Онлайн книга «Репутация леди»
|
Неужели виконт на нее сердится? У Мэдди упало сердце. Она никогда не умела противостоять напору. Она вдруг ощутила боль в виске, которая обычно предшествовала приступу головной боли. Нет, только не сейчас, взмолилась она. Рука об руку они молча подошли к своей скамье, и Мэдди тут же села. Эйдриан остался стоять, хотя, как обычно, сначала внимательно осмотрел деревья и кусты. Потом сунул руку за пазуху. – Я нашел вашу «пчелу». – Что? Она посмотрела на маленький металлический предмет на его ладони и почувствовала, как ее сначала обдало жаром, а потом холодом. Это была пуля, слегка примятая с одной стороны. Она, должно быть, ударилась о каменную стену здания. Неужели это была пуля, ударившая ее в шею у дома викария? – Вот почему вы не позволили мне сиять с вас шляпу, Мэдлин, не правда ли? Или я должен сказать – мисс Эплгейт? – Ах, милорд, не сердитесь на меня. Я не была уверена. – Мэдди прижала к щекам ладони, но, испугавшись, что он подумает, будто она собирается упасть в обморок, опустила руки на колени. – Можно? Эйдриан медленно и осторожно снял с нее шляпку и отвернул высокий воротник платья. Виконт потрогал красное пятно на шее, и Мэдди вздрогнула от боли. – Мэдлин, если бы пуля пролетела на дюйм левее, нам пришлось бы сегодня планировать не свадьбу, а ваши похороны! – Но… мы ведь не знаем точно, был ли это ваш враг… – Мэдлин, не говорите чепухи! Сколько раз в вас стреляли, когда вы раньше совершали прогулку по магазинам? Оба знали ответ, поэтому она промолчала. Эйдриан, наконец, сел рядом. Но он не прикоснулся к Мэдди, и крошечное расстояние между ними показалось ей больше, чем расстояние между Йорком и Лондоном. Как раз в тот момент, когда она подумала, что придется рыдать… просить… умолять, он тихо сказал: – Вы должны знать, Мэдлин, что я не хочу вас покидать. Благодаря вам у меня появилось больше причин, чтобы остаться, чтобы хотеть жить. Блеснувшая было надежда тут же умерла, как только, он снова заговорил: – Я не могу подвергать вас риску. Вы мне слишком дороги, Мэдлин, любовь моя. «Любовь моя»… он назвал ее так, а сам собирается уехать? – Я не вынесу, если вы уедете! – воскликнула Мэдди. – Мне кажется, что у меня есть право решать, хочу ли я рисковать своей жизнью, чтобы быть рядом с вами. Он посмотрел на нее как-то странно. На мгновение ей показалось, что с восхищением. Но он покачал головой. – Дорогая, настала моя очередь сказать вам, что я был не совсем честным. Что? Уж чего-чего, а этого Мэдди от него никак не ожидала. – Есть еще один враг, угрожающий моей жизни, и он гораздо страшнее моего безумного кузена. Он взял ее руку, которую она непроизвольно сжала в кулак, разгладил пальцы и сунул ее ладошку себе под жилет, так чтобы Мэдди почувствовала, как бьется у него сердце. – Вот это, – сказал Эйдриан. Она не сразу поняла, что он имеет в виду, но потом ощутила под пальцами тонкий шрам под самым сердцем. Он был такой тонкий, что она не заметила его в пылу страсти в ту ночь, когда они занимались любовью. – Это осколок пули, оставшийся после дуэли. Хирург пытался его извлечь, но пришел к выводу, что это невозможно, потому что осколок засел слишком близко к сердцу. – Это очень опасно? Помолчав, Эйдриан ответил: – Врач сказал, что опасность придет не сразу. – Что значит «не сразу»? – настаивала Мэдди, увидев, что он не желает говорить прямо. – Он сказал, что осколок со временем переместится ближе к сердцу… и результат… будет неблагоприятным. Она смотрела на него в ужасе. – Поэтому… – Эйдриан! – Поэтому получается, что так или иначе из меня выйдет плохой муж, но в данный момент я, по крайней мере, могу быть вам полезен. Моя попытка помочь вам в ту ночь в лесу обернулась для вас еще большими неприятностями, Мэдлин. Она думала, что надо перехитрить только одного безумного убийцу, а оказалось, что Эйдриана может предать его собственное тело. – Я написал своему управляющему и адвокату и составил новое завещание, – продолжал он. – Вы будете обеспечены, даю слово. У меня есть большое поместье в Хантингтоншире – мне очень хочется самому его вам показать. Оно приносит большой доход. Вы можете остаться здесь или переехать с отцом туда – выбор за вами, Мэдлин. Она уже не могла сдержать слез. – Я выбираю… если я могла бы выбирать… я хочу, чтобы вы жили, Эйдриан… Он обнял ее и прижал к себе. Она чувствовала щекой биение его сердца и знала, что он жив. Осеннее солнце освещало их золотистыми лучами, в листве деревьев щебетали птицы, и Мэдди так хотелось остановить это мгновение и не выпускать его из рук. – Вы все еще хотите выйти за меня замуж, Мэдлин? Она нахмурилась. – Не говорите глупостей, Эйдриан. И больше никогда не смейте говорить мне ничего, кроме правды! – Да, миледи, – робко сказал он. Мэдди вытерла слезы и решила, что достаточно успокоилась, чтобы вернуться в дом. Хотя там они не могли говорить откровенно. Конечно, Фелисити сгорала от любопытства, но на этот раз Мэдди не могла ей рассказать, о чем они с Эйдрианом говорили. После ужина они сыграли несколько партий в карты и рано разошлись по своим комнатам. Однако Мэдди не могла уснуть. Она отказывалась мириться с тем, что Эйдриан должен уехать. Сама мысль об этом делала ее несчастной. Неужели судьба нанесет ему – им обоим – такой несправедливый удар? Позволить ей встретить человека, которого она полюбила, и почти сразу отнять его? Она будет оплакивать его всю свою жизнь. Неожиданно в коридоре скрипнула половица. Мэдди подняла голову и прислушалась. Нет, все тихо. Зачем надеяться? Разве она не говорила себе… Дверь открылась, и в комнату вошел виконт. – Я останусь, только если ты этого захочешь, – почти шепотом сказал он. – Но поскольку у нас впереди так мало времени, я подумал… может быть, ты захочешь… Мэдди протянула к нему руки, и он обнял ее. Она прижалась лицом к его груди и немного всплакнула, все еще под впечатлением от его рассказа о засевшем возле сердца осколке. – Мэдлин, дорогая, – сказал Эйдриан и поцеловал Мэдди сначала в макушку, а потом стер поцелуем слезы с ее лица, – все люди умирают, когда приходит их час. Сейчас мы живы, и не время думать о печальном. Позволь мне показать тебе, как надо праздновать жизнь. |