Онлайн книга «Что надеть для обольщения»
|
– Все так и было, не правда ли? – вопрошал он. – Они командовали вами, постоянно одергивали, придирались. Не так села, не так встала, не так повернулась! А вы не знали, как им угодить. – Ладно, Прескотт, я поняла, к чему вы клоните. Они были не так милы, как хотелось бы, а я не могла им оказать достойный отпор. – Достойный отпор? Вы были неопытной юной барышней неполных семнадцати лет, которая надеялась, что новая семья примет ее с распростертыми объятиями. Вполне естественно, что вы старались их всячески ублажать. Глядя куда-то в сторону, она сказала: – Знаю, мне надо было чаще отстаивать свое мнение, но, честно говоря, когда я пыталась, это было ужасно… неприятно и не стоило потраченных нервов. Легче было уступать. Например, обращаться к мужу, называя его титул. Так ему больше нравилось, а для меня было не важно, как к нему обращаться. – Но по ее глазам Прескотт понял, что для Эдвины это все же было важно. – Ах, Эдвина! – воскликнул Прескотт и взял ее за руку. – Неудивительно, что вы больше не хотите выходить замуж. Вам кажется, что это все равно что попасть в ад. Эдвина подняла на него глаза. Она нахмурилась и готова была возразить, но потом передумала. Ее глаза удивленно расширились. Качая головой, она сказала: – Я никогда… никогда не задумывалась о том, с чем это связано. Просто точно знала, что не хочу еще раз через это пройти. – А зачем вам через это проходить? Ваш муж вел себя как настоящий самодур. Никто не смеет навязывать вам свою волю. Эдвина вздохнула, словно у нее камень с души свалился, и подняла глаза к ночному небу. – Да, вы правы, для меня брак означает подчинение чужому диктату на всю оставшуюся жизнь. Теперь, когда я поняла истинную причину моего страха перед замужеством, я словно чувствую себя освобожденной от цепей, которые меня сковывали. – Эдвина просияла. – Это в самом деле удивительно! – Затем она нахмурила лоб. – Однако для моего отца все это не имеет никакого значения. – Наша с вами помолвка все равно скоро прикажет долго жить, Эдвина. Ведь мы так договорились? – Да, но это не означает, что мы с отцом не поссоримся из-за этого. – Она нахмурилась. – Мне бы хотелось… – Чего? – Хотелось бы знать, как лучше улаживать щекотливые вопросы. Чтобы снова не получилось, как вчера с леди Помфри… Прескотт ощутил неловкость. – Вы не виноваты, Эдвина. Дафни вам и в подметки не годится как женщина. Эдвина приподняла бровь. – Однако по какой-то причине в свое время ваш выбор пал на нее, и здесь не было никакого притворства. Прескотт и сам злился на себя из-за того, что свалял когда-то дурака. Но тогда он еще не был знаком с Эдвиной. Не подозревал, какая она на самом деле замечательная, чувственная. Но какой смысл обсуждать это? Сейчас ей хочется поговорить о Дафни. Так же как ему до этого хотелось поговорить о сэре Джеффри. Он вздохнул и отвел глаза. – Я и понятия не имел, что она способна… на такие некрасивые поступки. Когда я был с ней, она так себя не вела. Эдвина вскинула голову: – А какой она была? Я имею в виду… когда вы были с ней. Прескотт пожал плечами: – Забавной. Веселой. Больше мне и сказать о ней нечего. – Он подумал, что и о других женщинах ему тоже нечего было сказать. Пока он не встретился с Эдвиной. – Так, значит, поэтому вы стали чичисбеем? Потому что это забавно и весело? – Да, и потому что… ну… Это случилось само собой. – Само собой? Он вздохнул и взъерошил волосы. Ему было неловко говорить об этой стороне своей жизни, которую он так отчаянно желал забыть. – Лет шесть назад в Андерсен-Холле к директору Данну обратилась молодая вдова, которая хотела стать покровительницей приюта. Она слышала много хорошего о приюте и хотела узнать о нем больше. – Прескотт пожал плечами. – В это время я жил с приятелем в городе, пытаясь хоть как-то свести концы с концами. Я пришел в приют, чтобы встретиться с Кэт, и наткнулся на эту даму. – Значит, вам было около двадцати одного года? – Да. Ну так вот. На даму произвели впечатление мое красноречие и манеры. И она была одинока… – Значит, она покупала вам одежду, обеспечивала вас, а взамен ожидала… – Она желала всего лишь, чтобы кто-то скрасил ее одиночество – чтобы у нее был приятный компаньон, который мог бы ее выслушать, сопровождал на балах и светских раутах. Все было абсолютно невинно. – Абсолютно невинно? Это непостижимо, Прескотт! Мне что-то не верится, что ей не хотелось чего-то… – Благодарю вас за комплимент, Эдвина. Нет, чего-то большего ей не хотелось. – Прескотт покачал головой, погрузившись в воспоминания. – Она была добропорядочной женщиной. Вышла замуж за своего двоюродного брата, чтобы, произведя на свет наследника, оставить собственность в семье. У нее было несколько выкидышей, и, когда ее муж умер, так и не оставив после себя потомства, она обвиняла в этом себя. Ей был нужен компаньон – вот и все. – Он вскинул голову. – У нее был небольшой круг знакомых и подруг, которые вскоре тоже стали приглашать меня в качестве сопровождающего. Я постепенно втянулся в это занятие и не мог от него отказаться. Словно сел в поезд, который шел без остановок, и не мог с него сойти. – Пока не умер директор Данн. – Да. – А леди Помфри? Неужели с ней все было так же невинно? Прескотт молчал. Он понимал, что для Эдвины очень важно, что он ответит, и он не хотел провалить все дело. Он вздохнул и тихо ответил: – Нет. Голос у Эдвины задрожал. – Полагаю, вас можно понять. Она красивая женщина. – Она и вполовину не так красива, как вы… – Перестаньте, право! – Но… – Довольно, Прескотт. Мне прекрасно известно, что у меня довольно большой нос. Что правда, то правда, и этого уже не изменишь. Я совсем не расстроилась из-за того, что сказала леди Помфри. Ну по крайней мере не очень сильно расстроилась. – В таком случае что же вас беспокоит? – Главным образом то, что люди могут быть так жестоки друг к другу. – Она то сжимала, то разжимала пальцы. – Что я оказалась способна на такую злость. – Леди Помфри – еще та штучка. Настоящая змея. – Прескотт, я тоже не ангел. Вы забыли? Я опрокинула ей на платье бокал кларета. И мне за это очень стыдно. – Вы не собирались этого делать. Она оскорбляла Дженел, и вы не сдержались. Вы не виноваты в том, что случилось. Эдвина покачала головой: |