Онлайн книга «Любовь крестоносца»
|
Рыцари застыли в восторге. Георг от восхищения открыл рот, да забыл закрыть, и так сидел, даже челюсть отвисла от изумления. Красавица поочередно приближалась к каждому из посетителей и, как-бы нечаянно, касалась их в танце своим прекрасным телом. Запах благоухающего женского тела, источающего пряный аромат любви, возбудил в молодых мужчинах неукротимое желание обладать ею. Каждый из них готов был броситься на нее и подмять под себя желанное тело, но присутствие товарищей и завороженность необычной обстановкой сковывало их. — Знакомьтесь, это Амрита, — произнес материализовавшийся из тени старик, — мое имя Хариш. В зал вплыли еще молодые девушки, по числу рыцарей. Танцуя, они приблизились к мужчинам и расположились на коленях подле кушеток каждого гостя. — Вы прибыли сюда не насытить грубую похоть, а научиться предаваться наслаждениям от любовных утех согласно древнему искусству, данному нам богом Камой. Акт любви посвященного в шестьдесят четыре искусства наслаждения отличается от вашего поспешного освобождения от семени, как пир царя от скудного завтрака нищего, — Хариш продолжил свою, слишком длинную на взгляд молодых мужчин, речь. Женщины запели и, мягко уложив на кушетки мужчин, начали натирать благовониями и массировать их тела. — Они поют гимн любви бога Камы. Вот о чем он, — старик перевел слова незнакомого языка: При виде стрелы страсти, натянутой на Цветочный лук, Драгоценного камня, наполненного молоком амброзии, Отливающего маслянисто-красным коралловым цветом, Даже дочери богов падут наземь. Одно касание кончиком драгоценного камня дает вкус. Проникновение подобно сахарной патоке. Трение и прижимание — сладчайшему меду. Дай мне насладиться разнообразием приятных вкусов! Натирания и пение были чрезвычайно приятны. Мужчины не могли сдерживать вырывающиеся у них стоны и хрипы. И, слыша друг друга, еще более возбуждались. — Скрепите свои члены! Зажмите свои желания, рыцари креста и бога вашего страдающего! — продолжал тише и нараспев старик, — эти растирания семи важнейших чакр ваших приведут в готовность всю энергию любви вашем теле… — Она давно в готовности, — прошептал Ульрих, стараясь скрыть от товарищей свой возбужденный член. — Чтобы энергия, заключенная в вас, слилась с земною праной, соединилась с космической энергией и, слившись с потоком энергии возлюбленной вашей, вулканом изверглась до небес! — не обращал внимания на страдания мужчин Хариш. — Наши танцовщицы-девадаси введут вас в великий мир любви, мир бога Камы, сына Вишну и Лакшми. И вы падете жертвами его от пяти цветочных стрел: из голубого лотоса, жасмина, чампака, ириса и цветка манго. Древко его лука сделано из сахарного тростника, тетива — из роя жужжащих пчел. Его небесные спутники — танцовщицы-апсары и музыканты-гандхарвы. — А мое древко сделано из железа! — рыцари хрипло рассмеялись неприличной шутке Гарета. Тем временем растирания продолжались. То обнаженной грудью, то локтем, то бедром девушки, как-бы невзначай, нежно касались самых интимных частей тела возбужденных мужчин. Они уже были в изнеможении. Ульрих почувствовал острую боль внизу живота. — Больше не могу терпеть… — думал он. Но тихое монотонное бормотание старика гипнотизировало волю и усыпляло закономерный гнев, возникающий в затылке. — Он колдун, право… — думал сонно Ульрих. — Надо изрубить его потом на мелкие кусочки. — Тогда не будет этих прекрасных фей, — отвечало подсознание. — Пусть колдует, — покорно соглашался он и старался расслабиться. — Расслабьтесь и получите удовольствие, а завтра будет продолжение… Старик переводил дальше чарующее пение: Возжелай глаз, возжелай бедер! Глаза твои и волосы, вожделеющие Ко мне, да пожухнут от любви! Льнущей к дланям моим Тебя я делаю к сердцу льнущим, Чтобы ты попал под власть мою, Чтоб склонился к моему желанью. О, пусть те, в чьей природе лизание, Те, в чьем сердце согласие, Сольются в наслаждении! Да сделают тебя для меня могучим! Наверное, аромат благовоний и воскуриваний был не простым запахом, и рыцарей всех до единого сморил тяжелый сон. Проснувшись через несколько часов, они обнаружили, что лежат уже во дворике, на мраморных скамьях, абсолютно обнаженными. Одежда их лежала рядом. После бани и благовонных растираний она показалась им настолько несвежей, что только стыд от пробуждения обнаженными в незнакомом месте заставил их поспешно одеться. — Проклятые язычники! — шипел Георг, разминая низ живота, — семя из ушей полезет! — Где этот Хариш? Я разрублю его на десять частей, по числу заповедей господних, — рычал другой рыцарь. Но старика не было. Одноглазый длиннолицый слуга, на вид евнух, молча поджидал рыцарей у ворот. — Хариш завтра ждет вас, — неожиданно резко прозвучал его голос на чистом французском языке, — в три пополудни. Каменистая дорога к замку вернула их к реальности. Солнце уже садилось за изрезанные веками скалы, а на закате ветер обдавал сухим зноем с запахом песков жаркой Аравии. — Проклятая страна, — думал Ульрих, раскачиваясь в седле. — Где-то далеко наши милые равнины с полями пшеницы и белыми домиками, крытыми черепицей! Как хочется туда! Но наши женщины не такие утонченные…эти чужеземки доставят куда больше удовольствий! — Послушай, Георг! — уже вслух продолжил Ульрих, — надо что-то притащить в замок. Как объяснить наше долгое отсутствие? — Вон араб пасет коз, — указал рыцарь в сторону озера. — Пойдет на ужин…хотя и вонючая же эта козлятина! — А мы возьмем бабьего племени, они поприятней, — загоготали остальные. — Только не было бы сарацин, — пробормотал Ульрих. — С этой болью в животе только боя не хватало. С козой, притороченной к седлу, победители пастуха застучали копытами своих лошадей по гостеприимно спущенному подъемному мосту. — Ульрих! У нас в замке нет дамского седла? — спросил Бруно, держась за низ живота и морщась. — Зачем? — После вчерашнего урока я, наверное, не смогу ехать в седле! Дружный хохот остальных рыцарей заставил покраснеть кудрявого француза. — Если и второй урок закончится ничем — придется разогнать эту школу и вздернуть старого плута на воротах, — поддержал француза Георг Пятеро молодых воинов креста вскочили на лошадей и двинулись к южным воротам Атлита. |