Онлайн книга «Урожденный дворянин. Защитники людей»
– Зачем так, Женя, э? – с подчеркнуто мягкой укоризной проговорил и Асиялов. – Ты молодой совсем, года полтора как из армии вернулся… почему так разговариваешь, э? Я же с тобой, как с братом… – Понимать надо, ну! – прямо-таки с болью в голосе присовокупил меднобородый. – Ну, хорошо, хорошо… – бормотнул Женя. Чувство вины, чуть коснувшееся его, растаяло бесследно после мгновенно пришедшего понимания: на то и был расчет его собеседников – с самого начала найти повод качнуть равновесие, навязать ему позицию заведомо неправого. Выпили. – Давай еще, Женя? – предложил Асиялов. – Не отказывайся, обидишь… – Гейдар, – сказал Сомик, – вы же не коньяк ко мне пить приехали, верно? Бородач зацокал, трагически воздел руки к потолку, демонстрируя степень обиды совершенно неописуемую. Но директор ЗАО «Шалбуз» не посчитал нужным и дальше вести первоначально избранную линию. – Да, – согласился он. – Не коньяк… Разговор у меня к тебе есть, Женя. – Слушаю вас. – Ты меня знаешь, да? – заговорил Асиялов. – Я – чем занимаюсь? Я людей вожу. Из райцентра в город. Не в автобус же им набиваться… который не каждый день даже и ходит, правильно? А у меня восемь «газелек», все летают как ласточки. И всем людям места хватает, все довольны. Проезд сущие копейки стоит. Любого спроси, хоть в райцентре, хоть в своей деревне, ни у кого ко мне претензий нет. И не может быть. Потому что, Женя, я нужное дело делаю. И хорошо делаю. Так? – Безусловно, – не стал спорить Сомик. – Только… – Что «только»? – всполошился Асиялов. – Что «только»? – Ваши «газели» в райцентре полный салон набивают и везут в Саратов, – начал объяснять Женя. – Останутся свободные места – подсаживают кого-нибудь из деревень, через которые проезжают. А не останутся – не подсаживают. Да и не через каждую из окрестных деревень маршрут ваших «ласточек» лежит. Так вот и приходится людям в райцентр добираться, чтобы оттуда в город уехать. – Ну, дорогой… – поднял густые брови Асиялов. – Не могу же я к любому, кто пожелает, прямо ко двору подъезжать… – А я могу, – просто сказал Женя. – Понимаете, Гейдар, ваше предприятие клиентский рынок целиком не охватывает. Потому я и посчитал возможным… занять, так сказать, потребительскую нишу… – Какую еще нишу-мишу! – внезапно осердился бородач. – Ты слушай, что тебе человек говорит!.. – Женя, ты нехорошо поступаешь! – повысил голос и директор «Шалбуза». – Реально тебе говорю – нехорошо! Ты на мое поле лезешь, так серьезные люди бизнес не делают. Не принято так! А мне детей кормить надо, родню кормить надо, водилам зарплату платить… – Да на здоровье, – пожал плечами Женя, про себя удивляясь напору Асиялова. – Я-то вам чем помешать могу? Ну, в крайнем случае, потеряете двух-трех клиентов. От «Шалбуза» не убудет. Меднобородый с глухим присвистом проговорил что-то непонятное. Кажется, выругался. – Ты правда, что ли, не понимаешь, Женя? – даже поморщился, вроде как от бессилия объяснить очевидное, Асиялов. – Я тут людей вожу, я! Я! Это – мое дело! И если каждый у меня под ногами мешаться будет… нехорошо будет… – закончил он с такой интонацией, чтобы уж не возникло сомнений– кому именно будет нехорошо. – Угрожаете? – Зачем угрожаю, э? – всплеснул руками директор «Шалбуза», сразу смягчив тон. – Я тебе предложение делаю, Женя. Иди ко мне на зарплату. Машина твоя, бензин мой, ремонт мой. Ты ж в кредит брал свою «газельку», да? Так у меня ты его мигом отобьешь, кредит этот. Зарабатывать будешь… – Асиялов смачно чмокнул сложенные щепотью палью, – во как! А если проблемы у тебя какие возникнут, в дороге или еще какие-нибудь… Ты Казима Адамовича знаешь, конечно? – Знаю, конечно. Асиялов Казим Адамович. Начальник отдела полиции в райцентре. – Он враз все порешает, если что. – Он ваш… дядя, кажется? – Брат. Родной брат. А дядя – это Джамил Дмитриевич. Который в Клещевке дом выстроил недавно. Какой человек! Э! Заслуженный врач! Всю жизнь людей спасал, а теперь на покой ушел. Из города в нашу глушь переехал, к семье. – Большая у вас семья… – чуть улыбнулся Сомик. – Большая, Женя, – с гордостью подтвердил Асиялов. – И все – люди уважаемые, серьезные. Всего сами добились, всегда для народа работали… Ну как, Женя? По рукам? – Нет, – ответил Сомик. – Как «нет»? – не поверил Асиялов. – Подумать надо? – Не надо мне думать, – усмехнулся Женя. – Что мне надо, я обдумал уже. У вас все, Гейдар, или… еще какое предложение ко мне имеется? Меднобородый вдруг с силой ударил себя ладонями по бедрам и разразился громогласной тирадой, ни слова из которой Сомик не понял. – Потише, – попросил Женя. – Мама в соседней комнате занимается – тетради проверяет. Асиялов обернулся к бородачу, и тот смолк. – Все у вас, Гейдар? – снова спросил Сомик. И тут с директором ЗАО «Шалбуз» случилась странная штука. Он вдруг начал разбухать, как надуваемый шар. Щеки Асиялова надулись и побагровели, глаза выпучились, шапка волос заколыхалась. Женя даже несколько обеспокоился за своего гостя… Асиялов громко и длинно выдохнул. И поднялся. – Подумай, Женя, – сказал он чуть сдавленно, – как следует подумай. Завтра-послезавтра жду тебя у себя в конторе. Подумай. А то… нехорошо будет. Он вышел, и следом вышел его меднобородый сопровождающий. Убрав стаканы и бутылку со стола, Сомик направился во двор, чтобы запереть на ночь калитку. * * * Этот разговор состоялся в четверг. А в воскресенье поздним вечером на телефон Жени Сомика, завернувшего по делам в соседнюю деревеньку, поступил звонок. Звонил отец Жени. – Слушай, тут опять эта машина… – голос отца снова явственно отдавал тревогой. – На которой к тебе… эти приезжали. Остановилась у двора, постояла, потом дальше поехала. Потом – гляжу – возвращается малой скоростью. Сейчас опять у двора стоят. Говорил же я тебе… «Вот настырный сукин сын», – ругнулся про себя Женя по адресу Асиялова. А вслух сказал: – Сейчас буду. Они что – стоят просто? К вам не пытались зайти? – Вообще из машины не выходят. Ты быстрее давай, – сказал отец и отключился. Сомика точно сквозняк по ногами протянул. Он вскочил в дряхлый отцовский «жигуленок», дал задний ход, бросив машину в липкую осеннюю темноту от ярко освещенных желтым домашним светом окон. Резко вывернул на дорогу. На свет под окна нетвердо ступил косматый мужичок, нежно, как младенца, прижимающий к груди толстый рулон ткани. – Материальчик-то какой! – бормотал мужичок, икая. – Как раз для сидений… Пассажиры твои точно в люле спать будут. Э, Женек?! Куда ты?.. |