Книга Примадонна частного сыска, страница 13 – Марина Серова

— Простите, пожалуйста, а Вика Терехова здесь живет? — бросила я пробный шар.

— А зачем она вам? — услышала я в ответ.

Видимо, бабки решили, что, несмотря на молодость, я заслуживаю обращения на «вы», потому как шмотки дорогие. Может, подумали, что их жена какого-нибудь министра навестила?

Я сделала лицо построже и ответила спокойно:

— Мы с ней давние знакомые, но я не хочу так сразу идти в квартиру — вдруг Вика сменила адрес? Значит, она здесь живет?

— Здесь, — улыбнулась самая доброжелательная из старушек. — Здесь и живет.

— А сейчас она дома? — полюбопытствовала я.

— Дома, где ж ей быть.

Пообщавшись еще и со слесарями, выпивавшими невдалеке, я выяснила, что Виктория Терехова позавчера, то есть в день убийства, рано утром завела машину и уехала, а вернулась домой только поздним вечером. Уехала она одна. Приехала тоже одна. Так что вполне могла смотаться в Тарасов, грохнуть муженька и вернуться. Три часа езды туда да три обратно — мелочи.

Время шло, а приятель-компьютерщик все не звонил. Забыл, что ли, о моем существовании? Я села обратно в машину и задумчиво закурила, ощущая, как в замкнутом пространстве салона вся целиком пропитываюсь запахом дыма. Копченая Танька Иванова — новое слово в поварском искусстве… М-да, ну и мысли в голову лезут!

И тут сотовый зазвонил, словно стремясь спасти мое сознание от неминуемого сдвига. А он бы точно последовал — терпеть не могу ничего не делать.

— Слушаю, — мяукнула я в трубку, надеясь услышать компьютерного гения.

— Таня, это я, — жалобно пробормотала Юлька. Вот уж кого я не ожидала сейчас услышать. — Танечка, как там у тебя? А то я волнуюсь, исчезла — и не звонишь, ничего не говоришь…

— Дело движется, Юля, — чуть покривив душой, успокоила я подружку. Оно, может, и в самом деле движется, но при этом все больше запутывается. — У тебя что-то случилось?

— Я отвлекла тебя, да? — с сожалением спросила подружка. — Нет, у меня все нормально, если можно так сказать. Просто хотела спросить, что нового. Не буду тебя больше отрывать. Только, Танечка, если что-то узнаешь — звони обязательно.

— Разумеется, да-да, конечно…

Я с облегчением услышала сигнал отбоя. Подружку, конечно, жалко. Но мне же нужно заниматься расследованием, а не вымачивать носовой платок в слезах несостоявшейся девочки по вызову, но состоявшейся супруги.

Сотовик тут же зазвонил снова, и мой гений сообщил собранные сведения. Оказывается, Терехов действительно был человеком далеко не бедным. И все его приобретения, как то: гараж, квартира, машина, дача — бы — ли оформлены на супругу. В стиле «В случае моей смерти…». Так что Виктории смерть мужа была очень даже выгодной. Могла бы она ускорить безвременную кончину негодяя сутенера? Вот в чем ворос.

Относительно банковских счетов — глухо как в танке. Видимо, Терехов предпочитал хранить деньги дома в виде долларов. А из-за этого, между прочим, тоже убивают.

Но если посмотреть на ситуацию с наследством с другой стороны… Многим наследникам смерть богатого родственника бывает выгодна, но не все на убийство идут. Вдруг жена — то самое редкое исключение? Ладно, буду ее подозревать, но не считать убийцей, пока все не выясню.

Я позвонила в квартиру Тереховой, держа на изготовку свои просроченные «корочки». Они часто выручают меня, помогут и сейчас. Дверь открыла миловидная женщина, в выражении лица которой проскальзывали стервозные нотки. Она удивленно приподняла бровь и осведомилась:

— Вы к кому?

— Я бы хотела поговорить с Викторией Тереховой. Это вы? — вопросом на вопрос ответила я.

— Да, — не стала опровергать очевидное новоиспеченная богатая вдова. — Проходите. А вы по какому поводу?

Скорби на ее лице я не заметила. Подумаешь, муж. Подумаешь, умер. Именно такую мысль выражали ее круглые и выпуклые голубые глаза.

— Мне необходимо прояснить некоторые моменты касательно Павла Александровича, вашего мужа. Я понимаю, это, наверное, не к месту, но идет расследование… — Я придала своему лицу выражение сочувственной скорби.

Терехова обратила на мое бормотание столько же внимания, сколько его досталось бы какой-нибудь дурацкой статуе, окажись она на ее пути. Или столбу у дороги. Она настойчиво повторила приглашение:

— Да проходите же, не будем же мы разговаривать у порога? Я с удовольствием отвечу на все ваши вопросы.

Я вошла в уютную прихожую, оформленную в серо-голубых тонах, и, выскользнув из туфель, проследовала за хозяйкой квартиры.

— Что вас интересует? Тело уже привезли, я его опознала, если вы по этому вопросу.

— Понимаю, как вам сейчас трудно… — закинула я удочку.

— Ничего, я справлюсь. С похоронами мне помогают. Его богатый дядя и друзья сняли с меня все приготовления и организацию. Завтра с утра проводим в последний путь.

— Вы так спокойно об этом говорите… — посмотрела я ей в глаза.

— Просто не могу больше. Мне доктор успокаивающее прописал. А что, собственно, вас интересует? Мое состояние?

— Нет. Скажите, пожалуйста, где вы были между шестью и восемью часами вечера позавчера?

— Ой, даже не могу точно сказать, — взмахнула рукой Терехова. — Позавчера весь день каталась по магазинам. Обнаружила внезапно, что из продуктов у меня осталось одно-единственное яйцо да на донышке в банке гречневой крупы. Вот и пришлось ездить по всему городу. Как с утра уехала — домой вернулась где-то часов в девять, в десятом. Нет, около десяти — как пришла, включила телевизор, там как раз прогноз погоды показывали. А он всегда после новостей… — Все это Терехова протараторила на одном дыхании. Будто за ней гнались братки с автоматами. Может быть, конечно, она куда-то спешила до моего прихода и сейчас не хотела показаться невежливой с сотрудницей правоохранительных органов. Даже слегка запыхалась, выплеснув на меня информацию. Но мне подумалось другое: торопливый отчет выглядел так, будто Виктория боялась забыть свою версию. Хотя, с большой натяжкой, можно эту странность и на успокаивающее списать.

— А в Тарасов за покупками вы не заезжали?

Только задав ехидный вопрос, я поняла, насколько он глуп. Терехова удивленно уставилась на меня. Ее глаза, и без того выпуклые сверх меры, просто собрались выпрыгнуть из орбит прямо на покрытый пластиком кухонный стол.

— Нет, конечно… Что мне там делать? Гнать машину аж три часа? Экономии тут нет никакой, — пожала она плечами.

— Вика, вы ездили за покупками одна? — уточнила я.

— Ну конечно, хотя стоило бы взять кого-нибудь с собой, — легко рассмеялась женщина. — Не представляете, сколько всего я накупила! Правильно говорят: нельзя женщине денег давать — сразу все потратит!

— Вика, а какие отношения были у вас с Павлом?