Книга Мадам Шарли, страница 41 – Сахара Келли

Джордан улыбнулся. Да благословит ее Господь за то, что она не упомянула, что Комната роз предназначалась для будущей графини и примыкала к графским апартаментам. Как только он об этом подумал, его пульс участился, а плоть ожила.

«Мисс Шарлотта» испытующе взглянула на Джордана. Она без всяких споров приняла его предложение назваться более подобающим обстоятельствам именем, зная, что имя «Шарли» звучало необычно и что его могли неосторожно упомянуть в присутствии людей, которым слышать его было нежелательно.

Конечно, она не могла знать, что он намеренно выбрал это имя. Он хотел, чтобы она чувствовала себя комфортно, и еще знал, что ее собственное имя, когда она будет слышать его, вызовет у нее некую реакцию.

Свет должен был находиться в полном неведении относительно местопребывания Шарли и Элизабет. И, если Джордан Линдхерст имел в обществе хоть какое-то влияние, это будет именно так.

– Позвольте показать ваши комнаты, дамы… – Он предложил девушкам руку и провел их наверх, а миссис Хьюджес поспешила приготовить чай и легкую закуску усталым путникам.

– Ну вот, Элизабет, что скажешь? – Джордан широко распахнул тяжелую дверь, за которой открылась залитая солнечным светом комната с окнами от пола до самого потолка, выходящими на зеленую лужайку.

– О, Джордан, замечательно. Очень мило. – Элизабет легко впорхнула в комнату, провела рукой по золотистому бархату диванной обивки и открыла ящик стола, чтобы узнать, какие секреты там хранятся. – Мне можно будет писать письма?

– Я думаю, ты должна это сделать. Твоим родителям нужно сообщить о том, что произошло. Однако я попросил бы тебя не говорить им, где ты. Просто напиши, что ты в безопасности, под надежной защитой.

Элизабет кивнула.

– Они поймут. И я знаю, что у них очень много дел, так что они, скорее всего, испытают некоторое облегчение от того, что им какое-то время не придется волноваться о моих демаршах.

Что-то в ее тоне привлекло внимание Джордана, Шарли тоже явно это услышала. Она опередила его реакцию, последовав за Элизабет в ее комнату, и заключила ее в объятия.

– Мы обожаем твои «демарши», Элизабет. Они делают тебя такой, какая ты есть. – Шарли улыбнулась, и на ее щеке появилась ямочка. – Я даже подумываю попросить тебя научить меня парочке приемчиков.

Джордан фыркнул и закатил глаза.

– О боже! Нет, Шарли, по-моему, это не очень удачная идея…

Элизабет лукаво улыбнулась, переводя взгляд с Шарли на Джордана.

– Ну, я думаю, в том, что касается демаршей, вы двое, вероятно, могли бы преподать урок мне…

Шарли покраснела, и Джордан решил, что сейчас самое подходящее время ретироваться из комнаты. Причем как можно быстрее.

– Отдохни, Элизабет. Напиши письма, разбери свои вещи – твой багаж скоро принесут. Встретимся внизу через час или около того и обсудим план дальнейших действий… Есть несколько вопросов, которые нам следует обсудить для того, чтобы обеспечить вашу безопасность.

Джордан вывел Шарли из комнаты и затворил за собой дверь, оставив Элизабет распаковывать чемоданы. Не говоря ни слова, он повернулся и повел Шарли по коридору до самого конца.

– Это графские апартаменты, Шарли. Насколько я понимаю, они мои по определению.

Он показал Шарли новые комнаты, элегантные, с едва уловимым запахом свежей краски.

– А моя комната?

– Сюда… – Он прошел по своему кабинету в спальню мимо огромной кровати с четырьмя столбиками в основании. Мягкий ковер глубокого цвета морской волны приглушал звук его шагов.

В дальнем конце спальни располагалась резная дверь, Джордан взялся за ручку и повернул ее.

– А вот это, моя милая, твоя комната. Прямо рядом с моей.

Он улыбнулся и жестом пригласил ее войти первой.

Она будет жить в комнате, соседствующей с его спальней. У Шарли комок застрял в горле, когда она поняла всю важность их расположения в этом доме и, в особенности, распределения спальных мест. На нее нахлынула волна радости. Значит, он все еще хочет ее. Он хочет, чтобы она была рядом с ним по ночам. Они могут приходить и уходить, когда захотят, и другие обитатели дома ничего об этом не узнают.

Какой-то тихий голос внутри нее настойчиво шептал: «Ну и что?» – но Шарли предпочла его проигнорировать. В этот момент она была слишком счастлива, чтобы позволить сомнениям замутишь это в высшей степени приятное ощущение.

Она вошла в комнату, полную солнечного света и цветов. По крайней мере, таково было первое впечатление. В ее спальне тоже стояла кровать с четырьмя столбиками, но более легкая и не столь изысканная, как у Джордана. Занавески полога были расшиты крупными дамасскими розами, такой же рисунок был и на покрывале. Ковер был выполнен в той же розово-зеленой гамме, и Джордан приоткрыл дверь в дальнем конце комнаты, демонстрируя гостиную, украшенную в том же стиле.

Эти комнаты не наводили на неприятные воспоминания. Их словно вымели вместе с разрушенным гипсом, а взамен привнесли сюда свет и яркие краски. В комнате не было темных, пугающих углов и закоулков, мысли о которых так долго преследовали Шарли. Все комнаты, а эта особенно, были совершенно новыми.

Она была такой элегантной, светлой, приносящей радость. Глаза Шарли наполнились слезами.

Джордан в мгновение ока оказался прямо перед ней.

– В чем дело, любимая? Тебе не нравится?

– Д… Д… Джордан… – Голос Шарли прервался. Это было так ей несвойственно, что на сотую долю секунды у нее промелькнула в голове мысль: а не сошла ли она с ума. Ей хотелось только одного: броситься к нему в объятия и остаться там навсегда.

– Она очень красивая. Очень… – прошептала она, подняв глаза на Джордана. Она видела, как складки на его лице разгладились, тревога во взгляде растаяла, он потеплел, и в нем появилось что-то еще.

Это «что-то» эхом отдалось у нее между ног.

– Джордан, – выдохнула она, протянув к нему руку неопределенным жестом, сама не зная, чего она просит, но уверенная в том, что ему известен ответ.

Так оно и было.

Его губы прижались к ее губам прежде, чем Шарли успела закончить свою мысль. За считанные секунды в голове у нее не осталось ни одной мысли, а тело пришло в состояние лихорадочного возбуждения.

Джордан принялся распутывать, развязывать ленты и расстегивать крючки, и Шарли услышала его вздох, когда ее груди освободились из корсета, и он обхватил их.

– Джордан… дверь…

Сдавленно чертыхнувшись, он оторвался от ее груди, пролетел по комнате к двери, захлопнул ее и запер. А на обратном пути успел скинуть с себя сюртук и рубашку. Шарли почувствовала, как он прижался к ней обнаженным торсом, ощутила его сердцебиение еще до того, как успела осознать, что он вернулся.