Книга Скандальная слава, страница 29 – Джулиана Маклейн

– Но почему вы говорите «разумеется»? Почему ваш отец сразу же согласился?

Она спокойно смотрела ему в глаза.

– Потому что в то время я не была богата. У меня было скромное приданое. Кроме того, мой отец всегда повторял мне, что я не отношусь к тем женщинам, которых хотят мужчины. Моя более чем заурядная внешность врядли пробудила бы у кого-то особенный интерес… Мне ничего не оставалось, как согласиться на предложение викария. Матери я лишилась в довольно нежном возрасте, поэтому с радостью ухватилась за возможность покинуть дом отца.

– Сэр Фостер, Эвелин… – Мартин запнулся, с трудом подыскивая подходящее слово. – Он своеобразный человек.

Эвелин посмотрела на воду. Воспоминания снова нахлынули на нее. Видит Бог, она пыталась завоевать любовь своего отца. Ей так не хватало его внимания и его поддержки. Но вместо этого Эвелин встречала лишь холодность, равнодушие, неприязнь.

– Однажды, когда я была совсем маленькой, я попыталась забраться к отцу на колени, но он оттолкнул меня. Я упала и сильно ударилась. При этом у него было такое выражение лица, как будто я была чем-то гадким, отвратительным… С тех пор я всегда старалась вести себя по-другому: раз природа не наградила меня ни красотой, ни очарованием, я должна была каким-то другим способом радовать отца. А самой большой радостью для него было, если я не попадалась ему на глаза.

– Простите, Эвелин, что я начал этот разговор.

– Ничего страшного. Мой отец просто… просто негодяй. Жалкий и жестокий человек. – Эвелин говорила и удивлялась, что смогла произнести эти слова. В то же время ей стало легче, с ее плеч вдруг упала невыносимая тяжесть. – Теперь многие вещи мне стали понятны. Отец не хотел жениться на моей матери, но должен был это сделать. А я стала нежеланным плодом их любви. Вернее, нелюбви. Отец мучил мою мать, издевался над ней каждый день. Я не могла понять, почему она, несмотря ни на что, продолжала любить его. Да, конечно, он был красивым и мог быть просто очаровательным, когда хотел этого. Но только не со мной. От него я видела только злобу и ненависть.

Мартин тоже смотрел на воду, его взгляд был задумчивым.

– Теперь я понимаю, почему вы такая, Эвелин.

– Я говорю это не для того, чтобы что-то объяснить вам, – торопливо сказала она. – И уж точно не для того, чтобы меня пожалели. Просто так было. Так я жила.

Мартин кивнул.

– Возможно, вам станет легче, если я скажу, что мой отец тоже был порядочным негодяем.

Эвелин вздохнула. Ее грустные мысли стали рассеиваться, и внимание переключилось на слова Мартина. Она грустно улыбнулась.

– Да, правда, – продолжал он. Тон его был небрежным и чуть насмешливым, несмотря на то что они обсуждали сейчас серьезные вещи. – Без сомнения, вы слышали все те истории, которые рассказывают о нашей семейке. И прежде всего о моем отце. Мы, как говорят, все сумасшедшие, и от нас можно ожидать чего угодно. А по нашему замку разгуливают привидения.

– Я ничего такого о вас не слышала. Ко всему прочему я не доверяю слухам.

– В основном все это вымыслы. Но то, что отец вел возмутительный образ жизни, – правда. Мой брат Джеймс, к счастью, унаследовал все самое лучшее от него. Я же жил в Итоне, потом в Америке, так что у меня даже не было возможности видеться с отцом. Но, надо заметить, когда я вернулся домой, видел пару раз его спину.

На лице Эвелин снова вспыхнула слабая улыбка.

– Ах, мне очень жаль…

Мартин равнодушно пожал плечами и посмотрел на свою собеседницу.

– Это все теперь в прошлом. Я ни о чем больше не сожалею. И даже не думаю об этом.

«Может быть и так», – грустно сказала себе Эвелин. Но она-то уж знала, как трудно распроститься с прошлым.

Какое-то время они молча сидели, погруженные в свои мысли. Прохладный бриз обдувал их лица. Неожиданно до них долетел стук копыт.

Мартин встал.

– Ах, да это целая семья едет к нам!

Эвелин расправила юбку.

– Они, вероятно, тоже хотят отдохнуть у воды.

– Да, похоже на то.

Мартин снова сел на одеяло и провел рукой по волосам. Эвелин вытянула изо всех сил шею, пытаясь рассмотреть карету.

Карета остановилась. Первыми из нее выскочили дети. Мальчик лет трех и девочка чуть постарше. Потом появились родители с небольшим ведром в руках, корзинкой для пикника и одеялами. Дети сразу же бросились к воде и с восторгом стали прыгать по мокрому песку.

Мартин долго смотрел на эту умилительную сцену, и в его глазах появилось довольно тоскливое выражение. Когда мальчик с радостным визгом бросился на руки к отцу, Мартин отвернулся. Родители засмеялись. Отец поднял малыша на руки и подбросил его вверх. Поймал и снова подбросил. Счастью мальчика не было предела.

Эвелин с интересом наблюдала за семьей, неожиданно появившейся на берегу. Она улыбнулась и посмотрела на Мартина. Но он явно не разделял ее восторга. Он с мрачным видом смотрел куда-то вдаль, за горизонт. Его совсем не занимала милая возня малышей на берегу и радость их родителей.

– Что-то не так? – спросила она. – Хотите уйти?

«Он явно не любит детей», – подумала она. Это обстоятельство огорчило ее.

Мартин посмотрел на нее так, будто только что заметил ее присутствие рядом с собой.

– Не знаю, что это на меня нашло, – сказал он, очаровательно улыбнувшись. – Я привез вас на этот чудесный остров и даже не удосужился показать все местные красоты. Тут полно всяких маленьких пещерок из белого камня и живописных овражков, над которыми вьются ласточки. А когда станет совсем темно и на небе появится луна, мы поплывем назад в Каус. Только гак вы оцените все прелести плавания на яхте.

Эвелин счастливо улыбнулась. Впереди ее ждала прогулка, а потом – возвращение домой, которое тоже обещало стать настоящим приключением. Хватит на сегодня мрачных воспоминаний, решила она. Она хочет и будет радоваться жизни. Мартин подал ей руку, и Эвелин, опершись на нее, поднялась с песка.

Несколько часов, которые они провели среди скал, пещер, раскидистых деревьев и пробивающихся из-под корней родников, пролетели незаметно. Эвелин совсем не устала. И вот теперь они снова на яхте выходят в море. Их снова ждет приключение. Высоко над головой уже висел белый диск луны, меловой остров тонул в мягком покрывале синей тьмы. Прохладный бриз ласкал их разгоряченные тела.

Мартин стоял у штурвала, и на его лице сияла улыбка. Прогулка по горам подняла и его мрачное настроение. Он явно наслаждался всем этим предприятием. Эвелин прошла на переднюю палубу и легла на спину, сложив руки на животе. По черному бархату неба над ней плыли яркие звезды. Безмолвие нарушалось лишь тихим поскрипыванием канатов и мягким похлопыванием парусов.

Эвелин и не представляла, что она может быть такой расслабленной, довольной и спокойной. Она посмотрела на Мартина. Тот по-прежнему стоял у штурвала и улыбался. Ему тоже было хорошо. Он тоже был очарован этой тихой, волшебной ночью.