Книга Репутация леди, страница 36 – Николь Берд

– Наоборот, – любезно возразил виконт с безупречной улыбкой, хотя Мэдди заметила лукавый блеск в его глазах. – Пользуюсь возможностью пригласить всех вас на свадебную церемонию.

– Да? – робко произнесла Мэдди, но он улыбнулся.

– Конечно, дорогая, разве ты не хочешь, чтобы все твои друзья порадовались нашему счастью?

«Друзья, как же!» – подумала Мэдди. Но она видела, что Эйдриана так разозлила миссис Мэшем, что он не смог удержаться от своего приглашения – хотя бы в пику этой сплетнице. Впрочем, Мэдди было все равно. Пусть хоть весь мир придет и увидит, как они поженятся, – пусть светлая радость, которую она испытает, озарит весь земной шар и затмит солнце!

Но если виконт должен будет уехать сразу после свадьбы и ему придется продолжить свои скитания ради ее защиты… нет, сейчас она не будет думать об этом.

Лицо миссис Мэшем стало кислым. Она поискала глазами в толпе и, обнаружив мистера Мэшема, стоявшего в углу с большим бокалом вина, поманила его пальцем. Он нахмурился и сделал вид, что не понял сигнала.

Мэдди тоже взглянула на мистера Мэшема. Он уже начал лысеть и отрастил небольшое брюшко. Когда-то он ухаживал за ее сестрой Джулианой. Мэдди непременно опишет его в своем следующем письме, чтобы сестра порадовалась, что в свое время отказала мистеру Мэшему. Нынешний муж Джулианы был во всех отношениях предпочтительнее.

Гостей пригласили к столу, и, прежде чем их с Эйдрианом разделили, Мэдди официально сказала:

– Вы непревзойденный мастер, милорд. Благодарю вас.

– А я благодарю вас, моя леди, – тем же тоном ответил Эйдриан.

– Я пока еще не ваша леди.

– Для всех – возможно. Но в моем сердце вы – моя леди.

От его слов у Мэдди так поднялось настроение, что ей было абсолютно все равно, что слева от нее за столом оказался девяностолетний джентльмен, который только и делал, что превозносил чудодейственные лечебные качества мази от артрита, а справа сидел только что окончивший школу мальчик, такой стеснительный, что вообще не разговаривал, уткнувшись в свою тарелку.

Никто из гостей не захватывал беседу за столом, и никто – слава Богу – не говорил о прошедшей войне.

Когда дамы оставили джентльменов в столовой, рядом с Мэдди оказалась Фелисити, так что даже перед лицом ядовитой миссис Мэшем она не чувствовала себя одинокой.

Мэдди не огорчилась даже после того, как миссис Мэшем уселась напротив. Как оказалось – напрасно. После того как матрона в течение десяти минут рассказала всем о модной – и страшно дорогой – отделке своего нового платья, она принялась за Мэдди:

– Полагаю, скоро вы затмите нас всех, дорогая мисс Эплгейт.

Мэдди вздрогнула. Она недооценила свою опасную соседку.

– Простите?

– Когда вы станете виконтессой Уэллер, – не скрывая ехидства пояснила другая леди.

– Ваши расходы на наряды будут, несомненно, увеличены. – Миссис Мэшем только что не мурлыкала. – Если бы мне пришла в голову такая мысль, я сама была бы не прочь потеряться в лесу ночью, даже в грозу.

Наступила мертвая тишина.

Мэдди удивленно подняла брови. Вот это удар! Предположить, что она притворилась больной, чтобы заманить виконта, вынудить его жениться на ней и тем самым улучшить свое материальное положение!

Перед глазами Мэдди все поплыло. Она уже открыла рот, чтобы дать отпор этой невыносимой сплетнице…

– Не все определяют деньги, – услышала она спокойный голос. Это был голос Фелисити. – Гораздо важнее вкус. Например, синий цвет отделки – ах, какой модной и дорогой – не слишком сочетается с вашим платьем цвета морской волны, но даже если это и так, я не позволила бы себе показаться невежливой и испортить впечатление от вашего, несомненно дорогого, нового платья. Но это лишь доказывает, что наличие денег само по себе не гарантирует благоприятное впечатление от наряда.

– В моем наряде все прекрасно сочетается, – отрезала миссис Мэшем.

– Разумеется, – спокойно согласилась Фелисити. Остальные дамы молчали, но на их лицах отражались различные эмоции – от восторга до ужаса.

Про Мэдди все забыли, и у нее было время собраться с мыслями, прежде чем сделать глупость. Например, оторвать миссис Мэшем голову, как очень хотелось. Однако это лишь убедило бы ненавистную сплетницу, а заодно и многих других дам, что выдвинутое против Мэдди обвинение соответствует действительности. Надо выглядеть спокойной, даже веселой. «Спасибо, Фелисити». Мэдди вздохнула с облегчением.

Брызгая слюной, миссис Мэшем еще немного поговорила о своем новом платье, о том, как нынче все дорого и что она идеально чувствует цвет и моду. Однако ни у кого не появилось желания спорить. Когда миссис Мэшем, наконец, замолчала, заговорила Фелисити:

– Кто-нибудь слышал, покинул цыганский табор пределы нашего графства?

Эта тема вызвала живой отклик.

– О да, – ответила хозяйка дома, обмахиваясь веером. Она была безмерно рада перемене темы. – Они украли ягненка у одного из арендаторов мистера Фрицуэлла, и бедняга очень расстроился.

– А еще они украли выстиранное белье, вывешенное для просушки за домом нашего садовника, и веревку прихватили!

– А у меня не только стрясли все ягоды с моей любимой вишни, а даже выкопали само дерево. Ума не приложу, что они собираются с ним делать. Ведь они никогда не остаются надолго в одном месте, все время кочуют.

– Да они его продадут в следующей же на их пути деревне, – мрачно заявила одна из дам, – и вы больше никогда его не увидите.

Дамы закивали, а пока они и дальше обменивались жалобами на бесчинства цыган, Мэдди тихо спросила Фелисити:

– А у вас что-нибудь украли?

– Нет. Но я видела следы вокруг дома. А сегодня утром, когда проснулась, мне показалось, что какой-то мужчина заглядывает в окно дома.

– О Господи! Какой ужас!

– Сначала я подумала, что это сон – я ведь только что открыла глаза. Но потом, когда вышла из дома, я увидела следы под окном. Я уверена, что это не мои следы – они слишком большие. – Фелисити вздрогнула. – Я слышала, что цыгане иногда бывают довольно жестокими.

– Вы непременно должны сегодня остаться ночевать у нас, – сказала Мэдди. – И вообще будет лучше, если вы поживете у нас какое-то время. До тех пор, пока точно не узнаем, что табор покинул наше графство.

«Меня беспокоят острые язычки соседей, – подумала Мэдди, – а Фелисити живет одна на отшибе и может стать жертвой вандалов, которые, возможно, еще опаснее, чем все считают».

Мужчины вышли из столовой, а хозяйка стала готовить столы для игры в карты. Вскоре после этого вечер закончился.

Когда они приехали домой, отец Мэдди еще не ложился спать. Она рассказала ему о цыганах и их бесчинствах, и он сразу же согласился с тем, что Фелисити должна остаться у них.