Онлайн книга «Одна грешная ночь»
|
– В таком случае я ни за что больше не соглашусь повторить этот омерзительный опыт. – Чушь! Секс – это чудесно. Но в первый раз не всегда. – Правда? У тебя было так же? – Ну… – Фанни передернула плечами. – У меня была совсем другая ситуация. – Расскажи! – Лилиан вытерла глаза и уставилась на подругу. – После моего первого опыта мне хотелось вопить от радости. Я думала, что это веха в моей жизни и что теперь я буду счастлива. Будто секс был широкой дорогой, которую следовало пересечь, чтобы добраться до счастья! Как бы не так! Я представляла свою будущую жизнь в хорошеньком домике с любимым и красивым мужем и кучей детей. – Фанни взмахнула рукой, и губы ее презрительно искривились. – Ну что за нелепые мечты! Дикки Этуотер не имел ни малейшего намерения жениться на мне или на какой-нибудь другой женщине, разве что его притащили бы к алтарю с петлей на шее. – Ты любила его? – В то время мне было пятнадцать лет, и я едва ли понимала, какой завтрак мне нравится. – Какой ужас! – Вовсе нет, – пожала плечами Фанни. – Отец выгнал меня из дома. Мать украдкой сунула мне в карман семь фартингов. Больше она дать не могла. И я отправилась в путь. Через день у меня осталось всего полтора фартинга. Я набрела на старый амбар и увидела, что туда входят и оттуда выходят люди. Было поздно, уже темнело, и я озябла. Я истратила последнюю монетку, чтобы попасть внутрь, да еще мне пришлось просить, чтобы меня пустили. Там шел спектакль «Тамерлан» по пьесе Кристофера Марло [3] . – Перст судьбы? – Божественное провидение, – со вздохом согласилась Фанни. – Оглядываясь назад, могу с полным правом сказать, что представление было посредственным. Как и сама бродячая труппа актеров мистера Лоуэлла. Но тогда я решила, что это рай на земле. Я дождалась конца спектакля и представилась мистеру Лоуэллу. И к утру родилась Фанни Фигботтом. – Все хорошо, что хорошо кончается. – Было и хорошее, и плохое. Лилиан кивнула, ощутив некоторое облегчение. – Мое единственное утешение в том, что, раз мистер Редфорд отказывается помочь оправданию Диллона, мне незачем больше с ним видеться. Господи, молю тебя, спаси меня от этого гнусного человека. – И как, по-твоему, это примет Диллон? – После последнего судебного заседания суда только мысль о том, что нам удастся привлечь Редфорда на свою сторону, не дала ему пасть духом. – Ты скажешь ему, что предприняла? – Ни за что! Он бы пришел в ужас. Я объясню ему, что мне не удалось заручиться помощью Редфорда. – Лилиан вытерла слезы. – Он будет просто раздавлен. – Ну, Лилиан, никто не скажет, что ты не сделала отчаянной попытки и не пожертвовала своим самым большим сокровищем. – Очень забавно! – Она подняла глаза на Фанни. – Думаю, мне не удастся убедить тебя пойти со мной в Ньюгейтскую тюрьму? – Я должна подвести черту. Не стану больше брать заложников, Лилиан. Женщина может сделать только то, что ей доступно. Лилиан вздохнула, другого ответа она и не ожидала. – Все не так уж и плохо, – сказала Лилиан. – Диллона поселили в доме смотрителя тюрьмы. К счастью, этот мистер Ньюмен готов на все ради денег. – Это старая практика снимать часть казенной квартиры на территории тюрьмы для некоторых заключенных. И все это вполне законно, – мудро заметила Фанни. – Но у тебя не хватит денег, чтобы заманить меня туда. – Тогда я отправляюсь одна, – пожала плечами Лилиан. – Слезами горю не поможешь. Надо действовать. – Принарядись. Ванна, новое платье, немного теплого какао, и будешь в полном порядке. – Спасибо, Фанни. – А для чего существуют друзья? Лилиан казалось, что она не в силах слезть с кровати. Фанни закусила губу. – Кстати, к вопросу о том, чтобы продолжать… Знаю, тебе трудно об этом говорить, Лилиан, но иметь план совсем недурно, если что-нибудь случится с Диллоном. – И чего ты от меня хочешь? Сама мысль о том, что через каких-нибудь две недели Диллона казнят, мне невыносима. – Но давай пораскинем мозгами вместе. Готова? Лилиан пожала плечами. – Только через год ты войдешь в права наследования. А до тех пор можешь путешествовать. – Да, путешествовать по континенту, раздираемому войной, это очень мило, Фанни, Неужели ты не понимаешь? Мне придется бежать от кавалерии Наполеона в то время, как она будет буквально наступать мне на пятки. – Ведь ты именно это собиралась сделать, как только получишь свои деньги. – Но сейчас все изменилось. Разве нет? – Ты всегда мечтала побывать в Италии. Образы падающей Пизанской башни, римских руин, венецианских каналов молнией промелькнули в ее воображении. – Вероятно, в книгах все это преувеличено. – Не будь пессимисткой. Уверена, все это божественно. Представь, что в Италии тебя пронзит стрела амура. Любовь в Венеции. – Надеюсь, меня никогда не поразит такой недуг. Фанни округлила глаза. – Ты не можешь говорить это серьезно! – Болезнь, называемая любовью, сразила мою мать, как могла бы сразить любая другая болезнь. Она сохла по этому мерзавцу, моему отцу, до самой смерти. И думаешь, он ею интересовался? Хотел что-нибудь узнать обо мне? Должно быть, его это ничуть не трогало. – Трогало? Любовь – это плод на пиру жизни. Это начинка в пудинге. – А твоя великая любовь принесла тебе счастье? – Говоря по правде, она так и не умерла. Хоть мой любимый Нед ушел из жизни, я все еще лелею память о нем и продолжаю его любить. – Но если бы он был жив, а ты, не дай Бог, умерла, он испытывал бы то же самое? – Конечно. Он меня очень любил. – В твоих чувствах я не сомневаюсь, но разве способны мужчины любить так же сильно? Разве их чувства столь же постоянны? По-моему, они просто теряют к женщине интерес, как жеребцы, готовые переметнуться к другой кобыле. – Не все мужчины одинаковы. Некоторые хранят верность своим любимым. – Ради счастья, или от лени, или просто потому, что у них нет выбора? Фанни приложила руку к сердцу и покачала головой: – Не могу поверить, что ты так цинично относишься к величайшему счастью, какое может испытать человек. – Думаешь, для мужчин это тоже величайшее счастье? – Думаю, да… |