Книга Все мужчины негодяи?, страница 46 – Сари Робинс

Повернув к нему голову, Эвелина прошептала:

– Отпустите меня! Иначе я сделаю вам больно.

– Вы не сможете сделать мне больнее, чем уже сделали, любовь моя! – Джастин покрывал поцелуями ее шею. Он подставил ей губы и сказал: – Поцелуйте меня, Эвелина.

– Нет.

– Вы сами знаете, что этого хотите.

– Нет. Не хочу. – Но охваченное жаром тело Эвелины опровергало ее слова. Она прильнула к маркизу, изнемогая от желания.

– Давайте займемся любовью, Эвелина, – жарко прошептал ей на ухо Джастин.

Ее тело обмякло, и с губ слетел слабый вздох. Джастин ринулся вперед, окрыленный ее молчаливым согласием. Хотя бы какой-то части ее существа он по-прежнему небезразличен. Ее мягкое нежное тело таяло в его объятиях.

Джастин чувствовал себя, как умирающий от голода перед миской с едой. Он проводил рукой по изгибам роскошного тела Эвелины. Его до предела возбуждало прикосновение шерстяной ткани ее платья к его обнаженной коже. Он не помнил, когда в последний раз был так возбужден.

Эвелина целовала его – сначала нежно, потом все более и более страстно и исступленно, отчего все мысли вылетели у него из головы. Она обняла Джастина за шею, ласково растрепала его короткие волосы и прижалась к нему всем телом, трепеща от безумного желания.

Покусывая мочку его уха, Эвелина хрипло прошептала:

– Ложитесь на стол.

У Баркли перехватило дыхание. Ах! О Господи! Он разомкнул их объятия. Эвелина прислонила маркиза к шероховатой на ощупь крышке стола.

Медленно, словно бы дразня его, она помогла Джастину лечь на стол. О, эта женщина воплощает в жизнь все самые смелые его фантазии! Она воистину женщина его мечты! Не помня себя, Эвелина прижималась губами к его губам, и он с готовностью подчинялся ее необузданной страсти.

Тяжело дыша, она сорвала одеяло, обмотанное вокруг пояса Джастина, и отшвырнула его в сторону. Затем сняла с него кальсоны и резким движением скинула с себя юбки. Она действовала так быстро и решительно, что у Джастина не было времени, чтобы опомниться.

С хриплым стоном Эвелина взгромоздилась на него сверху. Джастин нежно сжимал в руках ее пышные груди и через тонкую шерстяную ткань платья ласкал ее соски. Он смотрел на Эвелину, освещенную мерцающим светом свечи. От восторга она откинула назад голову и закрыла глаза. Ее щеки покрыл густой румянец, грудь вздымалась, полные губы раскрылись. Джастин никогда не видел, чтобы женщина была так восхитительна, так прекрасна в своей страсти.

Эвелина двигалась все быстрее. Он схватил ее за ягодицы, словно пытаясь удержаться. Его сердце неистово колотилось, а дыхание стало частым и прерывистым. Она так ускорила темп, так завела его, что Джастин больше не мог сдерживать себя. Слегка приподняв бедра, он глубоко погрузился в нее, наполняя ее своим семенем, чувствуя, как его существо разбивается вдребезги на мелкие кусочки.

Она громко застонала, победно сжимая его в безудержной скачке…

Все во вселенной медленно, но верно возвращалось на круги своя… Эвелина лежала на нем, и ее сердце билось в такте сердцем Джастина. Продолжая часто дышать, она села, по-прежнему сжимая его внутри себя. Все еще соединенная с ним, Эвелина убрала с лица свои золотистые волосы и посмотрела на маркиза. В ее блестящих голубых глазах он увидел растерянность.

– Все это произошло случайно, – заявила она хриплым голосом. А потом покачала головой. – Я не хотела ничего такого…

– По-моему, эта часть наших отношений – единственное, в чем есть хоть какой-то смысл, – так же хрипло ответил Джастин. Он ласково погладил ее руки и добавил: – Остальное не имеет значения.

– О Боже! У тебя течет кровь! – Она быстро спрыгнула с него и выбежала из комнаты, в мгновение ока вернувшись со свежими бинтами, кувшином и тазом.

Теперь, когда Джастин пришел в чувство, он ощущал боль во всем теле от пережитого напряжения. Грубая поверхность деревянного стола оставила ссадины у него на спине. В висках так сильно стучало, что Баркли стиснул зубы. Однако, несмотря на это, он страстно желал, чтобы Эвелина, не раздумывая, и впредь любил а его так же неукротимо и безудержно, как она это делала только что.

– Со мной все в порядке, – сумел он героически выдавить из себя.

– Нет, не все в порядке! И не притворяйтесь, что вы прекрасно себя чувствуете, – строго говорила она Джастину, прикусив пухлую нижнюю губку. Не отрывая глаз от раны, девушка беспомощно пролепетала: – Как я могла… Как мы оба могли?..

Джастин схватил ее за руку.

– Я бы прошел огонь и воду, лишь бы вы снова взгромоздились на меня верхом. Поэтому не думайте, что какая-то там жалкая огнестрельная рана меня остановит!

Эвелина опустила глаза, и ее щеки покрылись румянцем смущения – восхитительного нежно-розового цвета. Она не могла удержаться от довольной улыбки.

– Ну ладно… Давайте пока на время позабудем об этом и сосредоточимся на перевязке вашей раны.

Баркли хотел было что-то ответить, но пульсирующая боль в голове усилилась, и он не смог ничего вымолвить.

Эвелина помогла ему слезть со стола и добраться до спальни. Маркиз обессиленно повалился на кровать, с трудом сдерживаясь, чтобы не застонать от боли. Она села рядом с ним и при участии Джастина медленно и бережно размотала старые бинты. Освободившись от повязки, он облегченно вздохнул и вытянулся на постели, наслаждаясь отдыхом.

Баркли ужасно злился, что занятие любовью его так утомило. Он краем глаза взглянул на пулевое отверстие, которое жгло его огнем. Оно была маленькое, овальной формы и настолько страшное, что от одного его вида все поплыло у него перед глазами. Джастин отвернулся и стиснул зубы, твердо решив больше не смотреть на свою рану.

– Вам нехорошо? – с тревогой в голосе спросила Эвелина.

– Нет, – сдавленным от боли голосом пробормотал Джастин. – Но постарайтесь побыстрее закончить перевязку.

Своими проворными и нежными руками Эвелина вытерла остатки мази и сделала новую припарку, пахнущую мятой и льняным семенем… От боли у маркиза кружилась голова, и он закрыл глаза.

Вдруг Джастин почувствовал, как ему положили на лоб прохладное влажное полотенце, и после этого ему сразу стало легче. Он открыл глаза и поймал взгляд Эвелины, полный тревоги за него.

– Не знаю, чем я заслужил, чтобы вы так пеклись обо мне, – выдохнул Джастин.

Она не ответила и принялась растирать его плечи и руки влажным полотенцем.

Он хотел сказать Эвелине, как много она для него значит. Как ему хочется, скрываясь от всех в этой деревне, провести вместе с ней оставшуюся жизнь. Но вместо этого Джастин спросил:

– Как вы думаете, сколько времени мы можем здесь находиться?

– Не знаю. – Она снова стала холодной и отстраненной, но это не могло отменить то, что только что произошло между ними. – Мы договорились, что Анхель придет либо сегодня, либо завтра. Надеюсь, что завтра он принесет какие-нибудь новости.