Онлайн книга «Авалон-2314»
|
Расслабился Хонгр непозволительно. Когда он удобно устроился за рулем, ворохом бросив пятнадцать роз на заднее сиденье, по капоту автомобиля застучали отлакированные ноготки. Хонгр поднял глаза и увидел стройную блондинку в облегающем зеленом платье, с усмешкой разглядывающую его. – Подвезете? – поинтересовалась девушка. – Или я помешаю вашему романтическому свиданию? Мозг Хонгра заработал с утроенной силой. Кто это? Почему она подошла к нему? Зачем? В чем может быть подвох? Не видел ли он эту девушку прежде? Ах, если бы она была просто искательницей приключений, обратившей внимание на стильного парня в дорогом красивом автомобиле. Но в такие случайности Хонгр не верил. Нет, к девушке могут подойти на улице просто так – да и то не совсем «просто так». К нему – вряд ли. И тем не менее роль нужно было играть до конца. – Подвезу, – натянуто улыбнулся он. – Куда? – Здесь близко. Коттедж Александра Парамонова. Не слыхали о таком? Хонгру стало еще более не по себе, но он не подал вида. – Именно к нему и еду. – Вот и отлично! – широко улыбнулась девушка. – Как удачно, что я вас встретила. Тащиться на мобиле слишком скучно и утомительно. Тем более что ездовая струна кончается в полукилометре от коттеджа Александра. Нет ничего тоскливее плетущегося на своих маленьких колесиках лишенного ездовой струны мобиля. Как вы думаете? – Думаю, есть вещи гораздо более грустные. Но описанный вами мобиль мне стало жаль. – Пожалейте лучше меня. Точнее, поздравьте – ведь теперь мне не придется страдать, я встретила вас. У меня интуиция, представляете? – Да уж, – Хонгр скрипнул зубами. * * * Вечерело. Мы с Никитой шли по улице пешком. Башню, в которой я жил, отделяло от комиссариата полиции каких-то два километра. Кабинки мобилей плыли над нами. Сын заверил меня, что на голову нам ни один из них не спрыгнет. Мало того, что в наших имплантатах постоянно работали опознавательные маячки, мобили имели чуткие датчики движения, тепла и объема – спрыгивать на кошку или собаку (не всем диким зверькам еще внедрили поисковые имплантаты-опознаватели) тоже не годится. – Ты, как всегда, загадочен, папа, – заметил Никита. – Спрашивать тебя, видел ли ты этого Крушинина, знал ли о нем, я не буду – наша беседа записывается. Но дело очень странное. – Мне тоже так показалось, – я усмехнулся. – Скажу тебе не для протокола – я не убивал ни Крушинина, ни кого-то еще. Во-первых, это было бы самой настоящей глупостью, а во-вторых, я и понятия о нем никакого не имел до того, как меня арестовали. Надо будет рассказать Кириллу, что произошло. – Ему ты доверяешь больше, чем мне? Я обнял сына за плечи: – Что ты, Никита? О чем речь? Все мы родственники, и я вкладываю в это понятие определенный смысл – не знаю уж, принято ли так теперь. Только Кирилл освоился в этом обществе гораздо больше, чем мы. Я вообще ничего пока не знаю, да и ты, подозреваю, осведомлен не обо всех тонкостях современной жизни, хоть и устроился на работу. Кстати, поздравляю тебя от всей души! Кирилл тоже знает не все – ведь он не родился здесь, однако опыта у него гораздо больше. – Наверное, ты прав. Знаешь, мне тяжело осваиваться в новом мире. А ты словно сразу погрузился. Путешествуешь в вирте, знакомишься с людьми… – Откуда ты знаешь? – Кирилл рассказал. – Кстати, отчего он хочет называть всех родственников по имени? – Современная этика. Прежде всего так лучше для нас. – Чем? – Ну, представь: идешь ты с девушкой, а к тебе подходит парень и начинает: «Дедушка! Дедушка!» А потом еще и выясняется, что ты ему не просто дед, а прапрадед. Перед девушкой неудобно… Я рассмеялся. – И оказывается, ко всему прочему, что она моя прапраправнучка. Ужас… А как в самом деле определить, родственник тебе человек или нет? – Все мы родственники. В той или иной степени, – ответил Никита. – Мы научили чему-то своих детей, а они теперь учат нас. Странно, правда? – Так было всегда – в той или иной степени. Диалектика! А сейчас молодежь любит учиться? Настоящая молодежь? Никита пожал плечами: – Много ли ее? Рождаемость сильно упала – причем я точно не знаю почему. Возможно, это связано с процессами сохранения вечной молодости… Так что больше молодежи воскрешенной – тех, кто умер молодым. Такие учиться, как правило, хотят. А настоящие дети разные, как и прежде. Но я видел не слишком много детей. – Да, детишек мало. И, похоже, они воспринимают нынешнюю жизнь не как чудо, а как нечто само собой разумеющееся. – Верно, – согласился Никита. – К воскрешенным отношение спокойное, без особых восторгов и без настороженности. Только ведь воскрешают далеко не каждого. В первую очередь тех, кто может быть полезен. Хотя декларируется принцип: «Мы вернем к жизни всех, кому хоть чем-то обязаны». – Хороший принцип. Ты полагаешь, он не будет соблюдаться? Мне послышалась в твоих словах какая-то горечь. Порыв ветра, вырвавшийся из узкого переулка, принес запах озона и несколько обрывков легкой, почти невесомой бумаги, один из которых облепил мои ноги. Никита помог мне стряхнуть бумагу, чихнул, проворчал что-то неразборчиво. Потом сказал вслух: – Не знаю. Возможно, и так. – Что так? – Возможно, воскресят всех, кто не запятнал себя преступлениями против человечества, не причастен к террористическим организациям и тоталитарным сектам. Да и тех, кто запятнал, будут воскрешать и воспитывать. Но пока мы вынуждены работать, работать и работать. – Ты представлял себе рай не так? – я улыбнулся. – Вот именно! – Ну, что я могу сказать тебе, сынок… Я ведь вообще не представляю себе этот рай. И хочу полететь на Луну. – Кстати, ты еще ее не видел? – В каком смысле? В вирте? Или по телевизору? – В небе! – Нет, я мало смотрел в небо. – Тебя ждет сюрприз. Кажется, Луна растет и скоро будет полной – увидишь все, что надо. – А именно? Лунные базы? – Лучше посмотреть самому. Я когда первый раз увидел Луну, словно бы испытал просветление. Реально осознал, где нахожусь и что пути обратно уже нет. До этого как-то не верилось. А показал мне ее Кирилл. – Кстати, тебя воскресили раньше Татьяны? О своей жене сын не упоминал, и я, наконец, решил задать вопрос сам. Никита хмыкнул: – Почему ты решил, что она уже среди живых? – Ну, не знаю… Кирилл живет с женой и с детьми… – С женой. С детьми сейчас мало кто живет. – Никита сказал это почти раздраженно. |