Книга Портфолио в багровых тонах, страница 20 – Лариса Соболева

— Он не мог пробраться в студию и забрать диск.

— Почему? Потому что этот парень понравился вам? А если он негодяй и подонок? С его внешностью разве это редкость? — забросала Ника вопросами приятельницу, развернувшись к ней лицом и свесив ноги с подоконника.

Видимо, к собственной версии она успела прикипеть, теперь ей сложно отказаться от вполне убедительного и логического объяснения. Лидия Даниловна подошла к ней, ведь проще заставить человека следовать логике при прямом общении, когда смотришь в глаза.

— Посчитай, — предложила она. — Парень не знал ни твоего имени, ни фамилии, ни адреса студии. Как думаешь, хватит одного дня, чтобы найти тебя в огромном городе?

— Он мог случайно попасть на меня… скажем, во время съемок у офис-центра, — нашелся ударный довод у Ники.

— Прекрасно, — скептически усмехнулась Лидан. — Он выследил, куда ты пошла, попробовал проникнуть в студию, но ты еще была там. Тогда он дождался ночи. И ночью… Прости, а как он вошел в студию?

— Открыл.

— Замечательно. Чем?

Как раз на этот вопрос у Ники ответ был, его она и выпалила:

— Менты сказали, ключом! Или отмычки подобрал. Еще недовольны были, что их вызвали по такому пустяку, мол, эка невидаль — винт выдрали!

— Полагаешь, этот красавец, — кивнула в сторону ноутбука Лидия Даниловна, — носит в кармане отмычки? То есть опять совпадение: он ворюга-домушник, да?

— А что не так?

— Да все. Конечно, забрать свои снимки он наверняка хочет. Как и наказать тебя, а наказания ты заслужила — да, да, да. Но за один день… Нет, Ника, за день управиться со всеми задачами невозможно. Что у нас в остатке? Ключ, так?.. Ну и где он взял бы его?

До Ники, наконец, стало доходить:

— То есть вломился ко мне в студию и украл винчестер кто-то другой?

— Конечно! Скажу больше: вор имел доступ к твоим ключам. Например, сделал слепок, отнес его слесарю и тот выточил ключ. Но на это нужно время.

Ника задумалась, прокручивая в уме, кто из знакомых решился прийти в здание ночью, предварительно подготовившись, и украсть винт? Какая крайность заставила совершить воровство?

— Но жесткий диск больше никому не нужен! — сам собой напросился вывод. — Там ничего секретного, сомнительного или порочного нет. Там даже снимков этого парня… э… Глеба… нет. Я не внесла их в студийный комп. Не успела.

— В таком случае кто-то хотел сделать тебе неприятность, — предположила Лидия Даниловна, но неуверенно.

— Отомстить! — Ника ударила себя по колену и хохотнула. — Точно! Это может. Ключи я бросаю на столе, их мог взять кто угодно… Тогда это модельки. Да, да, кто-то из этих безмозглых устриц.

Ника спрыгнула с подоконника и заходила по комнате. Не привыкла она сдаваться и, полюбив новую версию, выстраивала в уме западню.

— Они тебя не любят? — осведомилась следившая за ней Лидия Даниловна.

— Не любят? Хм! Видите ли, эти глупые курицы думают, что я не знаю, как они обзывают меня за спиной…

— И как же?

— Стерва Стервятникова, — презрительно фыркнула Ника, не придавая значения кличке, а Лидан рассмеялась. — Не надо смеяться. Все они жалкие и двуличные подхалимки…

— Так-таки все?

— Ну, почти. Девяносто девять процентов! За спиной шипят как гадюки, а потом бегают за мной с флешками и клянчат: «Ника, запиши фотки». Я записываю, мне не жалко. Даром! Потому что получаю деньги от фирм, заказавших съемки. Так вот, я выполняю даже дебильные капризы тех, кто пришел ко мне с улицы, я следую принципу: кто платит, тот и музыку заказывает. Но модели — тут все по-другому. Это уже мой имидж, моя репутация. Мои работы развесят по городу и в городах области, в бутиках, они попадут в Интернет. Я не могу позволить тупым дурам диктовать мне, я заставляю их работать, а не кривляться.

— То есть ты с ними груба и нетерпима? — поняла по-своему Лидия Даниловна.

Смущенной Нику ей не приходилось видеть, у этой девушки на редкость волевой характер, она прекрасно владеет собой в любых ситуациях. Но сейчас смутилась, нечаянно открыв свои маленькие слабости, которых полно у всех людей.

— Груба? — переспросила Ника, пожав плечами. — Может быть… совсем чуть-чуть. Черт! Эти паршивки, которых я делаю богинями… Ходячие жерди в платьях, глупо хлопающие ресницами и не понимающие задач, которые перед ними ставятся. Инертные — наверное, от недоедания, «блистают» отсутствием артистизма. Но эти куклы зовутся красивым словом «модели», они на первой ступеньке карьеры, а наглые… Но смех — и ужас одновременно. И дело в том, что карьера у девяносто девяти процентов никогда не начнется. Обыватель, слыша магическое слово «модель», думает: вот кому-то повезло, ходи себе да позируй перед камерами и бабки в чемодан кидай, кидай. Не знаю, как там с хождением обстоит дело, показы в городе явление не частое, но что касается «позировать» — с этим бывают серьезные проблемы. Да! Кто-то из них! Ха, как же я раньше не додумалась! Бездари! Сами себе навредили, потому что я буду снимать их заново, мы уже договорились с Эдом. Неблагодарные свинушки.

На щеках Ники выступили красные пятна — так она возмутилась, тем временем Лидия Даниловна еще раз просматривала фото красавца. В сущности, украли-то не новую технологию, не научное открытие, не чью-то тайну. Для Ники материалы на диске — надежда и жизнь, а для стражей порядка это всего лишь цифровые фотографии, какие они видят в любом киоске на обложках. За воровство жесткого диска не посадят в тюрьму, украли-то не из разведцентра.

— А кого ты сама подозреваешь? — спросила Лидия Даниловна, подумав, что теперь-то вычислить вора будет несложно.

— Кого?.. — на секунду задумалась Ника. — Всех, конечно! Ничего, я теперь знаю, кто мне нанес ущерб…

— Предполагаешь, — поправила ее Лидан, любуясь молодым человеком на мониторе, и повторила: — Предполагаешь. А если и девочки не виноваты?

— Больше некому мне пакостить! Некому, клянусь! — Сказав, Ника погрозила пальцем наверняка вору. — Трепещи, зараза, я тебя найду!

* * *

Юрий Петрович вернулся раньше ребят, привычно приготовил ужин, который приехавшие мальчишки проглотили на счет раз-два. Когда на столе задымился в чашках черный чай, заполнив веранду ароматом лимона, старикан, удовлетворенно потирая широкий бок, рассказал, что связи с полицией есть и через день-другой им перепадут сведения. В представлении Глеба это время не так-то просто пережить, ему каждый час казался равным чуть ли не вечности.

— Долго, долго, долго… — проговорил он на одной ноте.

— Мне понятно твое желание ужать время, но эта категория неизменная и самая стабильная…

Юрий Петрович любил рассуждать под глоток чая и новостную программу, которая подбрасывала актуальные темы. Эту его особенность ребята отлично знали и приготовились вежливо скучать, ловя момент, когда старикан сделает паузу, а они сбегут.