе беспросветной тьмой. — Я тебе что, мальчик на побегушках?! Верни чужое и имей уважение! Человек одержал немыслимую победу во славу нашего Пантеона! Жест Павшего рубит невидимые путы, ирбис благодарно мявкает и спешно прячется за моей спиной. Лицо Макарии идет пятнами, она топает точеной ножкой в высоком кожаном сапоге тончайшей выделки и исчезает в хлопке персонального гейта. Пашка раздраженно сплевывает и чуть виновато косится на нас: — Простите, друзья… Нервничает она сильно, боится, что последние дни живем, отсюда и истерики постоянные, сам устал… |