Книга Гордость и соблазн, страница 42 – Эйна Ли

— Подойди сюда.

— Какого черта! Если вы хотите меня, можете подойти сами.

Он довольно хохотнул — достаточно странно было услышать от такого мерзавца этот добродушный звук. Мужчина поднялся из кресла и подошел к Эмили. Его шпоры звякнули по деревянному полу в ритме стаккато — в полной дисгармонии с бешеным биением ее сердца.

Подойдя к ней, незнакомец дотронулся пальцем до нежного бутона ее левой груди, скользнул в ложбинку и затем поднялся на другую грудь. Все это время мужчина держал Эмили в плену своих сапфировых глаз.

В комнате было слышно теперь только ее громкое дыхание. Он улыбнулся:

— Ты готова сделать все, что я тебе скажу?

С лукавой улыбкой девушка подняла руки и обвила шею незнакомца, прижавшись к нему обнаженной грудью.

— Я готова к этому с самого своего рождения.

Он поцеловал ее так, как только он один мог это делать. Этот человек целовался как сущий дьявол — наверное, в этот момент он им и был. Не важно, что до нее он целовал сотни женщин, сейчас он мог заставить ее поверить, что Эмили у него единственная. Он обладал этим даром, проклятый!

Ее голова очутилась в его больших ладонях, незнакомец запустил пальцы в волосы девушки, чтобы проникнуть в ее рот как можно глубже. Она прижалась к нему всем телом и почувствовала грубость его одежды и потертых джинсов.

Этот контраст возбудил Эмили еще больше. Мужчина отстранился от нее и опустился на колени. Нежно взяв сосок зубами, он стал ласкать его языком до тех пор, пока она не застонала.

Подняв на нее глаза, он спросил:

— Тебе нравится?

— А как ты думаешь? — задыхаясь, спросила девушка. Улыбнувшись, он взял обе ее груди в свои ладони и стал гладить соски мозолистыми пальцами, пока Эмили не почувствовала, что сходит с ума. Ее колени дрожали так сильно, что она едва могла стоять на ногах.

— Нет, — умоляюще произнесла девушка, опираясь на его плечи, — я не могу этого перенести, Боб.

— Детка, я только начал.

Когда мужчина развел ее ноги и прикоснулся к ней губами, горячая, слепящая темнота заволокла взор Эмили, и сладкая, сладкая боль омыла ее, как приливной волной.

Ей показалось, что она плывет. Или, может быть, Боб ее несет. Девушка усилием воли попыталась возвратиться к действительности и обнаружила, что мужчина перенес ее на кровать.

Протянув к нему руки, Эмили умоляюще прошептала:

— Быстрее…

— Я пытаюсь, но я никак не могу расстегнуть эту чертову пряжку.

Она села на кровати, чтобы помочь ему.

— Я тебе сто раз предлагала носить подтяжки, — стала выговаривать Бобу Эмили, сражаясь с упрямой пряжкой.

— Если ты не будешь смотреть на меня как загипнотизированная кошка, то увидишь, что я в подтяжках. Это пряжка от кобуры.

Следующие пять минут они безуспешно сражались, чтобы ослабить ремень. Наконец мужчина не выдержал и с отвращением отвернулся.

— Время вышло. Мне пора.

— Что?! Ты же только что пришел! — воскликнула Эмили.

— Маккензи напал на мой след. Клянусь, этот человек — ищейка. Он не остановится, пока не схватит меня.

— Тогда тебя повесят…

Девушка не ожидала, но ее голос дрогнул на последнем слове. Она сглотнула и решила сдерживать слезы, которые готовы были политься из глаз сплошным потоком.

Когда любишь отщепенца, слезы — табу.

Боб взял в свои ладони ее лицо и заглянул ей прямо в глаза:

— До лучших времен. И отвернулся.

Эмили напугала безысходность этих слов и необыкновенная мягкость жестов мужчины. Боб Долтон никогда не был таким.

Она вскочила с кровати и стала натягивать на себя одежду.

— Возьми меня с собой, Боб, — выпалила девушка. Слова звучали как мольба, и, как только Эмили произнесла их, она тут же пожалела об этом.

Он нахмурился и ошеломленно посмотрел на нес:

— О чем ты толкуешь?

— Я слышала, что с вами есть какая-то женщина, почему же я не могу?

— В моей банде нет ни одной женщины. Ты хочешь, чтобы меня и моих братьев убили?

— Я не доставлю вам никаких проблем. Я могу ездить верхом так же, как любой из вас.

— Я никуда тебя не возьму.

— Почему нет? — спорила Эмили, натягивая ботинки.

— Ты — леди.

— Была леди. Вряд ли сейчас я могу так называться.

— Если они схватят тебя, то просто повесят.

— Они не посмеют повесить женщину.

— Можешь рассказывать это Рогатой Кэти.

Боб попал в точку. Эмили сделала глубокий вдох и выпалила:

— Мне все равно! Если ты умрешь, я умру с тобой. Не оставляй меня здесь одну.

— С тобой будет все в порядке. У тебя полно денег. Девушка бросила на него гневный взгляд:

— Кто тебе это сказал?

— А как насчет тех денег, которые ты стянула у своего папаши?

— Я тебе уже говорила, Боб Долтон, и могу повторить еще тысячу раз: я не воровала у своего отца никаких денег.

— Может, оно и так, но у меня нет времени спорить, и ты со мной не поедешь.

Мужчина грубо схватил Эмили в охапку и крепко поцеловал. Она почувствовала, что это прощальный поцелуй. Самый последний. Потом девушка увидела, как Боб вскочил на лошадь и ускакал в темноту ночи.

Слезы лились из глаз Эмили, и она никак не могла остановить их…

Эмили проснулась и почувствовала на своем лице слезы. Она задремала на плоском камне, который торчал из воды недалеко от берега. Ее голова лежала на сложенных руках, а ноги омывала вода озера.

Она не могла сообразить, во сне это или наяву. Ей показалось, что она наплакала целую реку. Девушка надеялась, что больше с ней такого не повторится. Скорее всего Боб Долтон ей приснился из-за того, что Джош только что рассказывал эту историю. Но почему тогда ей приснилось прощание?

Эмили поднялась и пошла по колено в воде к берегу. Быстро вытерлась и оделась в чистое белье, заботливо собранное Розой. Она как раз нацепила на нос очки и уже собиралась сказать Джошу, что готова, как он сам вышел из-за скалы.

— А я думала, что вы останетесь там, — произнесла Эмили многозначительно.

— Да, так оно и есть. Но так долго не доносилось ни звука, что я забеспокоился. — Он посмотрел ей в лицо. — Все в порядке?

— Конечно. Это так чудесно, Джош! Спасибо вам! Если вы хотите освежиться, я могу заняться подготовкой пикника.

Эмили сделала движение, чтобы направиться к коляске, и сильно испугалась, когда Джош схватил ее за локоть и резко повернул к себе.